Правильный лекарь. Том 7 (СИ) - Измайлов Сергей

— Как скажете, Александр Петрович, — ответила медсестра, склонив голову. — И прошу прощения за мои эмоции, но я только добра вам желаю.

— Знаю, Свет, — улыбнулся я ей. — Поэтому на тебя не злюсь.

Я вернулся к манипуляционному столу и решил снова просканировать конечность от и до. С сосудами, ясное дело, ничего не произошло, а вот отёка, как не бывало и уже невооружённым глазом было видно изменение мягких тканей голени в лучшую сторону. Значит не зря старался. Если даже у меня не получится улучшить венозный отток, всё равно пациент не зря приходил. А восстановление кожи и подкожной клетчатки голени надо бы продолжить. Отложу это на другой раз

Теперь я перешёл непосредственно к язве. Ещё немного воздействовал на микроциркуляцию и усилил приток крови, потом начал мягко воздействовать на дно язвы, усиливая рост грануляций. Действовал аккуратно, неторопливо, методично, чтобы достигнуть должного эффекта в ране, которая не заживает месяцами.

Стадии свежего рубца я достиг минут через двадцать, зато не истощился, сделал всё аккуратно, бережно. Результат работы мне визуально понравился. Можно было бы сегодня отпустить пациента домой, но я подозреваю, что пока этого делать не стоит.

— Я немного подлечил вашу ногу, — сказал я мужчине, когда Катя его разбудила. — Но процесс лечения ещё далёк от завершения. Думаю, вам пока лучше побыть у нас в госпитале, соблюдать постельный режим, возвышенное положение конечности и ежедневную личную гигиену. Мочалкой ногу тереть нельзя ни в коем случае, просто помыть рукой с мылом. Или можно взять мягкую губку, у нас такие имеются. В понедельник мы с вами продолжим. По поводу питания не переживайте, у нас хорошо кормят.

Сказал про кормёжку и сам призадумался. Сказать повару выходить на работу в выходные, чтобы накормить одного пациента? Насколько знаю, больше никто из моих сотрудников на выходные пациентов не оставлял. Так, забыл про бабушку с образованием в груди, она же тоже пока у нас обитает. Значит пусть повар выходит на работу, уж для двоих-то приготовить не напряжно.

Наконец-то рабочий день закончился. Так как я был инициатором пролонгирования рабочего времени, я и в ответе за своих сотрудников. Катю и Свету отвёз по домам и только потом направился в главное управление полиции.

Дежурный сначала не хотел меня пускать, объясняя, что приём граждан на сегодня закончен, но я назвался, он сверился со списком, позвал ещё одного сотрудника и тот повёл меня к Боткину. Андрей находился в той же камере, где я навещал его в первый раз вскоре после ареста.

— Привет, дружище! — воскликнул Андрей, обрадовавшись моему приходу, вскочил со стула и бросился обниматься. — А я всё жду, когда ты придёшь, думал, что ты про меня забыл.

— Я? Забыл? Не дождёшься! — сказал я и рассмеялся. — Просто я только сегодня узнал, что тебя наконец перевели. Да ещё сегодня на работе задержался. Потом так торопился, что не купил тебе ничего вкусненького, тогда в другой раз привезу.

— Да ладно, забей, — сказал Андрей, отстраняясь от меня. — Думаешь я тут голодаю? Нет, конечно, тут неплохо кормят. Не как в «Медведе», но вполне сносно. Как сам?

— Да у меня всё нормально, — махнул я рукой. — Работа кипит, студентов обучаю, со следующей недели уже практика первая будет. Книгу по онкологии пишу потихоньку.

— Ого! Да ты там в науку подался, пока я шконки по тюрьмам изучаю, — рассмеялся Андрей. — Твой объект изучения мне нравится гораздо больше.

— Ну ты же понимаешь, что сам виноват? — спросил я, чувствуя себя при этом почему-то неловко.

— Понимаю, — кивнул Андрей. — Но и ты пойми меня правильно, я не жалуюсь, а просто констатирую факт. Как там твоя сестрёнка поживает? Хорошо учится? Будет достойным продолжателем семейного дела?

— Она не только хорошо учится, но уже и работает у меня в госпитале мастером души.

— Студентка второго курса? Работает в клинике мастером души? — выпучил глаза Андрей. — Да ладно!

— Серьёзно, — хмыкнул я. — Ей правда пока тяжеловато, но уже неплохо справляется, осечек не было.

— Молодец девчонка, — улыбнулся Боткин. — Береги её и не отдавай в нехорошие руки.

— Об этом можешь не беспокоиться, — заверил я. — Она под присмотром. Я за неё любого порву.

— А как с Настей дела? — поинтересовался Андрей, испытующе глядя на меня. — Помирились?

— А я разве не говорил?

— Нет, — покачал он головой. — О чём?

— Мы с ней строим отношения заново. Точнее, как мне кажется, у неё всё давно построено, строю только я.

— Она очень сильно переживала, когда ты забыл после травмы кто она такая, — грустно улыбнулся Андрей. — За ней такие принцы бегали, а она всех игнорировала. Ей только один нужен был всегда. Я всё думал раньше, ну что она нашла в таком скучном зануде, а теперь понял. Я тебя раньше тоже несколько недооценивал, Саш, ты уж меня прости.

— Я этого не помню, — улыбнулся я. — Значит этого не было. А за то, что было после, я тебе очень благодарен.

— Я же тебя шёл убивать, — грустно произнёс Андрей.

— Но ведь не убил? — улыбнулся я. — А ведь мог, очень влиятельные и суровые люди тебе приказали, а ты не стал. За это тоже спасибо.

— Господин Склифосовский, — обратился ко мне охранник, открыв дверь камеры. — Мне велено вас отвести на выход.

— Кем это велено? — требовательно спросил Боткин. — Он же только пришёл!

— Вас, осужденный, это не касается! — резко ответил охранник.

Встретил бы он Андрея на улице и сказал это, я посмотрел бы на результат. Но Андрей лишь бросил презрительный взгляд, поиграл желваками, а отвечать на дерзость не стал.

— Ладно, Сань, беги, — сказал он, хлопнув меня по плечу. — Не будем дразнить диких животных. Ты же ещё придёшь?

— Обязательно! — пообещал я, крепко пожав ему руку. — Не скучай тут без меня.

— Какое тут скучать, — хмыкнул он. — Мне из местной библиотеки практически любые книги приносят. Кроме учебников по боевой магии, разумеется. А ещё весёлые ребятки из контрразведки мне мозги лопатой ковыряют по три раза в день, после них лежишь пластом на койке и совсем не скучно.

— Держись, Андрюх, — пожелал я ему. — Очень надеюсь, что всё это скоро закончится.

— Уж я-то как надеюсь, — хмыкнул он.

Охранник поторопил меня на выход, и я не стал возражать, я здесь не у себя дома. У людей своя работа, которой я сейчас мешаю.

Выходные прошли спокойно, удалось хоть немного расслабиться и отдохнуть от дел. Небольшое исключение было в субботу, я поехал в госпиталь, чтобы проведать своих пациентов. Свету не стал дёргать на работу в выходной, а Катя поехала со мной добровольно. Ну почти добровольно, я ей ненавязчиво предложил, а она с радостью согласилась.

Раз уж у меня есть под рукой мастер души, я решил не только посмотреть пациентов, но и провести ещё одну лечебную процедуру. Нога пожилого мужчины выглядела несравненно лучше, чем когда я увидел в первый раз. Зловещий багрово-синюшный окрас отступал, кожа стала немного мягче. Как раз это я сейчас и сдвину ещё немного в сторону выздоровления.

Казалось бы, что тут сложного, залей ногу магией и всё, ан нет. Я воздействовал тонким пучком, постепенно продвигаясь снизу вверх. Главная задача — частично и очень осторожно разрушить рубцовые ткани и улучшить микроциркуляцию, стимулируя восстановление нормальных мягких тканей по пути.

За тромбированные вены пока не берусь, просто не знаю, что с ними делать. Заеду-ка я, пожалуй, после работы к Виктору Сергеевичу, вдруг в его бесценной библиотеке что-нибудь найдётся на эту тему.

Бабулька обрадовалась, когда я вошёл к ней в палату, словно в гости приехал долгожданный внук. А ещё больше обрадовалась, что я предложил ей сегодня провести ещё одну лечебную процедуру.

— Ой, сыночек, побыстрее бы всё это прошло, чтобы домой скорее поехать! — затараторила она, сложив руки в молитвенном жесте.

— А у нас вам не нравится? — улыбнулся я.

— Да у вас хорошо, — сказала старушка, довольно улыбаясь. — Чистенько, аккуратненько. И кормят очень хорошо. Да только всё одно дома оно роднее, привычнее. В родное гнездо с годами всё сильнее тянет, вот увидите, когда до моих лет доживёте.