Старшая школа Гакко. Книга 32 (СИ) - Алексеев Евгений Артемович

Однако, рисовая водка оказалась каверзнее, чем я думал, чувствую нотки магии, ее явно настаивали на вытяжках растений из аномалий, надо аккуратнее с ней, а то прямо расширяет горизонты сознания. Кстати, мы перед уходом рассматривали пару статуэток, с весьма эротическим сюжетом и ожидаемым эффектом, до сих пор под впечатлением и периодически порываюсь утащить магессу в укромный уголок. Лин-Лин в целом не против, тоже получила дозу облучения магией разума, но пока держится в рамках приличия. Тем не менее, пользуясь ситуацией, тайком ласкаю ее под столом, госпожа Чжао не остается в долгу, но вскоре наши любовные игры прерывает блюдо дня.

Шеф Чжан Чианг, находясь в вечном поиске прекрасного, без преувеличения сотворил очередной шедевр. Блюдо по-крестьянски простое, но в этом и есть истинное искусство, повар смог сохранить богатые традиции китайской кухни и придать им новый импульс. Нам подали бараньи мозговые косточки, на мослах оставили много мяса, его долго тушили в огненной смеси перцев пока жилы не превратились в мягкую, приятную субстанцию, получилось невероятно вкусно и горячо.

Но есть интересная деталь, к мясу подали широкие трубочки и перчатки. Последнее понятно, брать мослы, чтобы грызть и не мараться, весьма предусмотрительно. Но зачем соломка для напитков и к тому же такая широкая? Фишка в том, что после того, как мясо и жилы обглоданы, следует при помощи трубочки высосать из костей вкуснейший мозг, который Чжан Чианг умудрился начинить специями, травами и чесноком. Блюдо по праву успело получить много лестных отзывов от критиков и коллег.

Острую баранину издревле готовят в Пекине, костные мозги тоже высоко ценят местные кулинары, но искусство в том, чтобы совместить это в одной тарелке, сделать подачу и процесс поглощения пищи естественным, органичным, при этом сохранив характер и традиции… Гурманы за соседними столами удовлетворенно смакуют мясо, немного шумно высасывают костный мозг и щедро нахваливают поданное кушанье и повара, сотворившего незабываемую феерию вкуса.

— И это ресторан, удостоенный столь высоких наград критиков и публики? — нарочито громко поинтересовался холеный француз у компании своих спутников.

— Огюст, ты знаешь я далеко не скряга, но мне искренне жаль потраченных денег, — подыграл товарищу рыжий крепыш.

— О-ля-ля, мон шер, — прильнула к очередному критику томная дама.

— Господа, я готова смириться с тем, что это мясо надо есть руками, готова простить повару его неумение приготовить сочную баранину, которое он скрыл ужасной, плебейской многочасовой вываркой, убившей весь вкус, — картинно на публику стала выговаривать изящная девушка, — Но боже мой, трубочки и костный мозг? Эти хлюпанья, такие звуки вызывают стойкие ассоциации с процессом высмаркивания!!!

— Прошу прошения, но вы не правы! — категорично высказался появившийся из ниоткуда администратор, — Это Китай и в нашей стране другие стандарты поведения за столом, отличные от европейских!

— Как вы смеете так разговаривать с дамой? — излишне ретиво взвился затеявший комедию француз.

— Мы лишь хотим, чтобы вы не нарушали отдых других посетителей, — попытался сгладить конфликт администратор, но клиенты явно были настроены на скандал.

— Эй, лаоваи, чего раскудахтались как курицы? — полный, лысый промышленник презрительно прищурил левый глаз, — Если не нравится наша еда, то просто уезжайте к себе домой!

— Эй, чинхуа, вместо того, чтобы достойно ответить на критику, ты переходишь на оскорбления, — не остался в долгу рыжий здоровяк, точно скопировав презрительный тон лысого.

— Критику? Вы называете это критикой? — не стерпел интеллигент за соседним столиком, — Прежде чем высказывать мнение, потрудитесь в начале изучить историю, обычаи и этикет страны, времена, когда Европа бездумно насаждала свои правила, давно прошли!

— Господа, все мы цивилизованные люди, я призываю вас к порядку и взаимному уважению, — на шум в зале вышел старший менеджер и попытался утихомирить спорящих, — Давайте мы в знак примирения угостим всех гостей Императорским Байдзю!

— О да!

— Хорошо сказано!

— Отлично! — большинство посетителей неожиданно дружно поддержали ресторатора, видно предложенный напиток вызвал энтузиазм. Я уже было облегченно вздохнул, надеясь, что такое приятное место останется целым, но шаткое равновесие нарушил выбежавший из кухни Шеф.

— Огюст, опять твои интриги? — оказалось Чжан Чианг неплохо знает одного из гостей, а конфликт имел более глубокие причины, чем простое недовольство едой, — Зачем ты явился ко мне?

— Фи, как не вежливо, Огюст лишь оказал вам честь тем, что пришел сюда поесть, имейте мужество выслушать его справедливую оценку! — заступилась за спутника девушка.

— И это весомое мнение в мире кулинарного искусства вскоре окажется на первых полосах газет! — торжествуя заявил рыжий крепыш.

— Да вы просто завидуете моей славе! — безапелляционно заявил китаец и жестикулируя проревел, — Вон из моего ресторана!!!

— В начале верни этим людям деньги! — не уступил Огюст, — Вы берете плату за дурно приготовленную баранину и РИС на поверку оказавшийся вовсе не окинавским!

— Жулик! — встряла томная дама.

— Жулик??? — взвился разъяренный Шеф-повар, — Вы видели меню за неделю до того как пришли сюда, и мы специально указали, что РИС привезен с острова Тайвань, это тот же самый сорт, что выращивают на Окинаве, но с другими нотками, вряд ли понятными любителям хлеба!

— Вы что-то имеете против хлеба? — развернулся белокурый дворянин, до того не вмешивавшийся в перепалку.

— А вы что-то имеете против РИСа, — тут же включился тщедушный китаец, на поверку оказавшийся неслабым магом.

Проблема в том, что в зале было достаточно как европейцев, так и местных. Будь у одной из сторон значительный перевес, то горячие головы спустили бы конфликт на тормозах, а так Огюст и Чжан Чианг, чувствуя поддержку за спиной, продолжили словесную ссору, не уступая друг другу ни на йоту. Французы пришли по парижской моде попробовать кухню конкурента и высказать свое мнение, пусть и негативное, что в Европе было в порядке вещей. Местные были возмущены коварством конкурента и посчитали его действия лживыми и намерено провокационными.

Тем не менее рестораторы имели все шансы закончить дело миром, но к разборке подключились посетители…

* * *

Поднебесная долгое время находилась под влиянием европейских держав, которые, опираясь на технологическое превосходство, насаждали по всей планете свои нормы, правила и законы. Лайми до сих пор владели исконно китайским Гонконгом, португальцы совсем недавно ушли из Макао, а крупнейший порт на востоке страны — Циндао, когда-то был колонией германских князей. Однако могучая держава встряхнулась, набрала сил и поспешил избавиться от оков лаоваев.

Если раньше всех представителей Запада без исключения почитали, как новаторов, инвесторов, ученых, законодателей мод и кулинарии, то сейчас подданые Хуанди научились различать жуликов, аферистов, невежд, берущих наглостью и нахрапом. Отношение к иностранцам за относительно короткий период разительно изменилось, и этот процесс шел довольно болезненно, особенно сейчас, когда Британская Империя потеряла свои позиции, а Поднебесная в тандеме с Россией уверенно распространяла свое военное, экономическое и культурное влияние на всю планету.

— Что случилось в столице, сводки новостей пестрят репортажами о пожарах и беспорядках? — Хуанди недовольно зыркнул на градоначальника Пекина и Министра внутренних дел.

— Ваше Величество, столкновения с иностранцами происходят по всей стране, ваши верноподданные встряхнули многовековое оцепенение и воздают должное бывшим колонизаторам, — бравурно ответил хитрый глава полиции, — Этот процесс неизбежен и не всегда идет мирным путем. Британцы, французы, немцы, нехотя уступают свои позиции и не стесняются скандалить и конфликтовать. Только, если раньше наши граждане вежливо уступали, то теперь отвечают ударом на удар.