В оковах Судьбы I (СИ) - "Vivian2201"

— Куда? — выдохнула Петуния, уже на бегу, пытаясь не упасть из-за высоты своих каблуков.

— В переулки, — решил я, поняв, что без боя нам уйти не получится.

— Это вампир! — выдавил из себя Дадли, тяжело дыша, — Гарри! Я уверен! Это Дракула!

— Ситх! — вырвалось у меня.

Объяснять кузену о том, что помимо известного Графа в мире хватаети и других вампиров не было ни желания, ни времени. Ситуация в принципе не располагала к чтению лекций.

О вампирах же я в Хогвартсе читал. И могу с уверенностью сказать, что мы в дерьме.

Проклятые кровососы покидают места своего существования только для поиска новой жертвы, поскольку на них ведется охота всеми, включая оборотней. Эти твари не являются живыми. Нежить. Вампиром может стать представитель любой расы, не зависимо от наличия в нём дара. Увы, но детище древних волшебников оказалось не просто живучим и опасным, но и весьма плодовитым. Они в состоянии увеличивать свою численность с помощью ритуалов приобщения. Не так быстро, как оборотни, ибо одного укуса мало для превращения, но зато каждую ночь.

Невероятно сильные, быстрые, никогда не устающие, совершенно не чувствующие ни жары, ни холода, они были ночными стражами некромантов Певереллов. Идеальными. Днём остров этих колдунов охраняли навьи, которых волшебникам удалось истребить.

Увы, но с вампирами так не вышло. Стоило погибнуть последнему из Певереллов, как вампиры и навьи устроили настоящую войну. К счастью для этого мира, оба детища некромантов действовали самостоятельно и не имели нормальной организации. Иначе с ними не удалось бы справиться.

Навьи имели одно слабое место — луна. Лунный свет убивал их точно так же, как вампиров — солнечный. В остальном — точно такие же кровососы, но способные действовать днём. И если бы их орды шли вместе, то им бы удалось избежать разгрома.

Вампиров смогли успокоить тем, что вычисляли их дневные лежки и вскрывали их, вытаскивая магией или хитростью из подземелий. С некоторыми удавалось расправиться с помощью огненных заклинаний. Другие погибали под ударами боевых артефактов.

Навьи же, не способные передвигаться в периоды полнолуний, были истреблены почти тем же методом, но в ночное время.

Однако, среди вампиров, судя по всему, оказался кто-то хитрый, сумевший выбраться из множества ловушек. Вполне возможно, что и не один, учитывая обилие появишихся во всей Европе и Северной Африке гнёзд этой нежити.

Как бы там ни было, но война с кровососами, несмотря на разгром их армии, продолжалась веками. Некоторые их гнезда удалось уничтожить, а другие сохранились по сей день, но согласились на договоренности с волшебниками и магическими народами.

Теперь же, один из вампиров следовал за нами, явно намереваясь испить нашей крови.

Стоило оказаться в безлюдном переулке, как обнаглевшая нежить бросилась к в атаку. Даже при укреплении тела, его движения были невероятно быстры. Я едва успел оттолкнуть Петунию в сторону, из-за чего вампир, по инерции, пролетел мимо, и ударить его ребром ладони по плечу. Впечатление было такое, словно я решил подраться с линкором. Кисть левой руки разорвало от боли, а кровосос, замерев на месте, уставился на меня с некоторым удивлением.

Удивиительно, но защитный артефакт сработал, ударив вампира небольшой золотистой молнией.

— Волшебник, — усмехнулся мой враг, — Да такой шустрый… Давай поиграем!

Рывком сократив дистанцию, вампир стал наносить удары, от большинства из которых я едва успевал увернуться, а те, что достигали цели — попадали по подставленной левой руке. Каждый раз, когда моему противнику удавалось достать меня, его кисти получали разряд, созданный кольцом-артефактом. Из-за этого переулок, в котором всё происходило, постоянно озарялся вспышками, сопровождаемыми тихим треском.

Между тем, бой складывался не в мою пользу. Даже несмотря на укрепление тела, когти кровососа оставляли рваные раны, из которых текла кровь. Если бы не толстая куртка с шерстяной подкладкой, то на снегу уже имелись бы алые следы.

За время скоротечной схватки я лишь дважды рискнул нанести удар, вкладывая в него свои злость и боль, дабы повредить энергетику нежити. То ли техника, что применялось ситхами в моей прошлой жизни тут не работает, то ли всё дело в том, что мой враг и без того мертв. Никак иначе не получалось объяснить отсутствие результата подобных атак — нежить лишь немного замедлилась, но всё так же норовила достать меня.

Остановившись, вампир с интересом уставился на меня, начав обходить с левой стороны:

— Где же твоя палочка? И в кого ты такой шустрый?

Вместо ответа я решился применить Высасывание Силы. Алая молния мгновенно соединила нас, превращаясь в канал, по которому весь имеющийся потенциал магии этого ублюдка принялась перетекать в меня. Руки, из которых по вампиру ударила техника ситхов, жгло изнутри, а мой противник, замерев на месте, неожиданно начал стареть. Его волосы поседели, кожа стала морщинистой, а тело уже не было столь мускулистым как раньше.

Издав крик, вампир вдруг провалился в собственную тень, а связь между нами, сформированная Высасыванием Силы, оборвалась. Я же, едва сдерживая крик боли, вызванной жжением в руках, развернулся, ища взглядом метнувшуюся куда-то в сторону темную фигуру.

— Он ушел? — тихо спросила Петуния, с опаской глядя на меня.

— Вряд ли, — покачал я головой, всё ещё ощущая рядом с нами присутствие вампира, — Он где-то рядом. Ждет.

Тени вокруг начали шевелиться, словно бы водя странный хоровод. Заметить среди них силуэт, в который превратилась нежить, было крайне сложно. Мне приходилось ориентироваться исключительно на интуицию и ощущения, что исходили от врага.

Несколько раз я бил тем же приемом в места, где, как мне казалось, находился этот ублюдок, но резкое движение в сторону и отсутствие результата говорили — до победы ещё далеко.

Между тем, виски сдавило болью, а в глазах начало темнеть. Двигаться оказалось невероятно тяжело. На какое-то мгновение у меня даже мелькнула мысль о том, что неплохо было бы поспать, а не разбираться с каким-то ничтожеством, неспособным даже подойти ко мне…

«Тварь! — усилием воли мне удалось скинуть с себя волю вампира, что решил перенести поединок в ментальную плоскость, — Ты действительно ничтожество! Даже сражаться открыто не можешь!»

Сконцентрировавшись, я применил одну из множества техник ситхов, что использовались ими для поиска тех, кто умудрялся прятаться во время боя, нанося удары в спину — Волна Теней. Она уничтожает любые наведенные мороки и чужие техники сокрытия.

«Играть с Тьмой можно и вдвоем, вампир, — подумал я, наблюдая за тем, странное состояние переулка, ставшего казаться чем-то потусторонним, отступает, оголяя грязные кирпичные стены и немногочисленные работающие фонари, — Покажись, тварь!»

— Гарри! — выдохнул Дадли, глядя на меня со смесью восхищения и страха, — Круто ты с ним! Прямо охотник на вампиров! А что у тебя с глазами? Они све… А!

Вокруг мальчика неожиданно сгустились тени, обретая плотность и хватая его за шею. Почти мгновенно, они превратились в недобитого кровососа. Впрочем, завершить начатое нежить не смогла. Вокруг мальчика сформировалась серебристая пленка щита, снопом золотых молний ударившая по рукам и лицу твари. Вампир, отскочив от Дадли, оказался открыт для моего удара, чем я и воспользовался, попытавшись вновь ударить Высасыванием Силы. Однако, за мгновение до того, как алая молния коснулась вампира, тот смог исчезнуть, превратившись в тень. Только теперь я успел его заметить и, не став больше осторожничать, ударил Молниями Силы, вкладывая свои боль и гнев, прямо по тёмному силуэту.

Раздавшийся крик, мгновенно вывалившегося в нормальное состояние ублюдка, быстро перешел в визг. Мужчина попросту горел странным, кажущимся чем-то чуждым этому миру, зеленым огнём, внутри которого били фиолетовые прожилки. Он осыпался на грязный снег серым пеплом, а не черной гарью. И всё это время я продолжал бить его Молниями, надеясь таким образом упокоить.