Ценитель (СИ) - Котов Сергей

— Ну а что подробнее? — Хосе пожал плечами. — Он, по заданию резидента, добился статуса посвящённого. Дошёл до второй ступени. Однажды мой местный коллега, слегка перебрав, рассказал ему про настоящую вещь типа амулета Кадусаса, которую нашёл на блошином рынке в Перу.

— Что случилось с коллегой? — поинтересовался дедушка.

— Ничего, — Хосе пожал плечами. — В Испанию вернулся. Его склад в Буэнос-Айресе по-прежнему на месте. Если нужно — можно выйти на связь, поговорить… по-хорошему, конечно, надо бы разобрать этот случай у нас на Совете, но тогда придётся делиться деталями, откуда у нас эта информация. А сейчас, так понимаю, не время.

— Это ты верно подметил, — кивнул дедушка. — Совсем-совсем не время.

— Так, а дальше-то что?

— Он купил амулет, — ответил Хосе. — За информацию по нацистским архивам. Понятно по каким каналам полученную…

— Отец получил амулет? — спросил я.

— Ага.

Лидия сидела, округлив глаза и вцепившись руками в подлокотники плетённого кресла так, что они начали похрустывать.

— Он ничего не рассказал? — спросил дедушка, с участием глядя ей в глаза.

— Нет, — тихо ответила Лидия, — не рассказал…

Дедушка посмотрел мне в глаза. Чуть улыбнулся, будто пытаясь приободрить. И это действительно сработало: неприятный колючий ком из горла куда-то исчез.

— Помню, он улетал на пару недель. Не сказал куда. Только упомянул, что «согласовано с центром». У нас в таких ситуациях вопросов не задают… — продолжала Лидия.

— Он был по-настоящему хорошим офицером, — вдруг сказал дедушка. — Верным. Таких мало, и обычно их берегут… только представьте себе: он действительно расценивал полученное задание как свою собственную главную цель. Иначе у него ничего бы не получилось.

— То есть, вы думаете, у него всё-таки получилось? — спросила Лидия.

— Думаю, да, — кивнул дедушка. — Только это может объяснить то, что происходило потом.

— Я… не понимаю! — сказала Лидия.

— Он нашёл Геру. И его кроссовки, — ответил дедушка.

Хотя я уже и понимал, к чему всё идёт, у меня будто земля ухнула из-под ног.

— Он всё-таки нашёл тебя, — теперь дедушка обращался только ко мне. — И смог спасти.

Я закрыл глаза.

— Подождите… я всё равно не… — голос Лидии стал каким-то далёким, неважным.

— Конечно, он понял, кого нашёл, — теперь дедушка старался объяснить ей. — И смог получить информацию о кроссовках. Сопоставил данные и пришёл к правильному выводу. Кстати, он был очень умным человеком — догадался, что к чему быстрее, чем я.

— Конфликт интересов… — выдохнула Лидия, — никто и предположить не мог! Это… почти невероятно.

— Всё так… — кивнул дедушка, — вообще, с вероятностями в мире настоящих вещей происходит много чего странного. Посторонние люди не всегда это понимают, — он вздохнул, потом продолжил: — Он понимал, что уничтожить сам амулет недостаточно. При попытке к бегству его всё равно поймали бы. Достали бы нужную информацию. Вот он и разработал этот план якобы с провалом, чтобы обеспечить вашу эвакуацию и ваше будущее.

— Они ведь всё равно нашли его… — тихо сказала Лидия.

— Спустя столько лет, — кивнул дедушка. — Я не уверен, что смог бы спасти его тогда. И сам себя он бы точно не спас…

— Но как?

— Ещё один амулет… и ещё один верный человек. Хорошо бы нам его найти, давайте подумаем над этим.

Они продолжали о чём-то беседовать. Я же поднялся из-за столика и просто пошёл куда глаза глядят. Мир вокруг странно искажался и туманился, но мне было всё равно.

— Эй! — Хосе тоже встал, догнал меня и попытался тронуть за плечо.

Я же этого почти не почувствовал. Только одёрнул руку и пошёл дальше.

— Не нужно, — сказал дедушка, — оставь его. Пусть идёт.

И я был за это ему благодарен.

Я вернулся к нашему отелю уже в темноте. За свой порыв мне было даже неудобно: ценитель не должен так себя вести. Неожиданная боль отступила, стала почти нереальной, далёкой. Только вот мир, как мне показалось, изменился. Он не стал хуже или лучше — он просто стал другим.

— Нагулялся? — с улыбкой спросил дедушка.

Он стоял с трубкой возле закрытых дверей отеля. На ночь тут было принято запирать вход, даже в относительно спокойных районах.

— Да, — ответил я.

— Говорят, тут небезопасно по ночам.

Я улыбнулся.

— Будет смешно, если меня зарежет какой-то местный бандюган.

— Да ну тебя! — дедушка притворно рассердился, — я уж подумал, ты проветрил всю дурь из головы.

— Это сложно, — изображая серьезность ответил я. — Дури очень дофига!

— Я знаю, — улыбнулся дедушка. — Пойдём, пройдёмся?

Вместо ответа я отступил на шаг от ступеней. Потом кивнул.

Мы свернули с центральных улиц куда-то в подворотни. Я обратил внимание, что разные преступные элементы вились неподалёку, но к нам соваться не рисковали. Не удивительно — дедушка захватил с собой пару нужных вещиц. Да и я был вовсе не пустым.

— Ты, наверно, думаешь, что ты это намечтал, да? — спросил дедушка.

— А разве нет? — грустно улыбнулся я. — Слушай, да я всегда, сколько себя помню, представлял, как отец находит меня и спасает от неприятностей! Сначала это была разбитая тарелка в садике, потом, в школе, уже посерьёзнее… Но знаешь, мне всегда приходилось всё делать самому. Потому что мама, не тот человек, который бы…

Я запнулся, запутавшись в собственных ощущениях. Дедушка терпеливо ждал, размеренно шагая рядом.

— А потом появился ты, — продолжил я. — И я ещё тогда решил, что вот так на самом деле мечты превращаются в реальность. И что зачем родители, если есть родственные души?..

Дедушка улыбался.

— Знаешь, ты во многом прав, — сказал он. — Вот только путаешь сознательные желания и настоящую детскую мечту. Кроссовки и подобные им вещи вовсе не исполняют все желания своего обладателя, нет. А знаешь, что такое детская мечта? Гера, она часто совершенно нелогична, не привязана к миру, в котором живёт ребёнок. Потому что она — порождение его собственного мира. Чаще всего, когда люди взрослеют, этот детский внутренний мир исчезает. Растворяется во внешнем. В «серьёзных» делах. Вместе с ним исчезает и мечта. Очень мало людей, став взрослыми, вообще в состоянии вспомнить о том, о чём они мечтали.

— Я мечтал о путешествиях… о вещах… мне нравится — но вот, наверно, такой я человек. Маленький…

— Может быть, — улыбнулся дедушка. — А может и нет!

— Я не смог изменить мир. Не сделал всех людей счастливым, не…

— Ты не знаешь этого, Гера, — дедушка перебил меня. — Не можешь знать. Тебе просто не с чем сравнивать, потому что ты не представляешь, каким был бы мир, если бы тебя не было. Кроме того, есть ещё одна возможность, которую тоже не следует упускать из виду…

— Какая? — насторожился я.

— Что твоя детская мечта ещё не исполнилась.

Я даже остановился, с недоумением глядя на дедушку.

— Да-да, детские мечты — они такие, — улыбался он. — Совсем не про логику и не про время. Как бы то ни было, твоя мечта сейчас сильно мешает другому человеку изменить этот мир под себя. И знаешь… мне кажется, это хорошо. Потому что я даже представлять боюсь, о чём мог в детстве мечтать такой человек, как он.

Дедушка притворно поёжился. Я улыбнулся в ответ. И мы пошли гулять дальше, по тёмным улицам Сан Хуана, распугивая местных бандитов и карманников.

На ферме у Хосе было что-то вроде гостевого домика. Он находился чуть на отшибе, в полукилометре от посёлка работников. Двухэтажное деревянное строение с каменным фундаментом, в окружении фруктового сада и виноградников. «Он редко пустует, — пояснил Хосе, когда мы заселялись, — мои работники имеют право приглашать родственников, на какое-то время, пожить. Чаще всего они это делают зимой, предыдущие гости вот только позавчера съехали».

Из города мы вернулись совсем поздно. Нас забрал один из работников фермы, на стареньком «Мицубиси».