Железная леди: Дорога к славе (СИ) - Ласточкин Дмитрий

Часа через полтора, когда все насытились и чуть-чуть опьянели, началось время танцев. Старшее поколение всё так же сидело с непроницаемыми лицами, глядя на пространство между ними и костром, где веселились, кружась под звуки странной музыки, молодые пары. Или не очень молодые.

Танцы были разные, весёлые хороводы, плясовые и даже медленные, чувственные танцы. Иногда молодые монголы подходили к той или иной девушке, замысловатым жестом подавали ей руку, так соглашалась — и её выдёргивали, чтоб вместе исполнить очень красивый танец, чем-то напоминающий двух лебедей на водной глади. Редко, но бывало, что девушка отказывала, тогда парень стыдливо убегал под весёлый хохот.

— Позвольте. — из темноты вынырнул Ухнаагийн, которого я встретил у загона с лошадями, и тем самым движением предложил мне станцевать.

А я и не против! Танец хоть был красивым, но несложным, я разобрался в нём, глядя на пары у костра. Да и вообще, я тоже пригубил немного вина, так что был слегка распалён, мысли бегали, щёки горели, но совсем не от мороза. А яги поблизости не было, она куда-то сбежала с полчаса назад

Я вложил свою руку в руку Ухнаагийна, и мы отправились к костру. Это было волшебно! Со стороны танец казался проще, вернее, не чувствовалось то удивительное напряжение, что было в паре. Монгол бросал на меня страстные взгляды, движения его были резкие, полные чувств и силы, а я был мягок и текуч, как ртуть, но непреклонен.

Краем глаза я видел зрителей. Многие с удивлением смотрели на меня — похоже, не думали, что чужачка сможет повторить их танец, не обучаясь этому специально. В глазах других горело восхищение, особо яростное из-за отсветов пламени костра. А один из тех, кто сидел неподалёку от яговского деда, молодой мужчина с развитием пика четырёх Благословений, даже будто ревновал. Ха-ха, мы с ним даже не разговаривали, а меня тут уже ревнуют! Но это даже как-то лестно!

Потанцевав с Ухнаагийном, я присоединился к небольшому хороводу, потом ещё к одному, вернулся к шкурам хлебнуть вина и снова к костру, к танцующим. Чем-то завораживали меня эти танцы, они будто порождали что-то далёкое, первобытное, но при этом сильное и невероятное. Звуки музыки, танцы, костёр — всё это превратилось в вихрь радости и удовольствия.

Уже после полуночи, когда костёр, до того горевший ярким пламенем, стал затухать, я ушел в «свою» юрту, рухнул на постель и без всяких мыслей уставился в расшитый потолок. Оооо, как мне было хорошо! Мышцы всего тело гудели, в голове приятный сумбур, откуда-то изнутри разливалась нега. Прекрасный вечер! Наверное, один из самых лучших праздников Нового года, который у меня был.

Не дожидаясь возвращения Яги, я заснул.

Утром я чувствовал себя как огурчик. Усиленное магией тело восстановилось после вчерашних нескольких часов танцев без всяких проблем, да и те капли вина, что я выпил, будто не заметило.

Яга хрюкала на соседней постели, трогательно подложив обе ладошки под щёки. Не стал её будить, пошел заниматься утренними делами. Позавтракав, утянул одну морковку и пошел к загону с конями. Лошадки любят морковку, думаю, даже если они волшебные.

— Доброе утро! — я как раз кормил вчерашнего коня слямзеным овощем, когда кто-то подошел сзади и громко поздоровался.

— Доброе! — крутанувшись на месте от испуга, я повернулся к говорившему.

Хм, это же тот мужчина, что вчера ревниво смотрел на меня во время танца. Надо же.

— О, прости, испугал?

— Нет, просто чуть-чуть неожиданно. — я помотал головой, потом спросил. — Это же ничего, что я кормлю лошадку? Он так аппетитно ест морковку!

— Ничего, наши лошади выращены такими, что и колючки в пустыне есть могут! От морковки им будет только польза. — монгол добродушно улыбнулся, даже непонятно, кому больше — мне или коню. — Меня зовут Хурэлсух.

— Екатерина. Но можно просто Катя.

— Тебе нравятся наши кони, Катя?

— Очень! Красавцы!

— А хочешь на них прокатиться? На озеро Нур. — с каким-то непонятным мне значением посмотрел монгол.

— А можно? Тогда с удовольствием!

Оказалось, что можно. Хурэлсух отвёл меня к выходу из загона, там поднял на ноги с десяток пастухов, которые быстро оседлали нам двух коней, мне того, которого я морковкой кормил. Ещё пять минут — и мы мчимся по заснеженному полю! Это было волшебно! Высокий и мощный жеребец у меня между ног не скакал, а будто летел над снегом, очень мягко и быстро. Я ожидал, что будет болтанка, жопа станет биться о седло, но ничего подобного. Конь шел мягко, а я будто сидел в кресле и наслаждался.

Озеро появилось неожиданно. Просто степь, снег, кустики травы из-под него — и вдруг бах, зелёная гладь озера! Ни зарослей деревьев на берегу, ни особо густой травы. Это было неожиданно и странно. И озеро тихое, гладь как зеркало, но при этом не лёд, а именно вода такая. Чудесное зрелище.

— Волшебное озеро. — раздался голос Хурэлсуха. — Старики бают, что в его водах спит огромный монстр, который не любит, когда его беспокоят. И потому даже вода озера Нур замерла, боясь потревожить его. И только народу Убсу позволено тревожить великана, живя на озере Нур, ведь они потомки того монстра!

— Красивая легенда.

Мы подъехали к самому берегу, помыли копыта коней в озере под их фырканье, потом поскакали обратно. Вся поездка заняла с час, ну полтора, хотя до озера было, как я потом узнал, почти сто километров. Действительно, волшебные кони!

Неделя каникул после нового года оказалась приятной и полной интересных событий. На третий день мне выделили «свою» комнату в юрте, специальной женской, как оказалось, так что перестал стеснять Ягу. Правда, можно было бы и не переезжать, потому что я туда заходил только спать. Даже телефон куда-то пропал, а я и не обратил внимания, потому что время было занято другим.

Меня научили немного ухаживать за лошадьми. Помогла Яге пасти молодняк мясомолочной породы коней, специально выращенной её семьёй. Кузнецы попросили сковать с десяток подков, чтоб обновить свои запасы. Молодые девушки показывали мне, как готовить конину в разных вариациях.

Кстати, я узнал у них, почему монголов за столом обслуживают старухи. Оказывается, это показатель почтения. Если тебя уважают и ты силён, то тебя должны обслуживать сильные женщины, а сильным становишься с годами. Поэтому не стоит радоваться, если приехал в гости, а за тобой ухаживают симпатичные молодые девушки — это означает, что тебе не очень рады, да даже вообще наплевать, кто ты такой. Если гостя уважают, то еду ему будет подносить жена одного из сыновей главы стойбища, и никак иначе! Женщины же это воспринимают как показатель статуса. Если тебя пригласили прислуживать за стол старших — то твоё положение в стойбище возросло, теперь ты среди тех, кто имеет вес. И такие подковёрные баталии за это разворачиваются, как мне рассказали монголки, что даже удивительно! Всего хотят быть любимой женой, хаха!

Но больше всего времени у меня занимали Хурэлсух и Ухнаагийн. Они будто соревновались в том, кто больше внимания мне уделит, развлекая, пытались перещеголять друг друга. И за неделю так утомили, оба, что меня это стало даже слегка пугать! Я уже отнекивался, как мог, но кто же слушал?

К счастью и к сожалению, но неделя каникул подошла к концу. Я стал собираться и понял, что все мои вещи куда-то делись. Телефон, кошелёк, документы, даже сумка с одеждой, что я выменял у монголок, исчезли из моей комнаты.

Я попытался расспросить девушек, за это время я выучил несколько слов на монгольском, разговаривая примерно так, как со мной любительницы красивого нижнего белья. Но те только пожимали плечами и отрицательно кивали головами.

Последней надеждой оставалась глава нашей юрты, как я узнал — третья жена главы стойбища, бабушка Яги, хоть и не родная. У деда этого было три жены, и все их дети считались общими, а дети считали всех трёх матерей родными, не делая различий. В принципе, хороший обычай.

— Ты хочешь уехать. — сообщила мне матрона, когда меня завели в её комнату.