Надежда тебя не покинет (СИ) - Шах Ольга

Прошло совсем немного времени и вот уже я, нацепив на себя самый пристойный наряд, состоящий из узкой юбки и приталенного коротенького жакета, стою в большом торжественном зале. Где строгая женщина с безобразно крупным шёлковым цветком на груди, нравоучительно что-то рассказывала нам с Дмитрием о том, что мы приняли поворотное решение в своей судьбе, ещё что-о про лодку и бушующее море, про пристань взаимопонимания… Я не слишком вслушивалась в её аллегории, полностью растворившись в серых глазах моего любимого, в которых я видела нежность, страсть, предвкушение и ещё что-то волнующее, и заставляющее меня дышать через раз.

- Ты не огорчилась, что я настоял на гражданской церемонии, любимая? – прошептал Дмитрий, наклонившись в опасной близости от меня. – Если ты хочешь, мы можем организовать венчание, когда я вернусь из командировки.

- Ничуть не огорчилась, - честно отозвалась я, представив долгую церемонию в храме, тяжёлый венец и нравоучения служителя церкви. Меня пока, и эта, как там… бухта любви устраивает…

- Жених, можете поцеловать невесту, - услышала я и почувствовала знакомые крепкие объятия и нежный, а потом и более требовательный поцелуй, заставляющий сбиваться дыхание.

- Прошу прощения, - хриплым шёпотом сказал Дима, с усилием выпуская меня из своих объятий, ухмыляясь немного нервной кривой улыбочкой. – Кажется, я… готов немедленно показать, что там… ах, да. Бушующее море. И ревущие волны вот-вот порвут мои брюки!

От этой скабрезной шутки у меня перехватило дыхание, я надулась, как индюк, и улыбнулась, помимо воли, осматривая возможное место натяжения. Ну да, хм… вероятность таковая была. Да и немалая, если я хоть что-то понимаю в этой жизни. Предвкушение заставило меня счастливо зажмуриться.

Дальнейшее меня вовсе не интересовало, какие-то люди, которых Дима представил, как своих сослуживцев, что-то говорили, желали нам счастья и дарили подарки. Но я только ждала того момента, когда мы сможем остаться вдвоём.

- Я опасаюсь напугать тебя своей горячностью, - неловко пробормотал супруг, стоя в пороге спальни, - просто я так… и не знаю уже, как мне сдержаться ещё немного. Не хочу, чтобы твой первый раз быстрым и скомканным был, словно надо мной стоит старшина и у меня приказ – одеться, пока горит спичка.

Я поборола привычную неловкость, и с апломбом, задрав нос, чуть иронично, поинтересовалась:

- А раздеться, пока горит спичка, ты можешь?

Дима согласно кивнул и ответил, сцепив зубы:

- Сорок секунд считается сдачей норматива, - после чего дёрнул галстук, швырнул пиджак в угол, рубашка затрещала, а пуговицы посыпались горохом на пол, хлёстко щёлкнула пряжка ремня… И вот передо мной полностью обнажённый мужчина, который смотрит на меня сквозь опущенные ресницы.

Я же, делая вид, что всё в пределах нормы, жадно осматривала то, что мне любезно продемонстрировали. Да, хм… Дима не зря опасался… ну, я про ревущие волны и про то, что они могут бесповоротно испортить его брюки. Могут, и ещё как могут, даже сейчас, под моим внимательным взглядом, могут…

Мой взгляд поднялся вверх, изучая тело любимого мужчины. Мысленно потрогала плоский живот, выпуклую грудь и застряла. Вот этот шрам на боку я уже видела, он явно от пулевого отверстия, пуля удачно прошла, не задев печень, зато подарив безобразное рваное выходное отверстие, а этот узкий шрам на левом плече от ножевого я раньше не замечала. Кажется, будто лезвие задело неглубоко, вскользь. Я осторожно провела пальцами по шраму, заставив мужа вздрогнуть и повести плечами, как от холода.

- Боюсь, что я не идеален, - прошептал супруг с горькой усмешкой.

- Ты – самое красивое, что я когда-либо видела в этой жизни и я нахожусь в курином обмороке от того, что всё это великолепие досталось сегодня мне, - решительно заявила я, наклоняя его к себе и беззастенчиво целуя в острые ключицы.

- Оно всё твое с того самого момента, как я тебя увидел тогда в больнице, - усмехнулся Дима, взял меня за подбородок и заставил поднять на себя взгляд. – Я люблю тебя!

Я же, чувствуя себя коварной обольстительницей, сама потянулась к его губам, заставив замолкнуть на полуслове. Все признания потом. У меня тут муж стоит неодетый…

Глава 35. Прелести самостоятельной жизни

Глава 35. Прелести самостоятельной жизни

- Ну, кажется, всё! – деловито бормотал Дмитрий с сосредоточенным видом загибая пальцы, затем перекинул свою сумку с одного плеча не другое. – Вроде бы ничего не забыл… так, про приложение такси рассказал… как пользоваться электроприборами, показал, на курсы записал, впрочем, этот и так понятно…

Я молча кивала, пытаясь стоять ровно, упрямо подняв подбородок и стараясь не показать, как я огорчена его отъездом. Понимаю, что за Отчизну постоять – каждого воина долг святой и противиться тому я не могу. Но всё равно тревожно мне и боязно, что вдобавок к старым шрамам на теле моего мужа появятся новые.

Поэтому я кивнула, опасаясь, что он сможет ощутить обуревающие меня чувства, и уныло пробурчала, что я со всем справлюсь, не стоит обо мне тревожиться, пусть лучше там, на западных границах Родины, побережёт себя.

- У меня всё будет замечательно, - твердила я, уверенно кивая и совсем так не думая, конечно, - Лидия Викторовна угрожала навестить меня, коли я заскучаю, опять же, впереди поступление в медицинский ВУЗ, подготовка у меня в разгаре…

Я обняла мужа, прижалась к его тёплой груди, и тихо вздыхая, старалась передать всю любовь к нему, а также надежду на то, что он вернётся живым и здоровым. Вернётся домой, туда, где его ждут, любят и верят, что всё будет хорошо.

Наконец, прощание закончилось, Дима запрыгнул в грузовик и ободряюще поднял кулак. Я, отвернувшись и уже не сдерживая слёз, прошептала: «Пусть надежда тебя не покинет!».

Гораздо позже, вернувшись домой и уставившись в темноту за окном, просидела так какое-то время, подтянув ноги к животу и положив лицо на согнутые колени. Когда я была маленькой, мне казалось, что так я отгораживаюсь от всего мира, и ничего мне не страшно. Но то было раньше… а теперь я не одна, у меня есть мой муж, ради которого я не должна разнюниваться, пережёвывая свою тревогу. Так что я решительно сползла с высокого стула, подошла к стене, на которую под горестные причитания возлюбленного супруга присобачила весьма отвратную картинку с двумя милующимися собачками (а она на самом деле была верхом дурновкусицы, тут я с ним согласна), под которой был начертан календарь на целый год, и зачеркнула сегодняшний день карандашом. Итак, ещё осталось сто пятьдесят три дня. Ерунда, переживём, и это с учётом того, что руководство оторвалось на всю катушку, как говорит Дмитрий!

После чего со вздохом раскрыла свои записи, сделанные корявыми печатными буквами, которые я делала во время подготовки к курсам:

- Уровни организации структуры тела на современном этапе эволюции… - скучным голосом лучшей ученицы класса забубнила я, при этом прочитанное не откладывалось в моём сознании, а мысли всё возвращались туда, к мужу, и оттого становилось всё паршивей, а мои занятия биологией чудились мне редкой глупостью и пустой тратой времени.

Однако, я подавила в себе малодушное желание бросить тетрадь на пол и вновь уставилась в неё невидящим взглядом. Чувство ужасного подсказывало мне, что я должна взять себя в руки хотя бы для того, чтобы однажды на моём пороге не появилась свекровь, как она и угрожала сделать в том случае, если почувствует мою хандру. Я подошла к вопросу этого визита с крестьянской основательностью и эгоистичной дотошностью, рассмотрев его под всеми углами, и решила, что профиту мне с того будет мало, а потому покорно пододвинула к себе тетрадь и продолжила бубнить себе под нос:

- Господствовавшее ранее идеалистическое мировозрение провозглашало творцом всей природы Бога, что не соответствует действительности, конечно же… согласно современному материалистическому учению высокоразвитые организмы никто не создавал… Что за глупости, в самом-то деле? Как мне припоминается, в нашей больнице даже во времена Второй Мировой войны, когда на этом месте располагался военный госпиталь, медицинский персонал предпочитал инструменты кипятить с молитвой на устах. Оно и для души приятственно, и бактерии гибнут, что отрадно…