Адвокат Империи 5 (СИ) - Фабер Ник

— Поверить не могу… — Он ошарашено уставился на нас. — Но как?

Настя немного помялась, а затем вдруг повернула голову в мою сторону.

— На самом деле вы должны благодарить за это Александра. По сути, он сделал большую часть работы. Почти всю, если быть честной.

Старик посмотрел на меня.

— Это правда?

— Ну, Настя несколько занижает своё участие. Я бы сказал, что справились мы вместе.

Кузнецов положил бумаги на стол. Поднялся, оперевшись на него, и подошёл ко мне. Протянул покрытую морщинами и мозолями руку.

— Спасибо вам, молодой человек. От всего сердца спасибо, — сказал он, и его голос был полон искренней благодарности.

Отметать подобные чувства я не стал. Встал и пожал ему руку. Принял его благодарность как мужчина, который смог помочь другому мужчине в сложной ситуации.

Эх, приятно всё же помогать людям. Старик прямо светился от счастья. Будто эта новость ему сразу лет пять-десять скинула. В движениях появилась энергия, которой там не было ещё десять минут назад. Даже осанка стала прямее. Словно у него с плеч тяжкий груз свалился.

Нам тут же сообщили, что не отпустят, пока не угостят чаем и пирожками. Не, ну я же не дурак, чтобы от халявных пирожков отказываться. Да ещё и домашних, с мясом.

— Скоро внучка должна прийти, так что я напёк побольше, — сообщил нам он, ставя на стол широкую тарелку с горячей выпечкой.

При этом было в его словах что-то… Словно ему не терпелось обрадовать ребёнка.

— Внучка? Она живёт с вами.

— Да. Сейчас в школу ходит, — с гордостью произнёс он. — Последний класс школы заканчивает. Я ведь…

В его эмоция мелькнуло что-то тёмное.

— Я ведь ради неё старался. Она хочет в университет поступать. В следующем году. Как школу закончит. Говорит, хочет на юридический пойти.

— Вы из-за этого вписались? — задал вопрос, хотя уже и понимал ответ. — В смысле, поверили им, я имею в виду.

Обучение стоило бешеных денег. Если ты не сможешь получить один из грантов, требовались огромные деньги. Помню, что когда лет пять назад сам задумывался об этом, планировал потихоньку, стоимость обучения была где-то в районе четырёхсот тысяч рублей. И это минимум. Бешеные деньги. Виктор тоже от этого страдал. Не смог стать стипендиатом и теперь носился как белка в колесе между подработкой в клинике, практикой и учёбой.

Эх, что-то я давно с ним не созванивался. А он ведь мне писал. И не раз. Но последний месяц выдался таким безумным, что я совсем забыл о друге. С одной стороны, чувствую себя сволочью. А другой… ну, перемены в жизни всегда так влияют.

Но это не повод забывать о друге. Так что я мысленно поставил себе зарубку позвонить ему сегодня.

— Да, — кивнул Кузнецов, отвечая на мой вопрос и баюкая в руках чашку с чаем. — У меня же пенсия совсем небольшая. Нам её на жизнь хватает, но откладывать почти ничего не выходит…

— Подождите, она ведь живёт с вами? Не с родителями?

— Её родители погибли четыре года назад. В аварии, — даже не пытаясь скрыть грусть в голосе, поведал он. — С тех пор я её постоянный опекун. Когда со мной связались эти люди… показали, как я могу увеличить деньги, чтобы скопить нужную сумму для оплаты за её учёбу… Понимаете, мне-то немного осталось уже. А на что мне деньги? С собой их всё равно не возьму. Вот и решил, что лучше уж для неё всё оставлю. Чтобы в жизни добиться смогла того, чего её душа хочет. Василиска у меня умная…

— Слушайте, но зачем так рисковать-то было? — вдруг ляпнула Настя. — По нынешним ценам вам на три курса точно хватит. А на оставшиеся два она и заработать смож…

Она вдруг сказал «ай», замолчала и зло посмотрела на меня. А я что? Это не я её под столом пнул.

— Простите Анастасию, — сказал я Петру. — Её иногда заносит.

— Да ничего страшного. Я знаю, что если потребуется, то она сумеет пробиться. Говорю же, она у меня умная. Золото, а не девочка.

Старик вздохнул, а я его понял без слов. В отличие от Насти. И так понятно, что если потребуется, то девчонка пойдёт работать. Тут к гадалке не ходи. Как говорил один мудрец: жить захочешь, ещё и не так раскорячишься.

Но как Насте объяснить, что для этого старика сама мысль о том, что после его смерти его внучке, оставшейся совсем одной, придётся потом работать, чтобы не только прокормить себя, но ещё и с учёбы не вылететь… не знаю. Слишком уж в разных мирах они жили, чтобы Настя с ходу моментально смогла влезть в шкуру другого человека и понять его проблемы.

А я вот понимал. Очень хорошо понимал. Слишком хорошо. В прошлом мире с родителями у меня никогда хороших отношений не было. С отцом-то уж точно. Старый ублюдок бросил семью, когда мне было лет десять. А сам я, тогда ещё наивный, не понял, что он был за человек на самом деле. А может, просто отказывался понимать.

До того момента, пока мать не умерла, когда мне было всего семнадцать лет. И тогда отец явился за принадлежащей ей квартирой, права на которую были у него с матерью равные. Свою-то часть мама переписала на меня. Вот батя и решил подзаработать. Сначала любезные разговоры: «Сынок. Я же твой папка. Я же тебя люблю…» И всё в том же духе.

А когда понял, что квартиру я продавать ему за символический бесценок не намерен, в дело пошли угрозы и шантаж.

Слава богу, что я встретил его. В противном случае не только бы оказался на улице, практически без денег и средств к существованию, но ещё и не узнал бы о своём призвании…

А потом грыз гранит науки и жилы рвал, чтобы поступить и получить нужный мне диплом. Денег не хватало. Настолько, что в какой-то момент я питался раз в пару дней, чтобы тупо сэкономить, и был больше похож на зомби, чем на живого человека. Тогда-то мне и помогла бабка по маминой линии. Старая, злобная карга, которая скорее по заднице розгами даст, чем конфетку после обеда.

Никогда её не любил… а затем она продала свой участок в деревне и отдала деньги мне. Учись, внучок. Добейся счастья. Я тогда не знал, что ей всего пара месяцев осталась. А она мне не сказала. Даже попрощаться толком не смог. Просто через пару дней после сдачи всех экзаменов на поступление мне позвонила её соседка из деревни, к которой бабка переехала жить после продажи. Сказала, что та умерла. Тихо. Во сне.

И у Кузнецова я чувствовал то же самое. Ту же фаталистическую обречённость, смешанную с необходимостью оставить что-то для дорогого человека.

Когда мы спускались по лестнице, я остановился.

— Насть, слушай, подожди меня внизу, ладно? — попросил её.

— Ты чего? Забыл что-то?

— Что-то вроде того, — отозвался я, разворачиваясь и поднимаясь по лестнице обратно.

Нашёл нужную дверь. Позвонил.

Кузнецов открыл дверь и удивился, когда увидел меня.

— Александр? Забыли что-то?

— Ага. Спросить забыл, — кивнул я. — Пётр Иванович, сколько вам осталось?

Старик замер. Лицо стало жёстким, будто он с врагом встретился.

— Догадался, значит, — вздохнул он.

— Что-то вроде того. Так сколько?

— Врачи говорят, что ещё полгода протяну. Может, месяцев семь, если повезёт, а дальше… — Он вздохнул и пожал плечами.

— Ясно. Сколько стоит обучение?

— Что?

— Сколько вам не хватало? — повторил я вопрос.

— Ещё двести тысяч, но я…

Разводить болтовню не стал. Просто попросил его принести свой телефон. Быстро сверил реквизиты и перечислил старику полмиллиона рублей.

Да. Пятьсот тысяч. Огромная сумма, на самом-то деле. Со стороны это могло выглядеть глупостью, но я в своих действиях был уверен на сто процентов. Пару месяцев назад выигрыш на точно такую же сумму круто мне жизнь поменял, пусть я этими деньгами воспользоваться не сумел. Так, может быть, стоит вернуть должок вселенной? Если его внучка именно такая, как он сказал, то не сомневаюсь, что делаю хорошее дело.

И вообще, у меня еще больше восьмисот тысяч оставалось. Мне этого даже многовато. Да и деньги эти, я не считал, что заслужил. Браницкий может петь любые глупости, но… пошёл он в задницу. Уж лучше сделаю на них что-то хорошее.