Профессор магии на полставки. Том 5 (СИ) - Сомхиев Георгий

— И откуда же вы знали моего брата и маму? — с интересом спросил я. Притворствовать тут не было смысла, я бы всё равно не обманул мужчину своим поведением. Уж слишком больную тему он затронул. — Особенно учитывая, что при жизни у них было не так много знакомых. И всех их я знаю в лицо, поскольку они пришли на похороны моей семьи, чтобы выразить соболезнования. Вас, среди них, я не припоминаю.

— К сожалению, на тот момент я лежал в коме, и никак не мог помочь, чтобы их уберечь, — с грустью, и в то же время с озлобленностью сказал он. Причём эта злоба явно была направлена в мой адрес. — Мне вот другое интересно. Вам самому приятно быть лицемером? Неужели совесть совсем не мучает?

— Если бы я ещё совершил нечто такое, за что меня могла бы терзать совесть… — хмыкнул я в ответ. — И откуда такие выводы?

— Господин, я знаю правду, — абсолютно уверенный в своих словах, сказал незнакомец. — Знаю, что ваши близкие погибли не от чужих рук, и не от несчастного случая.

— Да? — ухмыльнулся я. — Ну тогда поделитесь, чтобы я тоже послушал.

— Слухи о вас не врали, — мужчина угрюмо посмотрел на меня, после чего добавил: — Для начала представлюсь. Щербаков Владимир Тимурович, личный слуга вашей покойной матери.

— Первый раз слышу о вас. Хотя учитывая, что вы лежали в коме, оно неудивительно, — равнодушно пожал я плечами. — Ну так что, Владимир Тимурович. Мне интересно, что такого вам рассказали обо мне, чему вы с радостью поверили.

— Ваши манипуляции, господин, на мне не сработают, — фальшиво улыбнулся мужчина. — Я знаю, что род Вороновых был уничтожен, когда вам исполнилось четырнадцать. И вот так совпадение — в четырнадцать же лет вы были записаны, как инициировавший маг тьмы. Да ещё не просто маг тьмы, а как человек, что подчинил себе могущественную сущность тьмы.

— И? — протянул я. — Что с того?

— Я прекрасно знаю последствия ритуала в таком возрасте. Из-за вас род Вороновых, какой он был, полностью перестал существовать. И я бы ещё понял, реши вы отомстить своему дяде, кто всё это затеял. Но нет. Вы оставили его в живых, вместе с его семьёй. Это значит одно. Вы были с ним в сговоре, — обвинительно направив на меня палец заявил Щербаков. — Именно поэтому я здесь. Если хотите сказать что-то в своё оправдание, то лучше говорите это сейчас, господин защитник человечества. В конце концов каждый заслуживает искупить душу и выговориться перед смертью. Даже самые отпетые душегубы.

Вот давно у меня не появлялось настолько сильного желания врезать человеку по лицу. Это насколько он был готов поверить в такую удобную «правду», что даже не попытался покопать глубже? Да чёрт возьми, одного факта, что я получил княжеский титул, а дядя нет, уже говорил о многом. Или то, что я прервал помолвку Светланы. Да подобных примеров уйма.

— С седыми волосами ума у вас явно не прибавилось, — разочарованно покачал я головой, после чего серьёзно заявил: — Я ведь могу спокойно доказать свою невиновность. Здесь, не сходя с этого места.

— И как же? — несмотря на мою дерзость, спросил мужчина.

— Сущности тьмы не умеют врать. Это общеизвестный факт. Можете вбить в интернете или спросить любого мага тьмы. Так что пусть лучше он вам расскажет, — с этими словами я щёлкнул пальцами и призвал Ворона. Тот в свою очередь появился прямо на барной стойке.

— Тебя провели сквозь пальцы и использовали, — насмешливо произнёс фамильяр. — Я заключил договор со своим хозяином в десять лет. Ни я, ни он, не убивали никого из Вороновых. И с Аркадием Вороновым мой хозяин состоит в, скажем так, весьма недружелюбных отношениях. Видимо из-за того, что ты лежал в коме, твои мозги совсем атрофировались. Ты называешь моего хозяина господином, но при этом сам привёл его в ловушку кукловода.

— А кукловод всё не появляется и не появляется, — скучающе сказал я, постукивая пальцами по стойке. — Вижу, вы мне всё равно не верите. И Ворону тоже. Понимаю. Тяжело принять правду, особенно когда она неприятная. Но как факт, вас использовали, чтоб добраться до меня. Вот и всё.

Щербаков несколько секунд молчал, переваривая услышанное, прежде чем зло процедил:

— Предлагаете мне поверить, что всё это время я сам себя водил за нос, а вы сами белый и пушистый, и ни в чём не виновный? — угрюмо спросил он.

— Да как хотите. Мне плевать. Моя совесть чиста, особенно перед семьёй. Вы же даже не попытались связаться со мной, чтобы узнать подробности, и вместо этого поверили кому-то другому, — сказал я и почувствовал, как в округе стал меняться магический фон. — А вот и кукловод. Сидите здесь и не высовывайтесь, если жизнь дорога. Бежать не советую. Наверняка он пришёл не один.

Владимир Тимурович ничего не стал отвечать. Я в свою очередь развеял стул и направился в сторону выхода. Ну, он хотя бы не попытался ударить мне в нож в спину, что говорило о его оставшемся благоразумии.

Стоило бы конечно его вырубить, но тогда он мог пострадать во время боя. От шальных заклинаний никто не застрахован. А у меня к нему всё ещё есть вопросы.

Виктория Андреевна сидела в засаде вместе с сущностью тьмы Алекса. Ей и до этого приходилось выжидать появление преступников, когда она ещё не загрузила себя офисной работой. Но вот сидеть с нечеловеком — впервые.

Ко всему прочему, эта сущность тьмы оказалась довольно разговорчивой. Даже чересчур. Не то что Ворон, который при виде неё чуть что исчезал.

— Вы с мастером вместе смотритесь очень мило, — говорила она, вися на ветке. Как только дерево не сломалось под её весом, Некрасова могла только догадываться. — Непохоже, что у вас только деловые отношения.

Будь это кто-то другой, Виктория попросту сказала бы, что это не её дело. Однако Алекс ей рассказывал, что сущности тьмы в целом любопытны и довольно обидчивы. Настолько, что это в будущем может аукнуться твоим близким людям. Поэтому она решила проявить вежливость. Тем более это тоже занятный опыт — вести разговор с кем-то, кто только похож на человека. Как знать, может он ей в будущем даже пригодится.

— Можно сказать, что мы друзья, — коротко и спокойно ответила девушка, держа руку на своём мече.

— Друзья так друзья, — весело проговорила сущность тьмы. — Только дружба между аристократами больше похожа на союз. В первую очередь смотрят только на выгоду, ставя чувства на второй план. А я же вижу, как ты за мастера искренне переживаешь.

— Не вижу противоречий. Не станет твоего хозяина, и количество преступлений снова возрастёт, вместе с моей работой, — отшутилась в ответ Виктория. — Так что логично, что я за него переживаю.

— Мы, сущности тьмы, не можешь чувствовать эмоций в той же мере, что и люди, однако за долгую жизнь нетрудно научиться читать людей, — усмехнулась Вельзи. — Нас трудно обмануть. И полуправду мы распознаем с первого раза. Я же вижу, что дело не только в корысти. Вы не такой человек.

— Тогда какой же? — решила принять правило этой игры Виктория. Ей самой стало интересно, что ответит сущность тьмы.

— Добрая ты. Даже слишком, — с этими словами Вельзи спрыгнула с ветки обратно на землю. — Беспокоишься о других людях больше, чем о себе.

— С этим сложно поспорить, — сдержанно улыбнулась Виктория, продолжая осматривать окрестности. — Когда тебе с детства прививают мысль, что твой долг защищать других, о себе думаешь в последнюю очередь. Однако в этом и есть смысл жизни. Нет большей награды, чем видеть радостные улыбки спасённых людей. Человеческая жизнь даётся нам одна, и не существует вещи дороже неё. Вот и всё.

В ответ сущность тьмы хитро улыбнулась, ничего на это не ответив. При этом по её выражению буквально читалось: я прекрасно знаю, о чём ты думаешь.

Виктория невольно вздохнула. Вести беседы с сущностями тьмы, это тебе не с аристократами разговаривать.

— Ты и мастер очень похожи друг на друга, — спустя около минуты молчания, сказала Вельзи. — Даже больше, чем кажется на первый взгляд.

— К чему это сказано? — недоумённо спросила Некрасова.