Печать пожирателя 5 (СИ) - Соломенный Илья

Ни мне, ни всем остальным.

Нужно было что-то делать, что-то предпринять — но что?

Пока мы занимались заменой передатчиков, остальной отряд разбивал лагерь в тени гигантских скал, используя их как природное укрытие. Пока не начался Выброс, «Соколы» заняли позиции на вершинах камней, а оставшиеся в живых «Витязи» организовывали периметральную защиту — заняв места в проходах между скалами. Им в помощь отрядили уцелевшие гравициклы, которые в этот раз выполняли роль стационарных турелей.

«Свободные» маги рассредоточились следующим кольцом защиты — они выставляли колдовскую защиту и распределяли по периметру щитовые амулеты. А простые солдаты разделились — половина прикрывала колдунов, а вторая половина устанавливала быстровозводимые палатки, собирала пулемёты и турели, системы развёртываемых щитов, разводила костры и начинала готовить еду.

Каждый из солдат знал своё место и задачу — за годы работы в Урочище у них выработались чёткие алгоритмы действий.

Я закончил с установкой передатчика и мы с Арсом принялись возводить нашу палатку. Времени на это ушло немного, и пока остальной отряд был занят своими делами, я прошёлся по нашему импровизированному лагерю и снова активировал магическое зрение.

Коршунов как раз отдавал последние распоряжения командирам групп, его фигура четко вырисовывалась в потоках энергии.

То, что я увидел сейчас, заставило меня содрогнуться. Аура капитана представляла собой жуткую мешанину из переплетающихся щупалец чужеродной энергии. Они пульсировали и извивались, словно живые существа, присосавшиеся к его Искре. Эти щупальца — энерго-паразиты — не просто питались капитаном.

Они контролировали его, как я и предполагал…

Я почувствовал, как холодный пот выступил на лбу. Теперь стало понятно, почему эмоциональная составляющая Коршунова казалась такой… плоской. Его собственная энергия была почти полностью подавлена этим жутким клубком чужеродных сущностей.

И что мне было делать?

Попытаться «освободить» Коршунова? Убить его? Рассказать другим офицерам о моих подозрениях?

Сука, и каждый раз, когда я знаю о чём-то, о чём знать не должен, возникает вопрос — как объяснить моё знание другим людям?..

Однако оставлять ситуацию без контроля было никак нельзя. Но и соваться к Коршунову самостоятельно сейчас нереально — вокруг постоянно другие солдаты и маги…

Немного подумав, я решил, что нужно всё-таки попытаться поговорить хоть с кем-то из офицеров.

Пока не улеглась основная суета с обустройством лагеря, я улучил момент, чтобы переговорить с нашим взводным, Быковым. Тот как раз проверял готовность защитных барьеров на северном участке лагеря.

— Лейтенант, — подошёл я к нему, стараясь говорить как можно непринуждённее, — Можно вас на минуту?

Быков повернулся ко мне, приподняв рыжую бровь. Его механический глаз сканировал окрестности, создавая вокруг едва заметное мерцание.

— Что такое, Апостолов? Давай, излагай быстро — времени до Выброса остаётся всё меньше.

Откровенно говоря, я понятия не имел, как правильно начать такой щекотливый разговор. Но молчать было нельзя:

— Слушайте… А были ли случаи, когда командный состав… эээ… подвергался в Урочище «заражению»? Или перехвату контроля над разумом? Духами, энерго-паразитами…

Быков фыркнул и махнул рукой:

— Ну в теории такое возможно, конечно. Но для этого нужно долгое воздействие. Месяцы, а то и годы постоянного контакта с Урочищем и такими паразитами. Но каждый раз по возвращению на заставу каждого солдата пристально проверяют, так что подобное бы сразу обнаружилось…

Он осёкся, увидев моё серьёзное лицо.

— Подожди-ка… Ты о чём сейчас? — голос взводного стал жёстче.

— О том, что капитан Коршунов ведёт себя иначе, чем обычно.

Лейтенант, услышав мои слова, расхохотался:

— Рехнулся, Апостолов⁈ Коршунов — один из самых опытных капитанов Заставы! Он бы точно не позволил какой-то дряни прилипнуть к себе, и…

Но, встретившись с моим взглядом, он понял, что я не шучу.

— Ты серьёзно?

— Я… Я неведомый, вы знаете, — завёл я уже заезженную пластинку, которая рано или поздно наверняка даст осечку, — И вижу иногда кое-что, что другие маги видеть не могут.

— Провидец?

— Да нет, визуально, — отмахнулся я, — Проблески энергетики, и всякое такое… Так вот энергетика Коршунова после сражения на холме… Она вообще не похожа на человеческую…

Я знал, что рискую, говоря об этом — но оставлять без внимания тот факт, что наш капитан оказался заражён какой-то сущностью, было совсем нельзя. Кто знает, что он будет делать? Быть может, начнёт заражать и других солдат? Или отключит всё защиту во время Выброса? Или окажется шпионом на Заставе, и в самый неподходящий момент откроет врата для тварей? Устроит новый прорыв изнутри?

Вариантов была масса.

— Хм… Понятно, — Быков поскрёб затылок, — Слушай сюда, курсант. Для таких обвинений нужны железобетонные доказательства. И проверку провести здесь невозможно — нужна специальная аппаратура Заставы. Если что-то и есть с капитаном, мы узнаем об этом только там.

Он придвинулся ближе и понизил голос:

— Так что держи язык за зубами, понял? Пока никому ни слова. А я… присмотрю за капитаном, если что. Понял?

Я кивнул, чувствуя, как внутри всё холодеет. До возвращения на Заставу ещё целая вечность. Даже если Быков на самом деле поверил мне, а не говорит это, чтобы успокоить — что он сможет сделать со Знатоком, имеющим куда больший боевой опыт?..

А между тем, магические тёмные тучи затягивали небо всё сильнее и сильнее. То и дело где-то в их глубине вспыхивали алые молнии. Поднялся мощный ветер, который нёс по воздуху листья, и порывами взметал между скал, в которых мы остановились, мусор.

«Соколы» слезли со скал и спустились в лагерь, а вокруг «Витязей» и гравициклов с их пилотами развернулись силовые купола — как и над нашими палатками, выставленными плотно друг к другу.

Все получили приказ не высовываться из укрытий — кроме тех, кто нёс дежурство.

Сидя в нашей с Арсом палатке, я делал вид, что проверяю амулеты, но все мои мысли были сосредоточены на Коршунове.

Чувство опасности буквально зудело у меня под кожей. Я понимал, что Коршунов действительно заражён, и каждый лишний час подвергает опасности весь наш отряд.

Слишком многое было поставлено на карту…

Я специально не задёргивал полог и сидел прямо на выходе — и заметил, как капитан пару раз прошёлся вдоль периметра, задерживая взгляд на нашей палатке. Его тяжёлый взгляд несколько раз останавливался на мне.

Неужели он что-то заподозрил? Или просто совпадение?

«Да какое там совпадение!» — фыркнул я про себя, — «Давно пора привыкнуть, Маркелий, что совпадений относительно тебя у судьбы не случается. Только чётко запланированная хрень…»

Я знал, что собираюсь сделать очень опасную вещь — но решил, что рисковать больше не собираюсь.

Было ли мне жаль Коршунова?

Да, возможно, слегка. Однако я понимал, что нужно разобраться с опасностью сразу, пока не случилось чего похлеще. И Выброс станет для меня отличным прикрытием.

Когда стемнело окончательно, он начался — магический шторм, редкое явление, даже для Урочища. Воздух наполнился электричеством, между скал поднялся сильный гул, а туман стал таким густым, что невозможно было разглядеть даже соседние палатки. «Синоптики» бегали между постов, усиливая защитные барьеры, а в клипсе постоянно трещали помехи, забивая весь эфир — так что я просто снял её.

Тем более, что собирался идти «на дело»

Это был идеальный момент. Шторм создавал естественное прикрытие, маскируя любые магические возмущения. Я дождался, пока большинство бойцов укроется в палатках, и распахнул полог нашей.

— Ты куда⁈ — тут же подобрался Арс.

— Сгоняю до Быкова, уточню кое-что!

— Рехнулся⁈ Была команда сидеть и не высовываться!

— Я быстро, туда-обратно, Арс! — соврал я, — Пять секунд!

Выскочив из палатки, я оказался под внешним защитным куполом, который образовывало слияние между всеми артефактами отряда — и честно говоря, всё равно подохерел.