Ветрогон (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Потрясающий рассказ, конечно же. Если я правильно понимаю в механике Проклятья, девочка сумела преодолеть гиас благодаря тому, что воспринимает своих родителей как подзащитных. «У папы нервы», «у мамы больное сердце», вот это все. А психологи еще говорят, что если ребенок с детства берет ответственность за родителей, это ничем, кроме психологической травмы, окончиться не может! Вот, этой семье помогло.

— Хорошо, а теперь-то что изменилось? — не понял я.

— Форма! — трагически воскликнула она. — Как я покажусь им в этой форме⁈ Ты не видишь, что ли⁈

— Не вижу, — кивнул я.

— Тут дыра!!! И не зашить!!!

— Я имею в виду, что я не вижу проблемы, — фыркнул я. — Ты же мастерица врать, ну и соври, что форма порвалась. Приди в спортивном костюме.

— Да, а мама на следующий день побежит в ателье новую заказывать!

— Так скажи, что сама закажешь. Ну или сходи с мамой в ателье, в чем проблема-то?

— Я уже думала! Во-первых, мама осознает, что за два года ни разу не пришлось новую форму заказывать, и удивится! Во-вторых, портниха знакомая, она заметит, что я за два года не выросла! Мама-то с папой не замечают, мы вообще все мелкие в семье, я уже с маму ростом. Но у меня ни грудь не растет, ничего! А ведь почти четырнадцать должно быть!

— Значит, твоему обману все равно скоро пришел бы конец, — как можно мягче сказал я.

— Но не завтра же! — девочка вытерла слезы. — Не на этой неделе!

«Перед смертью не надышишься», — хотел сказать я. Но подумал — и не сказал.

— Как насчет просто прийти в другой одежде и сказать, что форму оставила в школе?

— Не выйдет, — она помотала головой. — Там очень строгие правила, ученики всегда должны быть в форме, даже в выходные! Только на каникулах можно без формы. И мама с папой знают.

— Тогда — закажи сама новую форму! Прямо сегодня. Сейчас пятница. Героической девочке-волшебнице, небось, в темпе сошьют к воскресенью!

— Думала! — сердито воскликнула девочка. — Ты меня прямо тупой считаешь, да? Уже вечер пятницы! Пока долечу, все уже закроется! Ну, допустим, я найду, где живет портниха или хозяйка какого-нибудь ателье, хотя я не представляю, как… В Сети-то личные данные не раскопаешь! Вытащу ее из постели. Допустим, она согласится. Но ты видишь, какая дорогая ткань? И расцветка редкая! Там, где мы с мамой раньше шились, они под заказ такую клетку аж из столицы выписывали, она неделю шла!

— Все равно ты рано сдаешься, — возразил я. — Я бы на твоем месте в магазинах готового платья посмотрел. И в других ателье. И на Сетевых рынках. Вдруг где-то есть ткань? Вдруг где-то есть похожая форма качеством похуже? Если твои родители два года не замечают, что ты не меняешься, может, и разницу в форме не заметят. А еще можно к одной из твоих бывших одноклассниц в гости нагрянуть. У них-то запасная форма есть, а? Неужели откажутся тебя выручить?

— Ну… Не откажутся, но могут родителям разболтать… — нерешительно произнесла Марина.

— Если за два года не разболтали…

— Они инициации-то не видели!

— Они видели волну воды из твоей раковины, а потом ты спешно ушла из школы. Думаю, тут многие обо всем догадались.

Марина пораженно уставилась на меня, как будто такое простое соображение не приходило ей в голову.

Вот ведь!..

Не удивлюсь, кстати, если ее родители обо всем прекрасно знают, и они просто взаимно морочат друг другу голову. О’Генри любил подобные сюжеты.

Наверное, она плачет даже не столько из-за того, что форму якобы сложно заменить, а оттого, что ситуация заставила ее осознать, насколько белыми нитками шита вся легенда. Из какого она города, из Каликии? Он, конечно, покрупнее, чем наш Атомоград-58, но тоже не миллионник. Вряд ли по нему не расползлись слухи, что студентка самой престижной Академии стала девочкой-волшебницей!

Впрочем, дурак буду, если открою ей на это глаза. Дурак и подонок. Вдруг как только она перестанет усиленно скрывать от себя сей факт, ее свиданиям с родителями придет конец?

— Ладно, — сказал я, принимая решение. — Полетели со мной. Я знаю одного хорошего портного, у которого пунктик на покупку редких и красивых тканей. И куча скидочных карт в разных специальных магазинах. Может быть, и похожая шерстяная шотландка есть или знает, где быстро достать.

— Шотлан… что? — удивленно спросила Марина.

— В смысле, шерсть такая, в сине-зеленую клетку. Давай-давай, хватит тут рассиживаться и жалеть себя!

Мой отец мудак, конечно, и по доброй воле я никогда бы не стал выходить с ним на контакт еще раз. Не то чтобы я не верю во вторые шансы, просто у Пантелеймона Ураганова шансов было множество — целая батарея шансов, пока я жил в его доме. Он ими не воспользовался.

Но, при всем том, портной он реально отменный. Даже не ленивый, просто неудачливый. И в маркетинг не умеет, потому и сидит без заказов. Если он поможет этой девочке дольше поддерживать иллюзию, что она живет в семье, я как-нибудь смирюсь с собственными тяжелыми эмоциями.

Глава 18

Отца не оказалось дома!

Почему-то я совсем не был к этому готов. Ведь все настолько удачно и хорошо складывалось, я как-то вообразил, что оно и дальше так будет.

Добирались до Челюстей мы с Мариной быстрее и проще, чем я думал. Когда она окончательно успокоилась, вытерла слезы и умылась снегом, прилетел транспортный вертолет Ордена с моим старым знакомцем Константином на борту.

— Неужели вас за мной закрепили? — спросил я, пожимая ему руку.

— Нет, что вы, — хохотнул он. — Просто неделю назад было мое дежурство и сегодня тоже мое.

Я начал было с ним договариваться, чтобы нас подвезли — не знаю, насколько быстро летает вертолет, может, и медленнее, чем мы, но хоть силы сэкономим — однако Марина влезла в разговор.

— Не стоит! — сказала она. — Нам ведь ждать придется, пока они образцы соберут! А я знаю, как быстрее.

— Как? — удивился я.

— Тут до станции электрички километров двадцать на юг, — сказала она. — Ну, это не настоящая станция, скорее, просто платформа. Но можно хоть до Каликии уехать, хоть в любой ближайший город. Твой гениальный портной где живет?

— В Челюстях.

— Это же станция Атомоград-58? Туда экспресс от Каликии меньше часа идет. А если не экспресс, то два часа. Быстрее, чем я долечу. Мы с тобой какую-нибудь зрелищную магию сообразим, чтобы издалека было видно, любой машинист остановится, даже если у него в расписании этого полустанка нет.

— Принято, — подумав, я кивнул.

Действительно, почему я не подумал об электричке? Боялся, что Всадник Ветра в вагон не пройдет, что ли?

Все получилось именно так, как сказала Марина. Мы легко добрались до железной дороги — серая полоска насыпи и две черные нитки рельсов тянулись вдоль подножия горной цепи и видны были издали. Пришлось немного пролететь над ней, но платформу нашли быстро: Марина хорошо помнила, где она.

— Я все окрестности здесь облетала, — сказала она с гордостью. — Тренировала магию.

«Родственная душа», — подумал я.

— И много натренировала? Говорят, силу заклятий нельзя увеличить.

— Что такое сила? — она дернула плечиком. — Произведение массы на половину квадрата скорости, а если мы говорим об ударном воздействии, то еще и площадь влияет. Я не могу сделать более мощные сосульки, зато могу сделать их максимально тонкими и легкими и послать с максимальной скоростью! — произнесла она это с понятной гордостью. — Впиваются, как занозы даже в броню, а тех, у кого брони нет, решетит насквозь! Только против Черноцвета бесполезно, у него регенерация слишком мощная, — тут она тяжело вздохнула. — Я надеялась, что ПВО его срисует, если повыше заманить, но подставилась под удар… Хотя видишь, все-таки срисовали! Вертолет прислали, пусть и поздно.

— Это я вызвал, — сказал я, показал коммуникатор и объяснил, откуда он у меня.

— Ух ты! Ты сотрудничаешь со Службой?

— А ты нет?

Как это они пропустили такую одаренную девочку?