Печать зверя (СИ) - Кас Маркус

— Выдвигаемся, — едва слышно сказал граф и сделал знак рукой.

Я усмехнулся и натянул на лицо защитный слой ткани. Костюм, добытый графом, был удобным и приятным к телу. По сути, он создавал устойчивую иллюзию, считывая окружающее и сливаясь с обстановкой. Работа не сверхсложная, но очень искусная.

Место для засады егермейстер выбрал прекрасное — подле возвышения. Поэтому, едва мы вышли наружу и поднялись, смогли оценить практически всё вокруг, насколько позволяло зрение и свет.

Мы стояли без движения, вглядываясь в поле солнечноголовых растений.

И тут один подсолнух дернулся.

Синхронно с ним вздрогнул и граф. Не от неожиданности, а от радости. Я ощутил его эмоции, совершенно не скрываемые. Зотов молча рванул к месту движения.

Чертыхнувшись про себя, я бросился за ним. И, как только углубился в заросли, тут же потерял графа. Подсолнухи оказались великанами. Вокруг меня мелькали лишь их толстые стволы.

К тому же под прикрытием широких голов было темно.

Силу магии света я использовать не мог. Хотя осветить тут всё до самых границ владений было несложно. Но, во-первых я не хотел, чтобы Зотов узнал о моих способностях. А в-вторых — я даже немного жалел воришку и желал тому удачно скрыться.

Беготня в этом лесу стволов получилась какая-то бестолковая. Охваченный азартом, я позабыл обо всем. Но вовремя очнулся и погрузился в себя, остановившись.

Жаль, что я пока не владел аспектом природы. Можно было бы просто вычислить «убегающее» растение при помощи дара.

Но помимо этого были и другие способы обнаружить нужное место. Пойти от обратного. Если взять за обычное состояние происходящее там, откуда я пришел, то любая аномалия означала цель. Таким же образом я нашел среди толпы на представлении Ракиты человека, скрывавшегося при помощи темного амулета.

Но мне помогло не это. А визг. Девчачий!

Я побежал на этот звук, снося подсолнухи. И выскочил с обратной стороны поля.

В середине рва завязла девчонка. Подросток, едва ли ей исполнилось пятнадцать. Тот возраст, когда несуразность взросления отходит, но детские черты пока ещё остаются. А личико у неё было именно что детским.

Рядом валялся срезанный подсолнух.

Зотов стоял возле рва с озадаченным выражением лица. На его плече лежало ружье, а второй рукой он почесывал затылок.

— Граф… — рассеянно обернулся он ко мне. — Вот…

Девчонка нахохлилась, как воробей в луже. Воинственно зыркала то на меня, то на владельца земель. Воинственно и очень гордо.

Одежда на ней была явно деревенская. Какая-то бесформенная рубаха и штаны, которые ей были велики и держались только на веревке, крепко обвязанной вокруг талии.

Ловушка крепко удерживала воришку, но она делал вид, что полностью контролирует ситуацию.

— Что ты тут делаешь? — наконец очнулся Зотов.

Девчонка фыркнула и задрала подбородок ещё выше.

— Ясно. Александр Лукич, можно вас на минутку, — егермейстер мотнул головой вбок.

Мы отошли достаточно далеко, чтобы наш разговор не был слышен. С моего лица не сходила улыбка, тогда как граф пребывал в состоянии растерянности.

— Внучка Афанасьевны это, — протянул он, поглядывая в сторону пленницы.

Я вспомнил старушек из крайней к лесу деревни, что сидели около колодца. Всё таки местная, как я и думал.

— Ерунда какая-то, — вновь почесал затылок Зотов. — Взбалмошный ребенок, но никогда ничего подобного не вытворяла. Так, детские шалости. Я… в затруднении. Слава у девочки упрямицы знатной. Ну, как у детей заведено, ничего необычного в общем-то. Что делать с ней, ума не приложу.

— Ну, для начала нужно её вытащить оттуда. А потом поговорить.

Операция по вызволению девчонки затянулась. Всё же граф перестарался с защитой и ловушкой. Воровка снисходительно усмехалась, хотя в глазах её плескался страх.

Естественно, она попыталась сбежать, как только отпустила магическая «трясина». Попытка была храброй, но тщетной. Зотов просто схватил её за шкирку и приподнял. Так и доставил в дом.

Насупился ребенок ещё пуще прежнего. Того и гляди иголки вырастут, как у ежа. Я старался не улыбаться, хотя внутри меня распирало от смеха. Ну, гроза угодий!

Все вопросы она игнорировала. Выпрямилась и сидела с видом мученика, готового принять любую кару. Пока граф пытался её разговорить, я сходил на кухню и заварил чаю. Вернулся с большой чашкой, поставил перед девчонкой и попросил:

— Алексей Романович, оставьте нас, будьте добры.

Отчаявшийся граф даже спорить не стал. Махнул рукой и вышел.

— Ну милая, рассказывай. Кто же тебя надоумил? — тепло улыбнулся я.

Воровка едва заметно вздрогнула, но тут же приняла прежнее неприступное выражение. При этом глаза её жадно глядели на чашку.

— Угощайся, — я пододвинул чай поближе. — Озябла же наверняка.

Ночка выдалась прохладной, сказывалось приближение осени, да и за городом температура была ниже.

— Зачарованный поди? — с вызовом бросила она.

Голосок её был под стать — резковатый, ещё не оформившийся.

Вместо ответа я мягко воспользовался магией разума. Не вторгался в её мысли, просто спокойно продемонстрировал, что мне ни к чему прибегать к таким банальным методам.

Глаза девчонки округлились, но она не испугалась. Скорее пришла в восторг.

— Так вы менталист, дядь? — с присущей её возрасту непосредственностью напрямую спросила она.

— Только это секрет, — кивнул я. — Своим поделишься?

Недоверия в ней было на маленький городок. Не озлобленности, а именно уверенности в том, что никто на белом свете её не поймёт. Он схватила чашку и громко прихлебнула из неё, чтобы скрыть бушующие эмоции.

Я терпеливо ожидал.

— Дядь… — неуверенно начала она.

— Александр Лукич, — улыбнулся я. — А тебя как зовут?

— Ирка я, — девчонка опять выпрямилась: — Ира.

— Ну, Ирина, поведай мне свою историю.

И её словно прорвало. Выговаривалась она долго. Вывалила все надежды, разочарования и мечты. В таком возрасте их, как известно, колоссальное количество.

Девчонка была травницей. Причем, судя по рассказу, прирожденной. Дар Иры был мне непонятен, пока ещё не просто не пробудился, а будто не определился. Такое бывало, пусть и нечасто. Обычно как раз с детьми, увлеченными чем-то иным.

Отец её погиб, когда девчонке было года два. На зимней охоте провалился под лёд и замерз. Мать была пряхой, что позволило вытянуть семью в составе дочки и той самой Афанасьевны, свекрови. Жили они неплохо, но девчонку тянуло к большему.

Интуитивно она с самого детства собирала травы и коренья. Устроила себе логово в ближайшем подлеске, где хранила свои сокровища. Изучала науку по книжкам, которые нашла в приусадебной библиотеке. Зотов и школу открыл, и довольно большое книжное собрание держал, доступ к которому имели все желающие.

С каким наивным высокомерием она хвалилась тем, что всё схватывала на лету! Чистый восторг. Но, тем не менее, девчушка и правда была талантлива. По одним лишь книгам обучиться сложному мастерству — стоило уважения.

В редкие поездки с матерью в столицу Ирина старалась узнать ещё больше.

Вот и в последний раз, когда они ездили в Санкт-Петербург, девчонка жадно впитывала любую информацию. Оказались они на ремесленной ярмарке. Родительница там искала материал для своей работы, а ребенок носился по всей территории, суя любопытный нос повсюду.

И попала она в лавку ведьмы.

— Самая настоящая ведьма! — с жаром уверяла меня воровка. — Котел у неё — во! — она раскинула руки, силясь показать размер. — А там дым и вонь. Жуть.

Всё же сказки не лучший методический материал…

В общем, Ирина прямо и спросила у ведьмы, как ей стать самой сильной. Ну а что ещё ребенок может спросить? Нехорошая женщина забрала все скудные накопления и навешала девчонке такой лапши на уши, что мне захотелось отыскать тетку и серьёзно поговорить.

Вероятно «ведьме» показалось это забавным, но именно она и сказала про то, что подсолнухи обладают свойствами, о которых знают лишь посвященные. Но исключительно украденные растения ими обладают. Те, что умыкнули в самый темный час, в безлуние.