Читатель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Спа-сибо! — Шираиши не нашла ничего лучшего, чем поклониться в 90 градусов, едва не порвав от усердия свою блузку своими же молочными железами.

— Не за что, — отозвался я через плечо, — Не забывай, ты обещала выполнять всё, что я скажу. Так что вот первое — не кидайся на меня в школе. Вы с Эной подруги, вот и дружите. Если ты мне понадобишься, я к тебе сам подойду.

В итоге на лучащуюся от счастья молчунью весь день пялились все, а в клубе ко мне даже подошла Каматари-сенсей и, несколько раз извинившись, аккуратно поинтересовалась, что я сделал с Шираиши. Узнав, что это связано с её семьей, учительница как-то странно вздохнула и отошла. Мне показалось, что она была разочарована. Зато Хиракава наоборот, таращилась на меня весь день сквозь челку, а её поза вовсю демонстрировала еле сдерживаемую агрессию настолько явно, что сама Мана начала проявлять инициативу в разговоре и тащить внимание своей проблемной подруги на себя.

Получив от младших родственников сообщения, что у них все отлично и они уже дома, я направился домой к Каваси. Необходимо было обсудить нашу дальнейшую бизнес-стратегию, а заодно и проверить, устроил ли он генеральную уборку, так что визит был внезапным.

Однако, просто без приключений добраться на этот раз не вышло. Когда я подошёл к остановке электрички, то обнаружил там грустного Хаташири-сенсея в сидячем положении и держащегося своим протезом за поручень. Мужчина нервно крутил по сторонам лысой головой, и рылся здоровой рукой в карманах, не задействуя вполне универсальный протез.

Причина? Ясна как день.

— Хаташири-сенсей? — подойдя из слепой зоны, обозначил своё присутствие я.

— О! Кирью! — обрадовался мне лысый преподаватель, — Вон лежит отвертка, подай её мне!

Действительно, на земле, вне зоны досягаемости застрявшего преподавателя, лежала универсальная отвертка «AR-N-56» для профилактического ремонта роботизированных протезов. Подняв её, я передал хозяину, принявшись наблюдать, как тот неловко пытается вскрыть панель на механизме. Получалось у Хаташири так себе.

— А у вас есть запасной зарядный элемент для этой модели? — поинтересовался я.

— Нет. Зачем? — буркнул определенно смущенный преподаватель.

— Тот, что внутри, полностью пустой, — принялся объяснять я, — По этой причине протез сомкнулся, но неудачно для вас. Так он должен был сжаться в кулак. Конструкционный недостаток, я считаю, просто разработчики решили, что если дефолтным состоянием будут распрямленные пальцы, то это может поставить носителя в неудобное униженное положение.

— К-со! — эмоционально отреагировал учитель истории, — И что делать?

— Я могу одолжить вам телефон для вызова помощи, — предложил я, — Либо вы доверите мне снять блокировку вручную. Знаю, где располагается стопор.

— Знаешь? — удивился лысый, — Серьезно?

— Да, — кивнул я, подходя и принимая у него отвертку, — У моего друга часто бывают проблемы с протезами. Это довольно просто, смотрите.

Я быстро развинтил панель, попутно упомянув, что неплохо бы её чистить почаще, затем, выщелкнув специальную батарею, указал хозяину протеза на ржавчину, наблюдающуюся не только на полюсах контактов, но и на корпусе «сдохшего» аккумулятора. Поставив ему вердикт «сдох с концами», я полез глубже, поддел кончиком отвертки вторую панель, а уже под ней, с силой отодвинув в стороны предохранительные блокаторы, вставил отвертку, велев Хаташири-сенсею надавить плавно, но сильно. Ему было сподручнее. Коротко запыхтев, преподаватель добился того, что пальцы разжались и он освободился из плена.

— Спасибо, Кирью, — приняв отвертку, учитель принялся неумело, но самостоятельно ставить на место внешнюю панель, — Не ожидал от тебя.

— Сильно сомневаюсь, Хаташири-сенсей, что вы теперь начнете за мной бегать с целью потратить моё время, — спокойно отозвался я, — зато вы меня без проблем и шума отпустили, когда было нужно. Считайте это благодарностью.

— Король Грубиянов во всей красе, да? — под шум подъезжающей электрички хмыкнул мужчина.

— Я считаю, что важно не то, что человек говорит, а то, что он делает. Или не делает. Хорошего дня, сенсей.

— До завтра, Кирью-кун…

Какой приличный человек. Несмотря на то, что мы сели в один вагон и встали практически плечом к плечу в толпе, Хаташири сделал вид, что совершенно меня не знает, и мы прекрасным образом, молча, ехали по своим делам. Приятно иметь дело со взрослыми японцами, прошедшими какую-никакую спецподготовку, они не так заморочены на культурном коде, ценят дистанцию, а еще умеют адекватно судить поступки и слова других самостоятельно, а не с позиции «так надо», как это делала Каматари.

Кстати, по легкому запаху пота, исходившему сегодня от учительницы, я догадался, что она пыталась заниматься спортом с утра, но не оставила себе времени на душ. Видимо, оказаться побежденной двенадцатилеткой дало ей неплохой стимул к саморазвитию. Надо будет порадовать Эну.

Мысли об этом вылетели у меня из головы, когда я подошёл к дому Каваси достаточно близко, чтобы увидеть машины полиции с включенными мигалками и «скорую помощь», в которую как раз грузили на носилках тело, закрытое черным пластиком. Единственной открытой дверью в двухэтажном здании с наружными лестницами была квартира Дайсуке. Возле неё стояло несколько людей в форме, один из которых опрашивал плачущую мать моего партнера.

Понять, что произошло, не требовало никаких умственных усилий. А вот что делать дальше стало вопросом на целых три секунды интенсивных размышлений. В конце концов, я устремился вперед. Через сорок три секунды к моей груди прижималась заходящаяся в отчаянных сухих рыданиях женщина, чей сын…

— … покончил жизнь самоубийством? — еще через пятнадцать минут переспросил я, глядя на невозмутимо строчащего в планшете полицейского. Безутешную мать забрали медики, пытаясь чем-то отпоить.

— Предварительное заключение, — пожал тот плечами, — Мы устанавливаем картину произошедшего, но это выглядит так, как будто бы Каваси-сан впал в буйство, разгромил свою квартиру, поломал всё, до чего смог дотянуться, а затем решил повеситься. Говорите, вы приходились ему другом? Можете рассказать, Кирью-сан, поведение Каваси-сан было в последнее время каким-то… странным? Неестественным?

Это был стандартный опрос. Еще чуть позже, закурив неподалеку, пара полицейских стали обсуждать, что такие случаи перестали быть редкостью. «Хикки бесятся, сходят с ума, долбанутые извращенцы. Не выдерживают одиночества и психуют. Хорошо, что в этот раз обошлось без жертв»

Рутина.

Я проводил безутешную женщину назад в магазин, помог его закрыть, а потом отвел и в её квартиру, присмотрев, пока она, быстро и как-то даже профессионально, напивалась. Нельзя сказать, что мать очень любила сына, всё-таки тот даже не открывал ей дверь, но горечь утраты её всё равно терзала. Вскоре, в дверь квартиры Каваси-сан позвонили, и я уступил своё место утешителя её подругам, прибежавшим после того, как они обнаружили закрытый магазин.

Сам отправился домой. Полицейские, изымавшие разбитые компьютеры Дайсуке, упомянули, что все носители информации были утоплены в тазу с жидкостью. Это значило одно — Каваси знал, что к нему кто-то придёт. Кто-то, для кого не станет преградой жалкая входная дверь и возможное сопротивление со стороны инвалида на протезах. Именно я его научил, что надо делать в ситуации, если внезапно нагрянет та же полиция. Таз с водой, и порошок, превращающий эту воду в крайне кислую среду, всегда стоял у хакера по раковиной для мытья посуды…

Каваси успел полностью уничтожить свои жесткие диски. Вывод? Повременю. Теперь время есть.

Сев дома за компьютер, я запустил соединение с сетью, начав проверять свои электронные адреса в глубоком интернете, о которых знал мой покойный партнер… и довольно быстро нашёл его послание, дописанное в «хвосте» заархивированного аудиофайла, который, в свою очередь, был замаскирован под стандартную авторассылку.

«Здравствуй, дружище. Я сдох. Смешно, да? Нет, на самом деле сдох. То сообщение, что ты получил, он пришло по таймеру…»