Правильный лекарь. Том 7 (СИ) - Измайлов Сергей

Кроме идеального внешнего вида он отличался внимательностью, скрупулёзной прилежностью в обучении и точностью выполнения заданий. Кроме этого, он был очень немногословен, каждый вопрос и комментарий были точными и лаконичными. Оценивая результаты его работы на приёме, я определился с выбором второго заведующего отделением. Но пока не буду торопиться с выводами, надо, как говорится, всех посмотреть.

Глава 20

— Склифосовский, ты там не заскучал? — спросил Обухов, когда я ответил на вызов. Он звонил с собственного телефона, что бывает нечасто.

— Добрый день! Спасибо, что беспокоитесь, — улыбнулся я необычному началу разговора. А может зря радуюсь? — Чем обязан?

— Всем, что у тебя есть! — рассмеялся Степан Митрофанович.

— А вот и неправда. Глаза, нос и подбородок у меня точно от отца, — возразил я. В таком игривом настроении я мэтра ещё не видел и не слышал.

— Ну а если серьёзно, министерство здравоохранения одобряет массовый выпуск препаратов, которые ты испытываешь. Так-то вот. На этой ноте градоуправление перестало ломаться и согласилось на обустройство лаборатории у тебя на третьем этаже.

— Вот это новости, вот это я понимаю! — воскликнул я. — Ведь можете, когда захотите.

— Даже если не захочу, всё равно могу, — хмыкнул Обухов. — Ближе к делу. Бери Курляндского за грудки и тащи его туда на третий этаж, чтобы он определился с ремонтом и возможной перепланировкой, составляйте смету на ремонтные работы и на закупку необходимого оборудования и сырья, потом вези всё это ко мне, я буду заниматься дальше.

— Понял, принял! — отрапортовал я. — Могу приступить к исполнению?

— Валяй, — бросил Обухов и положил трубку.

А я так и стоял в растерянности посреди манипуляционной, до сих пор не веря тому, что услышал.

— Что-то случилось? — решила поинтересоваться Света.

— У нас на третьем этаже будет производство лекарств, — ответил я и почувствовал, как на моём лице расплывается улыбка.

— Так это же, наверное, хорошо, правда? — спросила она.

— Это отлично! — воскликнул я. — Всё, меня нет, я убежал.

На второй этаж к себе в кабинет я летел как на крыльях.

— Срочно найди схемы планировки третьего этажа, — сказал я Прасковье, а сам начал быстро собираться и одеваться.

— Вот, держите, — сказала девушка через минуту, когда я вышел в приёмную и вручила мне сложенный вчетверо большой лист пожелтевшей от времени плотной бумаги. — Хорошо, что нам выдали все документы на здание, а то пришлось бы сейчас заново обмерять и чертить.

— Замечательно! — выпалил я и чуть не поцеловал девушку в щёчку от радости, но вовремя опомнился. — Ты молодец!

Вылетая из кабинета краем глаза увидел, как девушка улыбнулась. Позвонил Курляндскому, когда уже сел в машину. Тот отвечал как-то растерянно, словно я его разбудил. А может так и есть? Кто ему мешает устроить сиесту после обеда?

Несмотря на начинающие нарастать пробки, я добрался до чокнутого профессора довольно быстро, но на пороге его дворца меня ждал сюрприз. А точнее два. Первый — пышущий красотой фасад здания. Леса полностью перекочевали на боковые стены, где продолжались ремонтные работы, а лицевая сторона сияла великолепием, аж дух захватило. Вот теперь видно, что это реально дворец, а не заброшка, как у нас говорят.

Второй сюрприз — на крыльце стояли трое: сам Курляндский, его внучка Лиза и Николай Шапошников. Последние два были одеты, а Готхард Вильгельмович хоть и в шикарном, но домашнем костюме. Я вышел из машины, подошёл к ним и с вопросом посмотрел на фармацевта.

— А чему ты удивляешься? — уловил он мою мысль. — Я отсюда ни ногой, а самые нужные люди готовы ехать с тобой, чтобы посмотреть помещения.

— Понял, — кивнул я. — А я вам план этажа привёз, чтобы вы ознакомились.

— Смысла большого не вижу, — махнул рукой дядя Гот. — Вот они на месте посмотрят и всё решат. Лиза всё знает, что знаю я, а Николай, пожалуй, лучший строитель в Санкт-Петербурге, он определится, что надо делать и сколько это будет стоить. Я же правильно понимаю, что стоимость ремонта для организации лаборатории меня не касается?

— Абсолютно верно, — кивнул я. — Смету на ремонт я должен представить в управление города, точнее Обухов это сделает.

— Эх, были бы у меня деньги, построил бы фармацевтическую фабрику и жил бы припеваючи, — покачал головой Курляндский. — Но на ремонт дворца у меня уходит последнее, что осталось, а от этого тоже не уйти, если ещё немного подинамить, то он просто развалится. Николай вот даже рассрочку предлагает, но я не люблю быть кому-то должен. Лучше продам пару картин и буду есть одну картошку, зато никому ничего не должен.

— Ничего, дядя Гот, не грустите, — улыбнулся я, назвав его так, как он просил и не ошибся, он тоже расцвёл. — Скоро у вас будут деньги, картины продавать не надо.

— И откуда же они у меня появятся? — удивился он. — Если лаборатория не будет моей собственностью, соответственно и от прибыли мне будут лишь жалкие проценты.

— А вот тут я сохраню интригу, — ещё шире улыбнулся я. — И не пытайтесь до меня допытываться, скоро сами всё узнаете.

— Интригу он, видите ли, сохранит, — недовольно пробурчал Курляндский, не прекращая при этом улыбаться. Глаза загорелись, но вопросов он больше задавать не стал. — Ладно, езжайте, а то я замёрз уже тут с вами на морозе торчать.

Лиза с Николаем уселись в пассажирский салон, я развернулся на пятачке перед крыльцом, и мы поехали в госпиталь. В зеркало заднего вида мне было хорошо видно лицо Лизы. Она была несколько смущена ситуацией, видимо, как и дед практически не выходила никогда из дома. Может и к лучшему тогда, что он решил направить её в новую лабораторию, такая молодая симпатичная девушка и затворница, как-то нехорошо. Она не была роковой красоткой, но очень симпатичная, умное выражение лица, в светло-карих глазах читался незаурядный интеллект. Жениха ей надо искать тоже с интеллектом, а не пустоголового наследника большого замка, с таким ей будет скучно и не интересно.

На третьем этаже я и сам впервые, даже мысли почему-то не было туда заглянуть. Нам и собственной территории с избытком хватало, ещё предстояло осваивать. Я же рассчитывал учреждение на втрое больший коллектив. Единственный из нас троих, кто там побывал до этого момента — это Шапошников. Он произвёл ревизию, убедился, что сверху нам ничего не угрожает и законсервировал весь этаж.

Добротная старая дубовая дверь с лестничной площадки на этаж была заперта, ключ я нашёл в ящике стола Прасковьи, самой девушки уже не было, ушла домой. Думаю, она не обидится, что я тут немного похозяйничал. Шапошников с трудом провернул мощный старого образца замок и открыл дверь. Я уже приготовил фонарик, но Николай протянул руку и щёлкнул выключателем, вдоль коридора загорелся дежурный свет.

— Твоих рук дело? — спросил я, не ожидая такого варианта в никому сорок лет не нужных помещениях.

— Моих, естественно, — ухмыльнулся он. — А случись чего и ходи тут впотьмах. Я просто раскинул лампочки по помещениям, чтобы в темноте не бродить на случай какой-нибудь непредвиденной аварии.

— Очень удачно, — кивнул я. — Спасибо. Ну, Лиза, смотрите, а мы всегда рядом.

Я на всякий случай дал ей план третьего этажа, но она просто взяла его в руку не глядя и направилась вдоль по коридору. Когда дошло до дела, её бросающуюся в глаза зажатость как ветром сдуло. Девушка деловой походкой обходила помещения, открывала все нужные двери, заглядывала в каждый уголок. Мы с Николаем молча ходили следом, наблюдая за ней. Строитель также присматривался к полу, стенам, потолкам и что-то помечал в своём блокноте.

— А она хваткая, — тихонько сказал мне Шапошников. — Так вроде тихоня тихоней, а если что не так, сразу железная леди. Один раз получилось с этим столкнуться, не поверил своим глазам и ушам. Один мой новичок немного накосячил, она, проходя мимо сделала замечание. Этот дятел, не разобравшись, что перед ним не служанка, а внучка князя, её просто послал. В этот момент произошла некоторая трансформация и она так опустила его ниже плинтуса, не применяя при этом личных оскорблений и нецензурной брани, что мой бедолага упал перед ней ниц и просил прощения. А она просто развернулась и ушла, как ни в чём не бывало.