Правильный лекарь. Том 12 (СИ) - Измайлов Сергей

— Хватит ворчать, слушай раз пришёл, — так же тихо ответил я.

Я хотел ещё кое-что сказать, но свет в зале померк, а небольшую сцену ярко осветили софиты. Вышел первый конкурсант, кажется, я видел его в прошлый раз здесь же. Зал встретил его бурными аплодисментами, к которым я присоединился, а Валера так и сидел, сложа руки. Однако, уже на втором четверостишье, скучающее лицо Чугунова стало заинтересованным и по мере чтения душещипательного стихотворения, выражение его лица неоднократно менялось, но скучающим уже не было. Кажется прочувствовал.

Когда чтец закончил и поклонился залу, Валера хлопал даже громче меня. Заметив мой удивлённый взгляд, он улыбнулся.

— Ты знаешь, я наверно много упустил с тех пор, как выучил последнее стихотворение, — честно признался он.

— Письмо Онегина к Татьяне?

— По-моему да, — кивнул он. — Это из той же серии, как перечитать произведение из школьной программы десять лет спустя, когда у тебя в корне изменилось мировоззрение и совершенно другой жизненный опыт.

Вышел следующий конкурсант и зал снова затих. Второе стихотворение было несколько слабее, но чтец выкладывался на полную катушку, что тоже заслуживает уважения. Наконец пришла очередь Ильи. Я думал, что он прочитает что-то совершенно новое, но это было стихотворение, посвящённое той самой Оксане. Странно, я первый сборник прочитал от корки до корки, на там такого точно не было.

Бросив косой взгляд на Валеру, я заметил, как по его щеке скатилась слеза. Вот это да, вот это противник рифмы. Или у него так проявляется аллергия? Когда Илья, чуть не всхлипывая сам, закончил читать, зал взорвался аплодисментами, переходящими в овации. Возгласы восторга раздавались со всех сторон. Похоже, что для этого дня он приберёг нечто особенное.

Илья низко поклонился, собрал брошенные из зала цветы и ушёл со сцены. Когда вышел следующий чтец, я услышал, как меня кто-то зовёт полушёпотом. Это был Илья. Поймав мой взгляд, он махнул рукой, призывая двигаться на выход. Больше всего меня поразило, как неохотно уходил Валера.

— Ну если хочешь, давай побудем ешё, — предложил я, когда мы уже подходили к двери.

— Теперь в другой раз, — ответил он с нескрываемым сожалением на лице. — Но теперь я знаю, куда мне нужно привести Евдокию.

— А куда это мы едем? — поинтересовался Юдин, когда автомобиль такси проезжал по Дворцовому мосту.

— Скоро узнаешь, — хитро улыбнулся Валера. — Не торопи события.

Мне уже и самому интересно стало. Я ожидал, что он закажет кабинет в одном из ресторанов в центре Питера, но этот вариант уже отпадает. О цели нашей поездки я догадался, когда машина остановилась на Петровской набережной, недалеко от причала, где сиял в ярких вечерних солнечных лучах большой красивый белый катер. По размерам он был не меньше, чем у Боткина.

Мы поднялись по трапу на палубу, большая часть которой находилась под тентом с большими окнами впереди и по бокам. Стол был накрыт для пиршества, откуда-то вынырнула скрипачка и начала выводить смычком приятные мелодии.

— Ну вот, как-то так, — сказал Валера, разведя руками над накрытым столом. — Я бы ещё стихи послушал, но тогда мясо остынет.

— Ты это купил? — спросил я, обводя катер взглядом.

— Пока нет, всё выбираю, — ответил он, усаживаясь за стол и катер плавно тронулся в сторону Финского залива. — Потом подумал, а зачем мне его покупать? Чтобы раз в месяц покататься? Проще взять в аренду вместе с капитаном, если приспичит.

— Тоже верно, — кивнул я. — Да и денег эта штуковина стоит немалых.

— Денег у меня должно хватить, — сказал Валера, подняв руку ладонью вперёд. — Мне предложили выгодную рассрочку. Просто я пока не хочу покупать. Итак, господа-товарищи, я предлагаю первый тост не за дружбу, а за гениальнейшего поэта современности. За тебя, Илюша!

— За меня? — искренне удивился Юдин, но по лицу было видно, что доволен.

Потом мы уплетали жаркое из кабана и много других вкусностей, непрерывно болтая, то и дело перебивая друг друга. Катер неторопливо прокатил нас по Неве и вышел в Финский залив. Погода для морской прогулки была просто идеальная, ветра нет, а солнце окрасило небо на закате оранжево жёлтым, потом и багряным. Когда причаливали обратно к Петровской набережной, наступила ночь.

— Ещё никогда столько не смеялся, — зевая сказал Илья и заражая зевотой остальных.

— Зато спать будешь крепче, — сказал Валера. — А утром на новые лечебные подвиги.

— Это точно, — кивнул Илья и улыбнулся. — Саня никому расслабиться не даст.

— Праздность — мать пороков, — сказал я. — На работу не опаздывать.

— Можно подумать, что я регулярно опаздываю, — недовольно буркнул Илья.

— Не регулярно, — кивнул я. — Но четыре раза было.

— Ты за мной следишь что ли? — удивился Юдин.

— Нет, просто я всё вижу, — усмехнулся я. — Высоко сижу, далеко гляжу, я же начальник.

Всю неделю я доставал Катю занятиями по танцам. В субботу свадьба Боткина, а в следующую — моя. Я не должен ударить в грязь лицом.

Пышная свадьба Андрея и Ани была ненамного больше по размаху, чем «скромная роспись» князя Волконского. Было много знакомых лиц из администрации Питера и губернии, представители городского бомонда. Высокопарные торжественные речи, море цветов и богато накрытые столы. Приближался час икс, которого я ждал с нетерпением.

— Ого! — воскликнула Настя, когда поняла, что в танце я веду, а не она.

— Ага, — довольно улыбаясь кивнул я, продолжая кружить.

До идеала, конечно, пока далеко, но сегодня я чувствовал себя несравнимо увереннее. Ещё несколько занятий и я буду готов к свадебному танцу.

— Дорогие гости, прошу минуточку внимания, — сказал Серафим Павлович, звонко постучав вилкой по бокалу. — Я предлагаю поднять наши бокалы за одного очень хорошего человека. Он смог резко изменить жизнь моего сына, а значит и мою. Именно благодаря ему Андрей вернулся в лекарское дело и теперь возглавляет известный в городе и за его пределами сосудистый центр. Хочу пожелать доброго здоровья и дальнейшего процветания Склифосовскому Александру Петровичу. Ура, господа!

Я уже было думал, что меня трудно чем-то смутить, но Боткину старшему это удалось. Как-то неудобно получилось, свадьба у его сына, а всё внимание обращено вдруг на меня. К счастью, это продлилось недолго.

— Ну что, братишка, поздравляю! — сказал я, подойдя к Андрею, когда гости расползлись по залу, объединяясь в отдельные кучки. — Говорил когда-то, что жениться долго не будешь, а в итоге меня на неделю опередил.

— Извини, брат, так получилось, — виновато пожал плечами Андрей, в то время как его лицо светилось от счастья. — Скоро и на вашей свадьбе погуляем. Ты только про нас не забывай, в гости заходите, а то скоро тебе университет открывать, занят будешь по горло с утра до ночи.

— Не, с утра до ночи уже не хочу, — покачал я головой. — Надо переходить на спокойный и размеренный образ жизни.

— Ты так говоришь, словно тебе не двадцать пять лет, а все пятьдесят, — усмехнулся Андрей. Если бы он знал, как близок к истине.

Спокойная размеренная жизнь. Ну да, конечно. Всё воскресенье мы с Прасковьей и Савелием провели в доходном доме при университете. Отделочные работы там уже подходили к концу, и мы носились по помещениям, проверяли готовность, составляли списки закупок, чтобы успеть всё сделать до приезда первых партий лекарей и преподавателей со всех уголков Российской империи.

Надо ведь ещё учесть, что некоторые будут с детьми, надо оборудовать игровые зоны, держать в запасе детские кроватки и обязательно подарки для каждого, чтобы легче было адаптироваться на новом месте за счёт приятных эмоций. Полную ревизию здания (по-моему в пятый раз) мы закончили к вечеру и уже просто валились с ног.

— Жаль, что сегодня всё это заказать не получится, — сказал я, размахивая ворохом бумаги со списками, когда мы вышли в центральный холл последней парадной.