Маска теней (СИ) - Кас Маркус

Я чуть помедлил, приблизившись к очень опасной грани. Меня не заботила угроза быть неверно понятым с точки зрения государственных дел. Я не хотел задеть чувства человека, тоже ставшего мне близким. Видя, как он напряжён и вымотан, я всё же постарался подобрать слова.

— Полагаю, в этом мы с вами похожи. И мне это нравится, ведь для вас интересы империи — личное дело. Я это вижу и уважаю. Пока мы идём в одном направлении и, надеюсь, так будет в будущем. Прошу лишь не выдавать наше сотрудничество за долг либо подобное. Не думаю, что кому-то из нас это требуется.

Баталов молчал долго. Было так тихо, что я слышал биение своего сердца. Спокойное и размеренное. Да, я мог сейчас заполучить врага, с которым справиться весьма сложно. Но я верил в благоразумие человека, стоящего передо мной. Менталист был одним из умнейших людей, что я встречал в жизни. Иногда слишком увлечённым работой, иногда действующим жёстко. Но очень умным.

Мы стояли в полумраке роскошного интерьера. Со стены на меня глядел портрет какого-то из императоров. С лёгкой усмешкой, но с грустными глазами. Да уж, править отнюдь не весело, а очень утомительно.

— Вы честны со мной, и я это очень ценю, — наконец заговорил глава конторы, голос его был приглушённым и слегка зловещим. — Моей первой мыслью было запереть вас в Трубецком бастионе. В одной из тех камер, откуда не выбраться никому. Запереть и забыть на время.

Не было это угрозой, так что я понимающе кивнул. Я бы, пожалуй, тоже испытал подобное желание на его месте. Насчёт того, что никому не выбраться, правда, не согласился бы. Но лучше не вслух.

— А потом понял, что вы правы, — продолжил Баталов. — Мы очень похожи. У нас разное призвание, но образ мышления сходный. Вы, как и я, сделаете всё ради результата. И этот результат будет во благо другим, вот что важно. Точно не во вред. К чему мне требовать от вас конкретного мотива, когда я получаю нужный мне результат?

Всё же однозначно умнейший человек.

— Я постараюсь больше не думать о ваших мотивах, Александр Лукич. Если вы, в свою очередь, постараетесь… — его глаз дёрнулся, но более ничего не выдало его эмоций: — не говорить о них настолько прямолинейно. Я бы сказал, категорично.

— Договорились, — я протянул ему руку, и он сжал её так, что хрустнуло.

— Его императорское величество ждёт, — менталист взглянул на часы и вздохнул. — Чёрт, мы уже неприлично опаздываем. Вы не передумали?

— Я принял решение.

— В своих интересах? — не удержался он, усмехаясь.

Буря однозначно миновала, и я внутренне выдохнул. Неприятно ссориться с хорошими людьми, просто по-человечески неприятно. Но и поступаться своими принципами тоже не дело.

— Исключительно в них, — подтвердил я.

Так и было. Преимуществ оказалось больше, чем недостатков. Многие вещи новый титул сильно упростит. Ценой тому новые обязательства, но уж с ними я справлюсь.

— Тогда хорошо. Поторопимся, ваше сиятельство. Уже почти, ваша светлость, — его смешок стал завершающей нотой нашего столкновения.

Мне, словно ребёнку, было любопытно — каково это — получить один из высших титулов. Всё же проникся торжественностью момента, я же не бесчувственный чурбан.

Пусть однажды я уже получал такой же титул, из рук царя. Впрочем, то случилось быстро и без церемоний. Однажды Пётр пришёл ко мне и сказал, что быть мне князем. Разбудил на рассвете, буквально растолкал и сообщил в своей манере. То есть безапелляционной. Я спросонья не понял и кивнул, что-то промычав непочтительное. Так и стал князем в первый раз.

В этот раз всё же была церемония.

Был большой зал, блестящий в свете ламп, отполированный мрамор на стенах и изумительная паркетная мозаика на полу. За малым троном высились статуи правосудия и милосердия, символы молодой империи.

А император был, пожалуй, рад больше прочих присутствующих. По крайней мере улыбка его была искренней, пока он говорил речь.

Кроме правителя в зале был только один советник и служащий коллегии, заверяющий официальность церемонии. Даже личной охраны не было. Впрочем, Его Величеству это было без надобности. Сила императора обволакивала всё пространство. Поддерживала его мировая магия, по факту и позволяющая ему править.

Удивительное ощущение, конечно. Приятное.

Такая церемония, практически секретная, но оттого уютная и даже домашняя, мне пришлась по душе. Формальность, но очень атмосферная.

А в конце случилось нечто, заставившее вздрогнуть Баталова. Император спустился с возвышения, подошёл ко мне и положил руку на плечо. Заглянул словно в саму суть и сказал:

— В таких случаях принято требовать клятву верно служить. Но мне не нужна служба, мне не нужно угождать, мне нужно доверие. Могу я на вас положиться, мастер артефактор?

Как же хорошо, что он не потребовал от меня никаких клятв. К своему стыду, я не удосужился выяснить такие тонкости титулования. Неловко бы вышло.

Но его слова вызвали в глубине души своего рода благодарность. Да и в принципе лишь тёплые чувства. Человек, имеющий возможность требовать что угодно, но не считающий это важным, заслуживал если не доверия, то как минимум уважения.

Ответил я также вне этикета. Кивнул и произнёс:

— Вы можете на меня положиться, ваше императорское величество.

Всё, что в моих силах и в моих интересах, естественно, я сделаю.

— Что же, — широко улыбнулся император и так хлопнул меня по плечу, что я едва не улетел. — Тогда поздравляю, ваша светлость. И сочувствую, — расхохотался он. — Наслышан, что вы не очень-то стремились к титулу.

Менталист от неожиданности закашлялся, а правитель засмеялся ещё громче.

— Будет вам, ваше благородие. Неужели вы правда думали, что я чего-то не знаю?

В глазах Баталова промелькнуло что-то похожее на надежду вперемешку со страхом. Что император всё-таки знает не всё. Это главу империи вообще до слёз довело. Утерев глаза, он принял серьёзный вид и обратился ко мне:

— Не подведите меня, Александр Лукич. Не вынуждайте подумать, что я совершил ошибку. Достоинство и честь. Справедливость, — он указал на статуи: — И милосердие. Не забывайте главные обязанности истинного аристократа.

— Не забуду, — всё же поклялся я.

Такую клятву я давно дал самому себе, и повторять её никогда не перестану.

— Вот и славно, — император подмигнул по-прежнему ошарашенному менталисту: — Дальше решайте сами, как высший свет узнает о новом князе.

Он чуть сжал моё плечо в знак поддержки и быстро удалился, размашистым шагом преодолев расстояние до двери за троном. За ним последовали советник со служащим, последний перед уходом дал мне расписаться на бумагах.

Роман Степанович приблизился и оглядел меня с ног до головы.

— Похож? — улыбнулся я.

— Что?

— Похож на князя?

— Ваше… Ваша светлость, — покачал он головой. — Вы похожи на того, кто доставит немало проблем. Но сейчас я предлагаю всё же обсудить, как мы будем освещать это радостное событие.

— А давайте никому не скажем?

— Что? А, вы опять шутите. Александр Лукич, новость я могу придержать, безусловно. Оформление документов тоже. До коллегии бумаги могут дойти, например, через пару дней. Но вы же понимаете, что рано или поздно…

— Понимаю, — я осмотрел шикарный зал, ставший слишком огромным для нас двоих. — Предлагаю это обсудить за трапезой.

— Боюсь, нам не стоит где-то появляться вместе.

— А как же маскировка? — не сдался я.

Жертвовать такой возможностью я был не намерен.

— Мороки могут быть сбиты рассеивающими амулетами, ваша светлость, — поучительно протянул он. — Да и при нормальных шпионах всегда есть приличные артефакты, дающие видеть через иллюзии.

— Да кто же говорит о магии? Вы давно были на самом настоящем полевом задании, Роман Степанович? Зачем нам морок, когда есть грим и одежда?

Сумел я его удивить и заставить задуматься. Ну почему самый простой способ никогда не приходит в голову в первую очередь? Переодеться во что-то непритязательное, наклеить бороду, сменить походку, добавить говор или акцент — и никто не взглянет на тебя.