Бумажная империя (СИ) - Жуков Сергей

— Парень, мне глубоко безразлично, что здесь происходит. Вик был назначен управляющим и именно он будет отвечать перед семьёй за результат работы. Я здесь лишь потому, что шёл в туалет мимо этого кабинета, — лениво бросил Роман Павлович Юсупов и сделал полный оборот в огромном кожаном кресле.

Мне было прекрасно понятно, что это уточнение он сделал специально, чтобы показать всю незначительность наших с Хвалынским баталий касательно Заневского вестника. В масштабах бизнеса, с которым работают Юсуповы, эта газета — хлебные крошки. Но именно в этом и заключается моё преимущество. Они просто не обращают внимание на то, что происходит с подобными изданиями. А когда заметят, что я создал у них под носом — будет уже поздно.

— Секретарь, внесите в протокол результат голосования Романа Павловича, — не сводя с меня торжествующего взгляда сказал Хвалынский.

Парень в строгом костюме уже печатал текст в своём ноутбуке. Это был мой приговор.

— Так, если это всё, то я пошёл, — небрежно сказал Юсупов и поднялся из кресла. — Вик, не забудь, что в воскресенье юбилей отца, купи что-нибудь приличное и не позорься в этот раз.

Сказано это был буднично, будто фраза ничего не значила. Но это было не так. Короткая ремарка была словно хлёсткая пощёчина для Хвалынского, ставящая его на место и показывающая его истинное положение и статус тут.

Сделав вид, что не заметил этого, Виктор Григорьевич повернулся ко мне и холодно произнёс:

— Мнением большинства акционеров принято решение о запрете публикации расследования. И чтобы вы ничего не учудили, я отправлю своего человека в типографию, чтобы проследить за выполнением этого решения.

— Протокол заседания будет направлен на всех акционеров в установленные сроки, — послышался голос секретаря, сидящего в углу кабинета.

— Советую поторопиться с новой темой номера, — ехидно произнёс Хвалынский, уже стоя в дверях. — Вам скоро пора отдавать его в печать.

Он вышел, довольный собой, довольный своей победой. Думая, что поставил меня на место и показал кто тут настоящий хозяин.

Что же, он может думать что хочет. Но правда в том, что я ещё не сдался и сдаваться не собираюсь.

Выкручусь. И не из такой задницы вылезал, — рассуждал я, выходя из монументального здания из стекла и бетона.

Обернувшись и окинув взглядом зеркальную поверхность небоскрёба, я думал лишь о том, что скоро вернусь сюда куда сильнее.

— В смысле нам нельзя выпускать статью? Они там совсем обезумели? — вспыхнула Вика. — Как они вообще могут запрещать что-то печатать⁈

— Тебе ли не знать, — грустно покачал я головой. — Хвалынский боится, что если мы ввяжемся в этот скандал, то газета может разориться и его репутация пострадает.

— Как это разориться? Ты ведь говоришь, что мы наоборот станем только сильнее⁈ — тут же запереживал главный редактор.

— Всё, что не убивает нас — делает сильнее, — философски ответил я, но затем пояснил: — Виктор Григорьевич опасается, что мы заглотили добычу не по своему размеру и люди, стоящие за Степаном окажутся куда могущественнее, чем мы думали и попросту сотрут нас в порошок.

В офисе повисла гробовая тишина.

— И ты тоже так думаешь? — робко спросила Аня.

— Я думаю, что чем сильнее соперник — тем громче победа, — ободряюще сказал я так, чтобы все вокруг услышали. — А теперь все за работу, у нас сегодня номер в печать должен уходить!

Громко хлопнув в ладоши, я объявил закрытие нашего импровизированного собрания и направился в типографию.

— Дмитрий, ты действительно приобрёл целых два процента акций? — спросил я у рыжего парня.

— Да, я проникся вашими словами и поверил в вас, — пожал он массивными плечами. — Да и все стали покупать, я тоже купил. Я чё, рыжий что ли⁈

Сказав это, мы оба рассмеялись. Похоже первое впечатление об этом парне оказалось обманчивым. Он вёл себя, словно ёжик, защищаясь с помощью агрессии. Но как часто бывает, под внешней грубость скрывается верный и честный человек.

— Но откуда у тебя столько денег? — спросил я интересующий с утра вопрос. Два процента акций — это очень большая сумма и я искренне не понимал откуда у скромного работника типографии такие деньги.

— Ну, я заложил дом и взял кредит, — виновато произнёс он. — Он достался мне от бабушки с дедом. Вы не переживайте, я найду где жить если что…

— Никаких если, — строго посмотрел я на него. — Я не сдаюсь. И ты обязательно верь. У нас всё получится, но мне понадобится твоя помощь.

— Конечно же, я готов на всё! — тут же подобрался он, готовый к бою.

— Именно этот ответ я и хотел услышать. Тебе необходимо бросить всё и как можно скорее создать печатный оттиск под главную страницу и разворот с нашим расследованием. Только сделай оттиск под офсетную печатную машину.

— Но ведь он не подойдёт для нашего допотопного прокатного станка, мы не сможем его тут использовать…

— А мы и не будем использовать его у нас в типографии, — заговорщицки подмигнул ему я.

Дело в том, что вчера, едва узнав о грядущем экстренном собрании, организованным Хвалынским, я уже принялся действовать. Прекрасно понимая, чему именно будет посвящено голосование, я решил подстраховаться и разработать план «Б». Как оказалось очень даже не зря.

Днём ранее

Перенеся встречу с Аней в другой ресторан, я попросил её приехать пораньше.

— Что-то случилось? — удивлённо спросила она. — Это из-за завтрашнего собрания?

— Ты невероятно проницательна, — улыбнулся я ей. — Сегодня мы с тобой побудем шпионами.

Глаза девушки игриво блеснули.

— Тебе необходимо вновь применить свои чары и заманить одного человека в наш капкан, — объяснил я свой план очаровательной блондинке. — Мы будем страшно пытать его вином и дружескими беседами, и заодно выведаем кое-какую информацию.

— Ни слова больше, я в деле, — захлопала в ладоши Аня, предвкушая интересное приключение.

Спустя пару часов она уже мило прогуливалась рядом со зданием газеты «Новости окраин», расположенной в соседнем районе города. Её целью был парень, работающий в их типографии. Мне удалось выяснить как он примерно выглядит, но не более того, так что основная работа была за Аней.

Наблюдая со стороны за её действиями, я невольно восхищался той лёгкостью, с которой она невзначай познакомилась с черноволосым парнем, вышедшим из здания типографии. Это точно был он, благо помещение типографии в этой газете располагалось отдельно и имело свой вход, так что определить нужного нам человека не составило труда.

— Ой, Даниил! Вот так встреча! — картинно помахала мне Аня, когда спустя оговоренные полчаса мы пересеклись в обозначенном месте рядом с рестораном. — А я тут познакомилась с Колей, представляешь он тоже в газете работает!

Я добродушно протянул ему руку.

— Сто лет не виделись, может посидим поболтаем все вместе? — щебетала девушка, указывая на вход в ресторан.

— Почему бы и нет, — с улыбкой согласился я и мы завели ничего не подозревающего Николая внутрь.

Спустя час и пару бутылок красного успокоительного и белого расслабительного мы уже знали про Колю всё, что только можно и нельзя. Он кстати оказался отличным парнем, очень весёлым и даже порой слишком. Шутки за гранью — явно его конёк.

Ну и самое главное — мы знали всё про наших коллег из Новостей окраин. Как у них обстоят дела, какие перспективы и почему их главный редактор — трус и балбес. Что интересно — типография у них была не чета нашей: новенькая, с отличными современными офсетными машинами, годящимися не только для печати газет, но и любой полиграфической продукции, что сразу породило в моей голове множество идей.

Но сейчас было не до них. Самое главное — наш грядущий тираж.

Глава 18

Я сидел напротив крепкого, подтянутого мужчины. Рукава голубой рубашки были закатаны, оголяя мускулистые предплечья. Он смотрел на меня колким, отчасти хищным взглядом. Словно орёл, свысока оценивающий по размеру ли ему добыча.