— Ждем, он дорогу уточняет, — шепнула мне в ухо Банши.
Погавкали, разошлись — опять хлопнула дверь и громко зарычав, тронулся первый фургон. Водитель поддал газу, накручивая обороты и в этот момент все вокруг залило яркой вспышкой света.
Раздался оглушительный взрыв, и огненный столп, вырвавшийся из-под земли, прожег кабину насквозь, переднюю часть фургона раскурочило, подбросило вверх, и всю моторку развернуло поперек дороги.
Мимо нас, огибая широкий дуб, за которым мы прятались, пронеслась волна горячего воздуха, комья земли и сломанные горящие ветки. Облако дыма понеслось по дороге.
В этот же момент мы атаковали шарабан. Я хлопнул шашками, активируя их, и двумя руками метнул на крышу автобуса. Банши, наоборот, будто играя в боулинг, по очереди послала два заряда под днище. Моторка дернулась, пытаясь дать задний ход, параллельно открылась дверь, откуда успело выпрыгнуть два Грешника. А дальше я уже не видел — бросился за деревья, прячась от взрывной волны.
Четыре взрыва слились в один. За спиной будто сауну развернули на полную мощность — моментально обдало жаром и засыпало горячими осколками. Я бросился между деревьев к третьему грузовику, уже почти успевшему развернуться. Но там все уже сделал Стеча, раздались выстрелы, и водитель с пассажиром вывалились на землю.
Горело и взрывалось еще минут пятнадцать. Что-то сдетонировало в первом фургоне, а на автобус было страшно смотреть. Шарабан сплющило и скрутило, как фантик от конфеты, а трое или четверо — из-за огня было сложно понять, Грешников, которые успели выскочить, догорали вокруг черными головешками. Добивать было уже некого.
— Стеча, ты как? — я подошел к здоровяку, устало опустившемуся рядом с уцелевшим грузовиком.
— Подарки вам привез, но силы по нулям. Если выдержал, пока они усаживались и все осматривали, думал, вырублюсь. Вы бы хоть свистнули что ли, знак бы подали, что рядом.
— А что, когда долбануло, были варианты, что это кто? Белки орешками кидаются? — фыркнула Банши, но при этом обняла Стечу и подкинула ему бутылочку с эликсиром. — Что там за подарки? Валить надо скорее, здесь хоть и глушь, но пошумели сильно.
Я заглянул в кузов, заставленный оружейными ящиками. У одной стены длинные, примерно метровые. Вдоль другой вразнобой — патроны, снаряжение, взрывчатка.
— Неплохо, — присвистнула банши у меня за спиной и полезла в кузов. — Они на войну что ли собрались?
Я вскрыл ближайший ко мне ящик, внутри которого в специальных углублениях лежали винтовки. Новые, ароматно пахнущие ружейной смазкой и лаком. На внутренней стороне крышки была опись с названием: «артиллерийский карабин системы Бертье». Взял в руки, примеряясь и рассматривая систему. Удобно, ухватисто, магазин на три патрона, заряжаемый маленькими пачками в стальных скобах (которых отдельно нашлось еще два ящика, как и патронов разного вида).
— Если они нет, то мы теперь вполне, — я забрал винтовку и несколько пачек патронов. — Забирайте это все и дуйте домой, а я все-таки вернусь и тихонько посмотрю, что в доме осталось. Когда этих спохватятся, уже так просто не пройдем.
Глава 19
Мрачный, высокий ночной лес практически сразу скрыл следы пожара на месте засады, но оранжевое зарево в небе преследовало меня еще несколько километров. Хорошо, что только меня — то ли не сезон, то ли Мраколовы специально для базы выбрали деревню в уединенном месте, но по дороге назад я никого не встретил.
Вернулся на прежнее место, спрятал моторку и, убедившись, что движения в деревне не прибавилось, повторил путь Стечи. Пригибаясь к низкой оградке, короткими перебежками от сарая до колодца, от колодца до избушки с блеклым огоньком в окошке. Замер, прислушался — кто-то шуршит и о чем-то тихонько переговаривается. Слов я не разобрал, но на тревогу по интонации не похоже.
Штаб базы Мраколовов, из которого грузили ящики, практически полностью погрузился в темноту. Высокие елки практически не пропускали свет, набирающей силу, луны. В окнах темнота, зато из трубы валит черный дым.
«…улики жгут, демоны…» — прохрипел Ларс: «…скорее давай, а то и следов никаких не останется…»
В голове сразу возникла картинка, как запыхавшиеся Грешники режут в шредерах бумажки с планами вторжения в столицу, суетятся, матерятся и скидывают в огонь бухгалтерские ведомости. Но профессор прав, еще чуть-чуть здесь погулять, и, может, вообще никаких следов не остаться.
Достал «задиру», вернул глушитель с обычными патронами и подкрался к двери. По ходу заглянул в пару окон. Разглядел пустой зал со столами и стульями — не то столовая, не то учебный класс для брифинга и планирования темных делишек.
Запертую дверь вскрыл с помощью Леньки — пара секунд возни и замок щелкнул, как-то чересчур громко прогремев на фоне редких ночных звуков. Я замер, прислушиваясь — откуда-то из дома доносятся гулкие отголоски шагов и обрывки разговоров. За спиной в деревне фыркнула лошадь, и скрипнула дверь.
Я призвал горностая, пропуская его в дом, а сам отступил в тень, прячась за крыльцом. Переключился на зрение Белки и забежал в комнату.
Пусто.
Столы, стулья, школьная доска на стене. Соседняя комната — кухня: дровяные плиты (две штуки с еще теплыми медными кастрюлями), разделочный стол, шкафы с посудой и припасами (к счастью, обычными, ни бутылок с кровью девственниц, ни маринованных младенцев — вяленое мясо, крупы, сухари). Многовато всего, одних тарелок больше четырех десятков.
Еще одна комната — склад, совмещенный с мастерской. Полки пустые, на полу чистые от пыли пятна, от только что вывезенных ящиков. В углу груда осиновых кольев — видимо, каждый отряд через это проходит, даже из топа рейтинга. На верстаке сломанная сабля, связка погнутых метательных ножей и кривая стальная болтанка, зажатая в тисках.
Плюс, медицинский отсек — стол для операций со свежими пятнами крови и грудой грязной марли на полу, стойки для капельниц с пузатыми банками из мутного стекла и шкаф с пузырьками и прочими медикаментами.
Кого-то здесь совсем недавно подлатали. И в принципе интересно, сколько же у них здесь народа было и, главное, где они сейчас?
Я нашел еще две двери, за которые Белка проникнуть не смогла. И нашел неработающий камин — не то чтобы потухший, а вообще холодный и вычищенный так, что и пепла не осталось. Но дым-то шел.
И сейчас идет, даже усилился — я отключился от горностая и посмотрел на крышу. Валило там будь здоров — покрышки, пластик, тряпки — что угодно, но не чистенький камин. Вернулся к зрению горностая и сверил картинку. Там, где «его» труба, там же и «моя». Обошел дом, пригляделся и заметил, что труба сильно шире, чем дымоход, в который сейчас забралась Белка.
Отправил фобоса еще раз обежать здание, но откровенных подсказок не нашел. Пошел сам — юркнул в дверь и, не торопясь, держа под прицелом каждый угол и каждую дверь пошел по дому.
Проверил закрытые двери — две комнаты по типу кабинетов (вероятно, начальника и его зама, а может местный отдел кадров). Ниочемные бумажки на столах — ведомости: крупа, патроны, отчеты по рейдам, скупые характеристики на рекрутов — откровенно скучная бюрократия, которая никак не относилась к Грешникам.
Зашел на кухню. Не удержался и забросил в пространственный карман ящик тушенки. В медотсеке тоже не удержался и подобрал несколько эликсиров (остановка крови, регенерация, энергетик). И чуть подробней изучил результаты операции, нашел миску с почти десятком смятых пуль: вперемежку свинец с серебром. Живучего гада здесь подлатали, если он после такого сам смог уйти.
Изучил камин, обнаружив, что правая стенка оказалась теплой.
