Темные века (СИ) - Праздникова Валерия Сергеевна

– Я и так тебе скажу, что они либо сидят в библиотеке, восстанавливая конспекты и строча курсовые, либо хвосты сдают. Я тут перед лекцией видела, что Чучундра делала инфокарты, лично! Да и Ворона с Дубиной от нее не отстают.

– Ну да, Мирон тоже неплохо на прошлой практике ответил. Значит, точно занялись учебой и больше в инквизицию пойти не планируют.

– Наверно, они так и не нашли магический квартал, а в инквизиции требуют реальных дел и результатов, а не обещаний.

– Скорее всего. Ну и фиг с ними!

– Это точно!

Мимо прошла Петрова с охапкой книг и конспектов. Проследив за ней взглядом, невольно вспомнила:

– А помните, Петрова нас агитировала в астрологи пойти? Может, подкинуть эту идею Дубине? В смысле, если магов не нашли, а инквизиторы их бортанули, может, им самим чем-нибудь эдаким заняться?

Друзья переглянулись:

– А что, идея! Это же, вроде как, следующий этап квеста получится!

– Ну да! И намекнуть, что став крутыми экстрасенсами, они магов и сами найдут, без приборов, может, там станут большими шишками. Ну, там, «сила – это власть», и так далее!

– А главное, это надежно займет их свободное время, и они точно оставят нас в покое!

– Надо только все деликатно провернуть.

– Подслушать разговор?

– Нет, мы уже так делали, могут что-то заподозрить. Лучше я сама поговорю с Дубининой. Ее инициативность нам на руку, потому что когда Дубина действует – она не думает.

– Ну, что ж, тогда тебе и карты в руки, Нин. Когда будешь действовать?

– Посмотрю по ситуации.

Удачный случай подвернулся вечером, после лекции. Нина демонстративно почитала перед Ксюшей томик фэнтези, на вполне законную реакцию ответила, что эта литература очень неплохо подковывает во всякой эзотерике, а потом как бы невзначай добавила, что сейчас уникальная ситуация, когда можно обучиться экстрасенсорике, наработать клиентуру и навсегда позабыть о тяжелой поварской профессии. А диплом – пусть хоть такой будет, лишь бы был.

Дубинина очень неудачно попыталась сделать равнодушное лицо. Но глазки засверкали, и от нас она просто сбежала, не пытаясь ни подсмотреть конспект, ни расспросить еще что-нибудь.

– Держу пари, полетела к горнисту с докладом, – Вася проводил ее взглядом, – остальные раньше ушли, а ее тут, наверняка, за нами следить, оставили.

– Проследим? – тут же подхватилась Нина, – если наживку заглотила, то можно будет по итогу их дебатов дальше придумывать, что им врать.

Так мы и сделали, быстро, но без излишней поспешности, собрались, и на приличной скорости двинули в башню. Мы почти не опоздали: судя по звукам, Дубинина вот только-только пришла и едва успела поздороваться:

– Да, – явно запыхавшись, – Преображенский в коридоре был, пришлось идти дальней дорогой, типа, в библиотеку.

Мы переглянулись: вот и объяснение.

– Хвоста нет? – Мирон, сурово.

– Чисто, я проверила. Преображенский со мной рядом шел, но завернул в учебную часть.

– Что-то надыбала? – Зимина.

– Нинка читает фэнтези, изучает экстрасенсорику!

– Если Луговая делает что-то, то и остальные – тоже! – Вульф, авторитетно и весомо.

– Она сказала, что сейчас, типа, уникальный шанс выучиться, собрать клиентов и жить припеваючи. Типа, школы сейчас почти задаром учат.

Я хмыкнула: вот именно этого Нина как раз не говорила! Значит, идея пошла развиваться. Отлично!

– Ну, вроде бы и я что-то такое слышала, – снова Зимина.

– Слу-ушайте!.. – Дубина, восторженно, – а если нам тоже этим заняться?! Ну, сами посудите, если уж Луговую приняли, то нам сам бог велел! И твоего деда тогда точно записи пригодятся, не то дяде всю идею на откуп отдашь. Чем мы хуже?!

– Мы лучше!! – Вульф.

– А как же инквизиция? – снова Зимина, боязливо.

– А что инквизиция?.. – Мирон, задумчиво, – они нас в штат не приняли? Не приняли. А вольным полевиком быть, это вообще ни о чем. За гроши шкуру драть. Так что, пусть попы сами по себе работают, а я своего шанса не упущу! Может, и в самом деле, экстрасенсом больше заработаем.

– И что будем делать?

– Надо почитать, поискать и посмотреть отзывы. Если уж учиться, то, желательно, в лучшей школе из возможных. После нее и стартовать легче будет. В общем, собираем информацию, где только можно! А там решим. Все, разбегаемся! Преображенский, говорят, взял за моду башню проверять периодически.

Мы переглянулись и на цыпочках слиняли на другой этаж. Там перевели дух и уселись в первом попавшемся холле. Для маскировки достали конспекты и книги, но обсуждать принялись иное:

– Надо подумать, что и как будем говорить.

– Пф!.. – Нина фыркнула, – школ сотни, если не тысячи! Просто скажем, что ходим в другую, вот и все.

– Я думаю, они не полезут больше.

– Посмотрим.

– Да просто ничего не будем говорить, а отмалчиваться и делать таинственные лица! Тогда, если что, и доказать ничего не смогут, потому что сами себе все, что надо, придумают.

– Точно! Так и сделаем, это даже лучше, чем я предлагала.

Так и случилось: дня через три к нам на обеде непринужденно подсела Дубинина и сообщила, что они вчетвером теперь обучаются в крутой школе экстрасенсов. Мы только вежливо пожали плечами.

– А вы, в какой учитесь? – терпения Ксюше никогда не хватало, как и хитрости, так что вопрос она задала просто в лоб.

– Ни в какой, – сделав честное лицо, тут же ответила Нина.

– Ага, – Дубинина покивала и тут же ушла.

– Не поверила? – с надеждой спросил Василий.

– Ну да. Решила, что просто не хотим говорить.

– Проследим?

– Не думаю. Лучше старательно делаем вид, что не причем. Вась, а ты как-нибудь при Мироне сделай вид, что прячешь Литбиттера в сумку, но так, чтобы он понял, что за книга, и был уверен, что застукал тебя.

– Хорошо. А что это даст?

– Они тогда будут железно уверены, что мы тоже учимся где-нибудь, просто рассказывать не хотим.

– А потом что?

– А там посмотрим.

Следующее событие произошло где-то через неделю. Мы шли от кабинета в кабинет, когда нам навстречу попался Мирон. Под мышкой он держал метлу. Я пожала плечами в ответ на взгляд подруги: мало ли, может, у них внеплановая уборка класса организовалась?

Однако, после занятий троица дурных лошадок рванула в сторону башни с такой скоростью, что Нина категорически потребовала проследить:

– Ни за что себе не прощу, если не узнаю, что они задумали!! Такой цирк – и без зрителей?! Святотатство!

Пришлось идти к горнисту, даже Василия не подождали.

– Если что, то потом ему расскажем. А может, он и сам видел Мирошу и догадался.

Но Василий не пришел. Зато мы успели к самому началу представления.

В комнате у горниста двери были распахнуты настежь, так, что все было видно издалека. Мы остановились в темной части неосвещенной по вечернему времени лестницы и были незаметны, а вот нам было видно (и слышно) все.

Мирон ходил кругами по комнате, старательно мел пол и что-то бормотал, похожее на заговор, а троица баб судорожно уставилась в потрепанные машинописные листки и, наверно следила за текстом – так выразительно у всех троих шевелились губы. На очередном круге Мирон чуть громче выдохнул:

– Аминь! – и отбросил метлу.

Все четверо начали крутить головами.

– Видишь?! – Дубинина не выдержала первой.

– Не-а… – он посмотрел, покрутился, особо внимательно вглядываясь в темные углы.

– Не получилось… – разочарованно протянула Чучундра.

– Но ведь все правильно делали! – Вульф.

– Может, все-таки где-то ошиблись?

– Ну, смотри, – Дубинина взяла листок и начала тыкать пальцем, – метла дворницкая? Да! Комната нежилая? Да! Заговор мы побуквенно сверяли, тоже верный. Тогда почему не получилось?!

– Знаете… – Зимина задумчиво посмотрела на записи, на друзей, – а если эти записи не полные? Сколько раз их переписывали друг у друга? Не счесть! Ошибки неизбежны. Тот неправильно прочел неразборчивый почерк, этот отвлекся и вообще не так записал. Потом кто-нибудь утерял кусок листка и восстанавливал по памяти… дело такое. У меня бабушка так свою семейную книгу рецептов переписывала, а мама теперь половины рецептов или прочесть не может, или откровенный бред записан.