Дурак из Бездны (СИ) - Нелин Дмитрий

— Да, но только по нашей старой дружбе. В последнее время у меня много заявок на этот ваш хренов «Вольфскал». Страдают ученики других школ. Мы закрываем глаза на эти разборки, но все это до определенной поры.

— У этого молодого человека нет школьной формы, и нет никаких патчей. Его бы не тронули. Да и вы сами слышали, что его атаковал отщепенец, — возразил джентльмен. Его тон оставался ровным, но в нем появилась сталь. — К тому же вы опросили свидетелей, и они, все как один, сказали, что никакого нападения вообще не было. Парень просто упал со скамейки и ударился головой.

— О боевую печатку шестерок? Что-то тут нечисто, — покачал головой полицейский. — Но да ладно. Мы оставим вас.

Мужчины вышли из палаты. Я же недоуменно потянулся к огромной шишке. Что значит никого не видели? Там же был отщепенец! Грязный и бородатый. Я даже его немного запомнил.

— Брюс Свенсон, — мужчина протянул мне руку, и дружелюбно улыбнулся. Его рукопожатие было крепким и сухим. — Я крайне опечален случившимся фактом и хочу вас заверить, что это нападение не было произведено ни одним из учеников нашей школы, хотя и вынужден признать, что печатки принадлежат им.

— Саймон Карвер, — я пожал ее и взялся за голову. Боль отозвалась пульсацией. — Вот тебе и пророчество.

— О чем вы? — быстро спросил мужчина. Его взгляд за фиолетовыми стеклами стал пристальным.

— Да так, о своем, — усмехнулся я. — Я провалил вступительные экзамены в «Бримгерген».

— Кулинарная высшая школа? — мужчина явно был удивлен. Его брови слегка приподнялись. — Значит… Хм.

— Что-то не так? — спросил я.

— Да я так, о своем, — усмехнулся он. Легкая улыбка тронула его губы. — Позвольте ваши документы.

— Как скажете, — я стал ковыряться в своей сумке. — Вот.

— Математику завалили? — сразу же спросил он, ознакомившись с моим табелем,. — Хороший повар — это не только творец, но и математик. Так вам сказали? Балл у вас невысокий, конечно, но вы должны были пройти. Думаю, что имеет место быть личная неприязнь. Либо все мужские места уже заняты.

— Думаете? А вы кто? — прямо спросил я.

— Куратор высшей школы «Вольфганг». Она же шестая.

— Ого, — я аж присвистнул. Шишка на лбу напомнила о себе резкой болью. — Про вашу школу ходит много легенд. Моя мама в юности встречалась с учеником «шестерки».

— И до сих пор помнит об этом? Да, мы умеем оставить о себе яркие воспоминания. Жаль, не всегда хорошие, — Брюс рассмеялся, легко и искренне. — А знаете, Саймон. Наша встреча не случайна. Скажите, вы верите в судьбу?

— До вчерашней ночи нет, — признался я.

— А я всегда верил. Наша встреча должна была случиться, ночью у меня был очень необычный сон… — тут у Брюса зазвонил телефон, и он достал раскладушку последней модели. Гаджет выглядел футуристично и дорого. Я про такие только в новостях видел. До наших магазинов они не доходили, а продавались только на азиатских рынках. Мужчина раскрыл ее одним движением руки, прочитал сообщение, а потом повернулся ко мне. Его лицо стало серьезным.

— Я вынужден бежать, Саймон, но напоследок хочу предложить вам один простой и странный эксперимент, — он вынул из пиджака колоду длинных, узких карт в черном бархатном футляре и тщательно перетасовал ее. Его пальцы двигались с удивительной ловкостью. — Подумайте о себе. Как о личности. Кто вы на самом деле. Какова ваша цель в жизни. Закройте глаза, а затем вытяните карту. Пожалуйста.

Что за ерунда? Опять кто-то сует мне карты. Это снова Таро? Тем не менее, я сделал все как просил Брюс. Закрыв глаза, я попытался сосредоточиться, но в голове мелькали лишь обрывки: вода, Тео, отказ в «Бримгергене». С закрытыми глазами я протянул руку, и мой палец, будто намагниченный, сам сдвинулся на пару сантиметров в сторону и уперся в карту. Она была прохладной на ощупь.

— Отлично, — мужчина вынул ее из колоды и перевернул. На карте был изображен молодой человек с котомкой на плече, беззаботно шагающий к краю обрыва. — Вот те раз.

— Я не разбираюсь в Таро, — признался я. — Последний раз мне нагадали какой-то кошмар.

— Не всем пророчествам суждено сбыться, — загадочно ответил мужчина. Он внимательно разглядывал карту. — Вы — Дурак.

— Чего? — я удивленно посмотрел на Брюса. Удар по самолюбию был неожиданным.

— Ваш прима аркан — Дурак, не вы лично. Это редкая карта в нашем современном мире. И это удивительно. Я не часто встречаю таких как вы. Вернее, вообще второй раз вижу. Позвольте мне забрать ваши документы на рассмотрение.

— Э-э-э, — недоуменно протянул я. — У меня низкий балл, и вообще я дурак. Как вы уже сами сказали.

— Тем лучше для вас, — мужчина улыбнулся. В его улыбке была странная смесь веселья и серьезности. — Я рассмотрю ваше заявление. Ждите черного конверта с золотым гербом нашей школы. В нем будет дан окончательный ответ.

— Да вы шутите? В «шестерке» учатся же только дети богатых. Это элита всей области!

— Не только богатых. И не только дети членов корпорации. Да если и так. То что? Боитесь не потянуть? Бросьте. Я вам еще ничего не обещаю, Саймон. Я просто рассмотрю ваше заявление. А теперь я должен бежать. Прошу меня извинить. Срочные дела.

Домой меня отпустили быстро. Наложили компресс, повязку, заставили написать заявление в полицию, и все. Я знал, что от него будет никакого толку. Корпорация все замнет. Свидетелей нет. Я просто упал со скамейки и ударился об оброненный кем-то из шестерок перстень. Ну и дичь. Кто вообще поверит в такую ересь?

Домой я ехал в смешанных чувствах. Шишка на лбу пульсировала, напоминая о встрече с «отщепенцем». С одной стороны, я провалил собеседование в «Бримгерген», а с другой стороны получил шанс стать учеником «Вольфганга». Это было просто невероятно! Неужели Дуракам реально везет?

Брюс Свенсон вел себя странно. Он внимательно смотрел отметины на моем лбу. Он сунул мне колоду Таро. Он, однозначно, связан с гостем из Бездны. Я чувствовал это. Но как? Это мне предстояло выяснить, но пока никаких зацепок не было.

Дома меня ждал вполне предсказуемый разнос за провал собеседования. Отчим чуть ли не орал, что теперь я пойду в дворники, а в лучшем случае мне доверят управлять мусоровозом. Его крик, смешанный с запахом пива, заполнил маленькую кухню. Про «шестую» я ничего не сказал. Зачем воздух сотрясать? Вдруг письмо вообще не придет. Дома, после холодного душа, я протрезвел и сам. Струи воды смыли остатки больничного запаха и немного притупили боль. Все произошедшее казалось мне какой-то глупостью. На лбу чесалась и ныла красная шишка с четким отпечатком от боевого перстня — цифра «шесть» в ромбике, похожем на гроб. Как там говорил полицейский Альфред? «Вольфскал». Волчий череп. Школьная банда «шестых». Я о них только всякую ерунду слышал, потому что находились они далеко.

«Вольфганг» — это закрытая школа и находится она в ста километрах от нас. Ее ученики до нас не добираются даже на выходных. Им просто нечего делать в нашем убогом городке. В моей старой школе тоже была банда «Черные духи», но она ничем не выделялась — просто болтуны с палками, которые бухали на трубах за стройкой, курили всякую ерунду и матерились. У них явно чесались кулаки, и они хотели как-нибудь поехать в другой город и там доблестно отхватить люлей от местных, но до дела так и не дошло. Но я не думаю, что они смогли бы победить тот же «вольфскал». Этому мешала банальная разница в возрасте. У нас средняя школа, а там высшая. Там уже почти взрослые мужики учатся.

Вечером с работы пришла мама. Она не стала на меня ругаться, а просто печально улыбнулась и приободрила, сказав, что до начала нового учебного года осталась еще неделя, и я точно успею устроиться хоть куда-нибудь. Было бы желание. Намек был мною понят. Ее усталые глаза и запах дешевого мыла с работы тронули до глубины души. Я вспомнил про пророчество Тео, но не осмелился ничего сказать матери. Как бы ей намекнуть, чтобы она сходила на обследование. А что если эта болезнь появится только в иной параллели? Я не знал.