Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина

В воздухе тут же возникло знакомое марево. Первым в него сунул морду Форрест, постоял секунду и прошел целиком. В это мгновение у меня внутри будто холодок образовался. Кирилл шагнул следом – и снова под ребрами похолодало. Словно каждый, кто проходил через этот портал, отнимал у меня порцию тепла. Некритично, но неприятно.

“Кажется, с порталами на большое расстояние надо быть осторожнее”, – подумала я и нырнула за ними.

И правда, стоило мне выйти с другой стороны, как я в третий раз ощутила холодок в животе, а за ним и шум в ушах. Несильный, но намекающий, что с такими штуками лучше не шутить. Я поторопилась закрыть портал.

– Как думаешь, они еще полезут? – задумчиво спросил Кирилл, поглядев в сторону города.

– Пусть лезут: у меня есть пара идей боевого применения порталов, – кровожадно заметила я. – Просто они застали меня врасплох, но даже так я их, как видишь, одолела. В следующий раз справлюсь еще быстрее.

– Ну вот что ты за дама такая? – неловко улыбнувшись, укорил меня Кирилл. – Даже не спасешь тебя толком.

– Можем поменяться ролями, – ухмыльнулась я. – Я буду рыцарем, а ты сиди в башне и расти косу. Фиолетового цвета. Нет, лавандового!

– Косу? Лавандового цвета? – не понял он. – Почему именно такого?

– А, не знаю, – я беспечно пожала плечами. – Просто прикольно. Ты был бы такой светленький и пушистый. Хорошо бы смотрелся на фоне первого снега. Все девки были бы твои.

У меня перед глазами вдруг ярко встал этот образ – напрочь замерзшего парня с лавандовыми волосами, что тянулся ко мне с надеждой, прорываясь сквозь огромный сугроб. Картинка была явно воспоминанием, но лицо было другим. Странно. Почему вдруг вспомнилось? И кто это был, если не Кирилл?

– Короче, расти косу до пояса, – тряхнув головой, подытожила я. – Отбелим ее и покрасим в сиреневый. Конфетка будешь! Му-а!

Я поцеловала кончики пальцев.

– Женщины, – Кирилл закатил глаза. – Я тебе о силе, а ты мне – о марафете.

– Одно другому не мешает, – я пожала плечами. – Тебе так жалко волосы отрастить? Ты ведь любишь подраться. А как волосы отрастишь, так гопники за тобой сразу толпой бегать начнут, дерись не хочу!

– Отрастить могу, все равно тут нормального цирюльника наверняка днем с огнем не сыщешь, – без особого энтузиазма ответил Кирилл. – А вот красить не буду.

– Не нравится лавандовый цвет? – уточнила я, уже прикидывая, какие еще оттенки ему пойдут.

– Нет. Возиться лень и смысла не вижу, – пояснил он. – Мне и так нормально.

– А если я сама тебя покрашу? – тут же оживилась я, поняв, что он не возражает. Это ж такая редкость, когда мужики не встречают подобные предложения в штыки!

Но увы, меня ждало разочарование.

– Слушай, тебя чего приспичило? – укоризненно глянул на меня Кирилл. – Есть дела и поинтереснее.

– Чистить морды? – фыркнула я. – Ну, ты же не собираешься делать это нон-стоп. Вон, у нас деньги начали появляться. Может, и правда займемся твоей внешностью? Мне кажется, ты не так должен выглядеть.

– Может быть, – пожал плечами Кирилл. – Зеркала в приюте нет.

– Я буду твоим зеркалом, – пообещала я. – Хочу понаводить кому-нибудь красоту! Помацать, потискать, позаплетать красивого мальчика…

Я мечтательно закатила глаза, шевеля в воздухе пальцами и уже представляя, как буду его трогать. Кажись, у меня и правда гормоны шалят – тело, видимо, отъелось и начало оживать. А гормоны у подростков – ого-го, какие сильные! Срочно надо кого-то любить и тискать!

– Э-э… Я, пожалуй, пойду, – Кирилл демонстративно прикрыл глаза рукой и сделал несколько шагов в сторону приюта.

– Жадина! – я шутливо надула губки, но спорить не стала – момент неконтролируемых эмоций все равно уже схлынул.

– Это я-то жадина? – фыркнул тем временем Кир. – А скажи-ка, как ты отреагируешь, если я подойду к тебе с предложением “помацать и потискать красивую девочку”?

– Фу! Пошляк! – тут же весело фыркнула я, представив это… и продолжение.

– Ну вот и поговорили, – хмыкнул Кирилл. – Пошли уже, кушать хочется.

Я кивнула, и мы зашагали в приют. Впрочем, не прошли и дюжины шагов, как я спросила, хлопая ресничками и прикидываясь дурочкой:

– Что, правда красивая?

– Э, ты ведь напросишься, – шутливо пригрозил Кирилл. – Нельзя спрашивать подобные вещи у молодых и здоровых парней. Не боишься, что тебя зажмут в углу и обесчестят?

– Не-а, – я весело помотала головой. – Больше не боюсь.

– Почему? – удивился Кирилл. – Ты хоть и освоила порталы, но физически сильнее не стала. Как собираешься сопротивляться, если вдруг что? Если держать будут, в портал ты уже не нырнешь.

– А зачем в него нырять? – деланно удивилась я. – Я его открою у себя под юбкой для отдельно взятого органа. Прямиком в муравейник. И пусть насильник познает все муки ада и ярость потревоженных красных муравьев. Муа-ха-ха!

Я изобразила хохот мультяшного злодея. Вышло похоже.

– Ничего себе у тебя буйная фантазия, – Кирилл даже отошел от меня, видимо, представив эту картину и ужаснувшись.

– Полагаю, правильнее говорить “больная” фантазия, – фыркнула я. – Ладно, пошли уже ужинать и радовать монахинь зарплатой. Интересно, сколько у них там долга? Надо бы хоть узнать, сколько нам еще пахать. А то может, не так все и страшно?

Глава 32

Кирилл

Агафья встретила нас приятным хлопотаньем. Похоже, она оценила утренний сюрприз, но в то же время переживала, где мы все это добро взяли. Мы делали вид, что вообще не при делах, так что отчитать нас напрямую монахиня не могла.

Зато она и так, и эдак высказалась, что красть – нехорошо. Что это нарушение божьих заповедей, обман совести и вообще ни к чему хорошему не приведет. Пыталась намекать, что людям, которых обокрали, будет плохо, а там, может, детки голодают, и вообще в здоровом обществе не должно быть воровства.

Пришлось все-таки успокоить ее и намекнуть, что добро ничейное, никто не хватится. И вообще, это не мы, это Святой Митрофан подогнал – поддержал в трудную минуту, так сказать.

Монахиня нам, разумеется, не поверила, но и напрямую уличить в воровстве не могла. В итоге Агафья сдалась и со вздохом пошла спать.

Мы поели картошки – соленой наконец-то! Поели каши. Поели ягод, которые сами же собрали утром. Запили все это несладким компотом из яблок и разомлели – уставшие, сытые и в тепле хорошо натопленной печи.

Кое-как доплетясь до ближайшей пустой комнаты, мы рухнули на пыльный матрас и тут же отрубились.

Проснулся я, по ощущениям, часа через два или три. Это был один из побочных эффектов “Пилигрима”, из-за которого такое полезное магическое плетение почти не использовали в обычной жизни: тело восстанавливалось слишком быстро, постоянно требовало еды и физических нагрузок. Не жизнь, а крысиные бега.

Я сел в темноте и огляделся. Эта ночь была ясной, и луна еще только-только пошла на убыль, так что сейчас неплохо освещала мир. За окном, выходившим на поля, хорошо было видно белую шерсть спящего неподалеку Форреста.

Потерев лицо, я сладко потянулся и прислушался к ощущениям в теле. О да, вот это хорошо, вот это уже почти отлично! Еще немного полезных веществ, немного сытной пищи, и я буду совершенно доволен собой.

Прямо сейчас я чувствовал энергию и силу молодого и здорового тела. “Пилигрим” пробудил во мне голод и ненормальную бодрость. Я одновременно хотел есть и рваться куда-то – двигаться, давать нагрузку на мышцы, радоваться жизни.

“Новое тело определенно немного моложе, чем я привык”, – понял я, прислушиваясь к ощущениям.

Это было одновременно хорошо и плохо. Хорошо, потому что молодое тело можно “довести до ума”, быстро нарастив с помощью “Пилигрима” мышцы там, где надо, без утомительных тренировок.

А плохо, потому что голод я ощущал не только в желудке. Вид спящей рядом подруги навевал горячие мысли, а жгучее желание физических нагрузок усиливало эти мысли до состояния одержимости. Она еще за последние дни так приятно округлилась…