Влюблен без памяти (СИ) - Лисенкова Ольга

– Мальчик умер. Лорд Орен отказался с этим смириться, тем более когда миледи после такой трагической утраты потеряла волю к жизни. Роду грозило угасание. Даже у сестры лорда, герцогини Эрсен, не было детей. Для чего тогда были все труды, все накопленные богатства? Он отправился к одной из своих любовниц-простолюдинок и забрал у нее своего незаконнорожденного сына. И поместил его на место умершего Эдварда. Ему было все равно: ребенок точно от него, так какая разница? Миледи так не думала. Она не вынесла нового удара и жестокости мужа.

Глава 54

– Незаконнорожденного сына, – повторил Эдвард.

Кровь отхлынула от его лица.

– Да, – кивнул Бальтазар.

– Вы участвовали в осуществлении этого замысла? Откуда вы знаете такие подробности?

Бальтазар переплел пальцы и наконец посмотрел на собеседника.

– Конечно, участвовал. Эдвард умер, несмотря на мои попытки его вылечить. Миледи, потеряв единственного ребенка, поначалу слегла. Она умерла не в одночасье. Я и ее пытался спасти. Кроме того, новый наследник должен был считать себя единственным и законным. Нужно было уничтожить малейшую возможность того, что он начнет вспоминать прошлое в бедном доме, свое прежнее имя. Когда леди Орен ушла в мир иной, в этом уже не было ничего дурного: лорду был необходим наследник, несчастному Эдварду уже ничем было не помочь. А сын есть сын – лорд был уверен, что новый мальчик рожден от него, да и любой бы это подтвердил, ведь мальчик был копией отца.

Марианна сидела не шевелясь, совершенно ошеломленная открывшейся им бездной. Эдвард взглянул на нее рассеянно, ничего перед собой не видя.

– Мальчик был копией отца, – бездумно проговорил он. – Как его звали?

– Кого?

– Как звали мальчика, которого взяли на роль Эдварда? Как звали меня?

Бальтазар ненадолго задумался.

– Кажется, Генри, – сказал он не слишком уверенно.

– Генри. Мне это имя незнакомо.

– Мы с лордом Ореном хорошо постарались. – В голосе Бальтазара прозвучала не очень уместная в этот момент гордость.

– Вы стерли мне память, доктор?

– Да.

– Можете вернуть? – с ужасающим хладнокровием поинтересовался Эдвард.

Бальтазар покачал головой.

– Прошло столько лет! Нет, боюсь, это необратимо, милорд.

– «Милорд»?!

– Ну а кто же? Ведь тот мальчик умер. Орену нужен был наследник. Вы такой же его сын, как тот ребенок. Что с того, что он рожден в браке, а вы нет? Что с того, что вас родила не леди Орен, а какая-то другая женщина?

Эдвард вздрогнул.

– Другая женщина, да, – произнес он, скривившись, потирая ладонью лоб. – Моя мать! Где моя мать, доктор?

– Мне-то откуда знать?

– Вы не знаете? Откуда лорд Орен забрал меня? С кем разлучил?

– Нет, – решительно отрезал Бальтазар. – Он просто привез вас и поместил в опустевшую детскую. Меня он точно не ставил в известность, с кем он там развлекался после того, как сыграл свадьбу с вашей ма… с леди Орен. Только упомянул, что это простолюдинка, которая должна быть счастлива, ведь ее сын будет отныне жить жизнью богатого и знатного человека.

– Как ее звали?

– Я не знаю!

– Хотя бы имя? Место жительства? Любая деталь?

– Я не знаю, милорд. Откуда мне знать.

Эдвард откинулся на спинку кресла и, в свою очередь, прикрыл глаза. Руками он вцепился в подлокотники кресла, стараясь унять дрожь.

– Я говорил вам, что эта правда – из разряда тех известий, которые лучше не ворошить, – напомнил тихо Бальтазар. – Это ничего вам не даст. Ничего. Никому этим не поможешь. И никто этого теперь не знает: лорд Орен предусмотрительно разогнал всех слуг, а после набрал новых.

– Как вы стерли мне память?

– У лорда Орена были средства. Запретные средства. Что-то из тех снадобий, которые он привез из дальних странствий. Я не уверен, какой там был состав… Нечто сильное. Я не одобрял применения этих снадобий, милорд, – после того как он дал их вам, вы два дня лежали словно мертвый. Зато, стоило вам прийти в себя, эта слабость позволила вам сразу поверить, что вы оправляетесь после тяжелой болезни.

Эдвард усмехнулся.

– У него, видно, был не один мальчик в запасе, раз он так рисковал?

– Не могу вам ничего сказать, милорд, – развел руками Бальтазар. – Мне это неизвестно.

Эдвард встал.

– Вы рассказали нам все, что знали, доктор, верно? Есть еще что-нибудь?

Старик тоже поднялся, опираясь на трость.

– Ничего. Если вы спросите меня, то и тут уже всего с лихвой.

– Да… – признал Эдвард еле слышно. Манеры взяли верх над эмоциями, и он слегка поклонился старому врачу. – Благодарю вас. Разрешите вас оставить.

Он пошел к выходу, забыв о присутствии Марианны. Скомканно простившись с Бальтазаром, она поспешила за женихом.

Эдвард стоял на крыльце, глядя вдаль. Ему казалось, что жизнь, сделав кульбит, вывернулась у него из-под ног, и он больше не знал, где небо, где земля. В горло будто впихнули железный прут.

Карета стояла неподалеку, на ее дверце ярко блестел в лучах утреннего солнца проклятый герб Оренов. Дождавшись Марианну, Эдвард спустился по ступеням и побрел по аллее вдоль дома, мимо кареты. Кучер соскочил было с облучка, но Эдвард махнул ему рукой – тот забрался обратно, дал сигнал лошадям, и карета медленно двинулась за хозяином на почтительном расстоянии. Марианна нагнала Эдварда и зашагала рядом. Он не предлагал ей руки и хранил потрясенное молчание.

– Эдвард… – сказала наконец Марианна, не выдержав этого напряжения.

– Генри, – выплюнул он. – Если верить Бальтазару, мое имя – Генри.

– Ну, если посчитать, сколько тебе лет, большую часть жизни тебя звали Эдвард. К тому же того мальчика все равно давно нет в живых.

– Незаконнорожденный! – воскликнул Эдвард, не слушая ее.

– Ты был нужен отцу, – напомнила Марианна.

– Я был нужен отцу. Я – или любой другой ребенок, имевший несчастье родиться от его семени, неважно. Кто-нибудь. Любой мальчик.

– Судьбе было угодно, чтобы им оказался ты.

– Судьбе! Да! – Эдвард вдруг остановился и повернулся к Марианне, будто на него снизошло роковое озарение. – Вот теперь, леди Марианна, между нами все окончательно прояснилось. Я не смею дольше навязывать вам помолвку с человеком, не помнящим родства, рожденным в нищете, без титула, вне брака. Графиня Рендин не должна снисходить до такого. Ваша голубая кровь не потерпит смешения с моей алой. Нижайше прошу вас простить меня за дерзость, которую оправдывает только мое беспамятство.

Глава 55

Выдав эту прочувствованную тираду, Эдвард развернулся и в ослеплении продолжал свой путь. Марианна на секунду замерла, решая, как быть. Ее душа рвалась к нему. Волна его боли обжигала ее, но она знала, что нельзя поддаваться тьме. Он привык к одиночеству. Теперь нужно показать ему, что он не один. Только как заставить его в это поверить?

– Вы настолько благородны, любезный лорд, что это прямо пугает! – язвительно заявила она, нагоняя Эдварда.

– Не называй меня так, – сквозь зубы бросил он.

– И отчего же? Даже если бы тебя усыновили, то есть если бы ты был совсем чужим ребенком в своей семье, ты стал бы полноправным наследником, по воле своего отца. А ты еще и настоящий Орен, в твоих жилах течет его кровь!

– Да… Родной сын человека, убившего жену своей порочностью и цинизмом. Есть чем гордиться! – Эдвард потер лицо руками. – Лебеди, боже мой! Лебеди! Символ верности!.. Как он мог!!!

– Ну ты-то ни в чем не виноват! – напомнила ему Марианна. – Тебя забрали в слишком юном возрасте и стерли тебе память. Что до законнорожденности… да кому она сдалась? Ты не стал иным из-за этого известия!

Эдвард остановился и смерил ее пылающим взглядом.

– Я не имею права на эту жизнь, – процедил он. – Генри – не Эдвард Орен.

Марианна положила руку ему на локоть.

– Да почему? – сказала она как можно убежденнее. – Твоей вины в смерти Эдварда нет. Твоей жизнью распорядились, не спросив твоего мнения. Ну и живи теперь как жил!