Не судьба - Демина Карина

Чаевых Валентин точно не оставит.

Не с его патологической жадностью.

Вот только и уходить не спешил. Даже шубу, одну из брошенных новою подружкой, подал любезно, чем неимоверно насторожил. Валентин никогда и ничего не делал по велению души.

Это Ольга теперь поняла.

А раньше…

– А у тебя, смотрю, все по-старому, – промурлыкал он, и от низкого голоса по спине побежали мурашки. – Но это даже хорошо… иногда нужно понимать, что где-то что-то да стабильно.

– Валька, чего тебе надо?

Шубы предстояло развесить.

А ещё осмотреть. Потому что с таких вот капризных дурочек случались сюрпризы вроде жевательной резинки, выплюнутой в мех. В лучшем случае выплюнутой, а то ведь и втирали, и мех выдёргивали, и заливали лаком.

– Так… соскучился? – Валентин попытался приобнять. – Может, встретимся? Поужинаем.

– Серьёзно? – от такой наглости даже дыхание перехватило. – А как же твоя… девица к этому отнесётся?

– А мы ей не скажем.

– Валь, а Валь… – Ольга с лёгкостью вывернулась из объятий бывшего. Он, конечно, та ещё тварь, повышенной цепкости, но опыт у неё имеется.

А ещё рост и масса, по мнению Валентина избыточная, но вот в иных случаях весьма даже полезная.

– Чего? – игриво спросил бывший и бровями пошевелил.

Когда и где он вычитал, что шевеление бровями сексуально, Ольга не знала. Но вот вычитал же и, главное, уверился.

– А не пойти бы тебе…

– Куда?

– К твоей красавице. А то ведь вдруг да вернётся… неудобненько выйдет. Кто она там? Лапочка? Заюшка? Рыбонька?

– Невеста.

– Даже так?

Сердце болезненно кольнуло. Сколько он с этой девицей встречается? С Ольгой полгода как расстался, а до этого четыре года прожил, и она всё надеялась.

Надеялась, надеялась… вынадеялась вся.

– Предложение я сделал. Она приняла. Готовимся вот к свадьбе.

– И зачем тебе я?

– По старой памяти.

– Для памяти фотку сохрани. Могу скинуть.

– Ты становишься похожа на свою мамашу, – Валентин и не думал уходить. – Не дуйся, Олюнчик…

Как же бесило это вот его «Олюнчик», снисходительное, и насмешливое, и вообще такое, дающее понять, что она ни умом, ни красотой до Ольги не доросла.

– …Машка – это хороший вариант. При квартире. Машине… нормальной.

Ольгина машина тоже была вполне нормальной. Пусть и не пафосной и не сказать, чтобы новой. Но ведь ездила же. Не разваливалась.

– А главное, при родственниках, которые готовы принять меня в семью.

Наверное, просто отчаялись свою стервозную Машку с рук сбыть.

– Вот и принимался бы себе. Чего ко мне лезешь?

– Да баба ты хорошая…

И снова бровями шевелит. Они у него чёрные, густые, но теперь вот стриженые. И если раньше походили на две мохнатые гусеницы, то теперь гусениц причесали и облагородили. Впрочем, как и самого Валентина.

– Слушай…

Ольга открыла было рот, чтобы сказать, что думает, но зазвенел колокольчик.

– Валечка! – нервный голосок заставил Валентина замереть. И гусеницы застыли в испуге. – Валечка… я тут подумала! Я не хочу шубу! В конце концов, шуб много! Я салон хочу.

Чтоб тебя.

– Я позвонила папе, и он согласен, что идея отличная! Я ведь дизайнер! Я выпущу свою коллекцию… – она раскинула руки. – Новую! Совершенно! Такую, какой ни у кого не было…

Ну да.

Не было, не было и вот опять. Дурацкое в голове крутилось.

– Сколько стоит этот салон? – поинтересовалась девица, озираясь с интересом, будто видела всё впервые. – Конечно, бедновато…

Это не бедновато.

Это стиль такой.

– Но если сделать ремонтик… зеркал добавить. Лепнины. И такое вот, чтоб потолок золотой! А стены шёлком обтянуть. И диванчики такие, низенькие… так сколько? Хотя… – она наморщила носик. – Откуда тебе знать… вот…

В тонких пальчиках появился кусочек картона.

Золотого.

– Передай хозяйке. Скажи, что у меня к ней деловое предложение. Пока она совсем не прогорела с таким-то ассортиментом. Валечка, идём, а то опоздаем…

– Я позвоню, – шепнул Валентин на прощанье и опять бровями пошевелил. Надо же, а было время, когда дурацкая эта его привычка казалась милой и забавной.

Ольга обняла шубу.

Ассортимент… с ассортиментом были проблемы. Мягко говоря. Точнее даже не проблемы, а полная катастрофа, в которой, по-хорошему, Ольга и виновата. Нет, но кто же знал, что старый надёжный поставщик вовсе не так уж и надёжен, и что договорённости, которые на словах, они ничто, ведь бумаги важнее.

И цену ему за мех дали выше.

А Ольга, если хочет, может остатки забрать. Да, качество не высшее, но какое уж есть… можно что-то подешевле сделать.

Она прислонилась к стене и выдохнула. Надо успокоиться. Надо собраться с силами и успокоиться. Случается. В конце концов, это бизнес, и никто не обещал, что будет просто… она ведь знала, что не будет, уже тогда, когда замученная в край мама и такая же замученная тётя Нина притаскивали баулы с турецкими шубами, которые нужно было развернуть.

Растрясти.

Подшить, если где порвались. И вообще привести в вид, годный для рынка. И Олька, отодвинув учёбу, принималась трясти, сушить, пушить и шить. Нет, никто не требовал, но она сама прекрасно всё понимала.

Всякое было.

И точку эту мама не сразу решилась открыть.

И потом, когда открыла, чудом не закрыла в первый же месяц. А уж Олькина идея шить шубы самой вовсе поначалу показалась дикой. Но ведь сумели. Сделали. Организовали производство… пусть даже работу оставить пришлось. Нет, снова никто не требовал, но мама с тёткой Ниной уже не справлялись. А больше – кому доверишь?

Кинули?

Можно подумать, в первый раз. Раньше вон постоянно кидали.

С оплатой.

С поставками… с лекалами, которые на проверку оказывались кривыми. С опытом работы швей, что клялись, будто имели дело с мехом, а на деле только портили ценные шкурки. Но ведь как-то вот разобрались. Со всем. И нынешний кризис преодолеется.

Ольга найдёт нового поставщика. И коллекцию, которую Юлька-перебежчица прихватила, наново сочинит. А старой пусть подавятся. Будут они ещё судом грозить за использование… авторские права… какие тут права. Кто первый отшил, тот и в теме. И Юлька знала, как и знала, что Ольга долго думает, всё дорабатывает, сомневается… она и теперь сомневается. Ничего. Намётки уже есть. Придётся, конечно, кредит брать…

И не дадут же, чтоб не под залог квартиры. Но есть бабушкина и…

Телефон зазвонил нервно и громко.

– Да, – ответила Ольга несколько нервно. В последнее время ничего-то хорошего она от телефонных звонков не ждала.

– Лялька, привет, – раздался весёлый голос Катюхи. – Ты у себя?

– А где ещё…

Пустовато.

И… нет, золота Ольге не надо, но и вправду ремонт не помешал бы. Потолок вон покрасить. И в целом-то освежить согласно новым веяниям.

– Ляль… тут такое дело… как бы это сказать… ты замуж хочешь?

Телефон пиликнул, выбросив смайлик от номера, который Ольга всё хотела удалить, да как-то оно руки не доходили.

– Хочу, – решительно сказала она, подняв несчастную шубку. – Но кто меня возьмёт?

В зеркале отражалась она. Статная, как говорила тётя Нина. А мама морщилась и вздыхала, мол, в отцовскую родню, а там все такие, что прям на плакат о достижениях социалистической промышленности просятся. Или на худой конец в памятник. Памятником себя Ольга не видела. Но вот… чего им не хватает? Да… высоковата она. И плечи широкие. Ну так им грудь держать, которую не каждые плечи удержат.

А талия у неё имеется.

И задница вовсе даже не обвислая. Нормальная задница. Приличной даже округлости.

Из-за этих округлостей она когда-то шить и начала, потому что найти одежду, которая сходилась бы на талии и не трещала на заднице, оказалось нереально.

– Вот… в общем, у нас товар, у вас… точнее наоборот. Короче, Оль, тут купец приехал, который жениться хочет…

– Кать?

– Ну… ты ж на моей свадьбе не была?

– Извини… я просто… мне нужно было по делам… мне стыдно, честно. Очень стыдно. Но…