Родословная. Том 5 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей

Мой нынешний противник сочетал человеческий разум с хищной агрессией. И сейчас он решил выпустить этого хищника наружу. Его глаза пожелтели, зрачки сузились в вертикальные щели. Зубы удлинились, черты лица заострились, на руках появилась шерсть — но на этом трансформация остановилась.

Что не помешало ему перевернуться на четвереньки, не поднимаясь в полный рост.

«Вот это уже интересно», — мысленно отметил я, приглашающе махнув рукой.

Как и предыдущий боец, он не выдержал провокации — мощными толчками бросился в атаку, пытаясь сбить меня с ног. Но я легко уклонялся, особенно следя за его когтями — портить костюм не входило в мои планы.

Теперь он действовал как разумный хищник: не поддавался на уловки, не впадал в ярость. Каждая его атака была продуманной попыткой найти слабое место. На мгновение я даже задумался подыграть ему, но тут же отбросил эту мысль — не для того я здесь, чтобы развлекать оборотней.

Мы постепенно ускорялись, но я всегда оставался на шаг впереди. Первый бой показал, что это отличная тренировка — так что испытание, призванное поставить «наглого аристократа» на место, превратилось для меня в полезную разминку. Я почти физически ощущал, как старейшины скрежещут зубами от бессилия — традиции не позволяли им выставить против меня больше одного бойца. Хотя, может, и нет, но мне в целом на их традиции было плевать.

Наш поединок продолжался. Противник всё больше обращался в волка, принимая ту самую гибридную форму, которая когда-то делала оборотней одними из самых опасных существ — до появления первородных, разумеется.

Очередной прыжок к моему горлу я парировал ударом по руке, сбивая траекторию противника.

Его ярость росла, контроль ослабевал, но это давало новую силу. Серия стремительных атак едва не достигала цели: удары проносились в миллиметрах от моего лица. Но каждый раз я либо уклонялся, либо отвечал точными контрударами.

Несколько костей уже были сломаны, связки порваны — специально, чтобы заставить его думать головой. Приятно удивляла его регенерация, позволявшая продолжать бой дальше и не заканчивать его так быстро.

Однако на трибунах уже понимали, что я сознательно затягиваю схватку. Шёпот становился всё громче: «Хватит этого фарса», «И так всё ясно».

Видимо, мой противник тоже это слышал — его слух оказался острее, чем я предполагал. Возможно, он улавливал насмешки недругов, радующихся его поражению. Такой сильный боец, который не соответствует представлениям оборотней о силе, явно получал много насмешек со стороны сородичей.

Но это были их внутренние дела. Пора заканчивать.

В ответ на его атаки я начал контратаковать жёстче: каждый удар встречал мой удар, каждую попытку вцепиться когтями — болевой приём. Кости трещали, связки рвались, но он не издал ни звука. Песок арены уже практически полностью покрывал его тело, когда ярость окончательно захлестнула его сознание.

Он начал превращаться в нечто большее, более опасное, но позволить этому завершиться я не мог. Пришлось бы раскрывать свою истинную природу, а эти противники того не стоили. Даже если стая догадывалась, что я не совсем обычный человек.

На мгновение я ускорился так, что исчез из поля зрения даже оборотней, оказавшись у него за спиной. Он только начал поворачиваться в попытке удержать меня в поле своего зрения, когда мой точный удар по затылку отправил его в беспамятство. Как ни силён был этот боец, как ни живуча его оборотничья природа, против правильного удара не устоять.

Так у моих ног оказалась поверженная туша, которая пару веков назад могла бы в одиночку расправиться с целым хорошо вооруженным отрядом. Иногда всего тройки оборотней хватало, чтобы взять крепость противника. Сейчас же времена были другими.

После этого, похоже, у оборотней не осталось их «чемпионов», так что я просто развернулся и отправился обратным путем, оставив их решать свои вопросы самостоятельно.

На выходе меня уже ждал расторопный слуга, который, казалось, совершенно не обратил внимания на происходившее на арене. Впрочем, возможно, он и не знал, что там творилось. Тем не менее ему было сложно скрыть удивление — ведь я вышел оттуда без единой царапины, тогда как, по всей видимости, меня должны были выносить на носилках, всего в крови и порезах. Но я не собирался доставлять оборотням такого удовольствия.

Мы направились по коридорам к одному из лифтов, чтобы подняться наверх. Затем меня снова проводили в ресторан, где на этот раз на столе уже стояли заказанные мной блюда.

Вот это сервис. Видимо, мне удалось настолько впечатлить местную стаю, что они наконец-то стали относиться ко мне с должным уважением. В этом и были все оборотни: стоило лишь продемонстрировать силу, с которой приходится считаться, как их отношение мгновенно менялось.

Я уже расправился с первыми блюдами и с аппетитом принялся за стейк, мастерски приготовленный местными поварами, когда в комнату вошел мой давешний собеседник — тот самый представитель стаи, который так и не удосужился представиться. Впрочем, это уже были его проблемы.

— Ну, как вам представление? — с любопытством поинтересовался я, делая глоток ароматного чая. — А чай, кстати, неплох.

— Вы доказали свою силу, — вынужденно произнёс оборотень. — И больше стая к вам не имеет претензий.

— Вот и хорошо, — хитро прищурился я. — Я так понимаю, и Катрину вы больше не будете трогать?

— Она имеет право общаться с нами, — попытался возразить мой собеседник, — но настаивать мы на этом не будем.

Было видно, как он пересиливает себя, произнося эти слова. Но представление, которое я ему устроил, оказалось слишком впечатляющим, чтобы его игнорировать. Да и, думаю, его самого по головке не погладят из-за того, что он привел к подобному, ведь вопрос можно было решить и иначе. Нет, не быть этому мужчине во главе стаи — он своей выходкой потерял всё политическое влияние.

— Ну вот и хорошо, — довольно улыбнулся я. — Надеюсь, между моим родом и вашей стаей больше не будет конфликтов. И желаю вам поскорее найти подходящего альфу, чтобы ваша стая не оказалась разрушена.

— Откуда вы… — удивлённо начал оборотень, но я оставил его любопытство без внимания.

Жаль было оставлять недоеденные блюда, но сейчас самый идеальный момент для ухода. Своего я добился: Катрину больше не тронут, и теперь она официально под моей защитой. Да и серебряная волчица как раз хотела этого — отделиться от всех стай, обрести желанную свободу. Даже если ради этого пришлось стать слугой моего рода, для неё это всё равно было лучшим решением.

Одиночек среди оборотней мало, и отношение к ним, действительно, незавидное. Сам удивляюсь: раньше я недолюбливал оборотней, но знакомство с Катриной изменило моё отношение. Впрочем, я живое существо и имею право меняться, не так ли?

Возвращался домой на мотоцикле, наслаждаясь дорогой. Помнится, в прошлый раз, когда я ехал так же без сопровождения, меня умудрились подловить и даже уничтожили мотоцикл. Жаль, что так и не удалось выяснить, кто был тот убийца. И откуда он знал, что я первородный? Но думаю, рано или поздно либо я сам найду ответы, либо на меня выйдет новый охотник — более разговорчивый.

За этими мыслями не заметил, как добрался до города. Можно было поехать по объездной прямо в поместье, но я задумался и пропустил поворот. Решил заодно навестить подопечные бизнесы моего рода. Иногда нужно держать руку на пульсе, показывать людям, что глава рода думает о них и проявляет участие.

То, какое бурное впечатление я произвёл, немного удивило. Дело в том, что многими предприятиями владели привлекательные женщины, и моё внимание к их персонам им явно польстило. Между нами сложились почти доверительные отношения. Я и сам относился к ним тепло — эти люди работали с полной отдачей, и ни у меня, ни у Елены (а она въедлива, когда дело касается цифр) не было к ним претензий.

Моя инспекция закончилась тем, что практически в каждом месте мне пришлось пить чай и пробовать кулинарные изделия местных мастериц. Оставить меня без внимания они просто не могли. Или просто хотели поговорить подольше — кто их разберёт. Главное, что я узнал их успехи и, разумеется, проблемы. А вот последнее как раз можно было решить, чтобы усилить их позиции на рынке, что отразится и на благосостоянии рода.