Третий Всадник (СИ) - Шмаков Алексей Семенович

— Даже не верится, что ты смог так вырасти, — хлюпнул носом рядом со мной Каспер. — Помню, как ты шуганулся, когда я впервые появился у тебя на кухне и заявил о себе. Как делал первые шаги в магии, рисуя кривые линии и работая лишь по моей указке. А теперь вон какой стал.

Дух‑наставник закрыл глаза рукавом и начал содрогаться всем телом. Причём сейчас он точно не играл. Я уже давно научился различать, когда он искренен, а когда лицемерит.

— Спасибо тебе, — просто сказал я, отчего Каспер начал рыдать ещё сильнее.

Теперь к телесным содроганиям прибавились ещё и хлюпающие завывания.

— Даже не представляешь, как я тобой горжусь, — немного успокоившись, продолжил Каспер. — Так уже вышло, что детей у меня не было. Впрочем, как и у других Всадников из нашей четвёрки. Как‑то не сложилось. Так вот, ты стал для меня сыном. Практически таким, как я всегда мечтал. Смог переплюнуть меня во многих вещах. Даже скакуна своего нашёл гораздо раньше.

— Кстати, о скакунах. Ты же мне до сих пор так и не рассказал, кто же был твоим скакуном? Или это реально всё было благодаря вере жителей империи? Как‑то это слишком притянуто за уши, — решил я перевести тему, а то видеть Каспера в таком состоянии было весьма и весьма странно.

Прям даже какие‑то непонятные чувства начали появляться. Реально, он как будто стал для меня третьим родителем. Хотя, скорее всего, так и должны ученики относиться к своим наставникам, которые вложили в них так много всего — не только в плане магии, но и в плане воспитания.

Что бы я ни считал, но Каспер реально вместе с родителями воспитывал меня. Но сейчас совершенно не хотелось думать об этом, поэтому я и задал этот вопрос. Который сработал, как и было задумано. Наставник перестал всхлипывать и прищурился, указывая на меня пальцем.

— Наконец! Я уже думал, что после встречи со скакуном ты больше никогда не задашь этот вопрос. А про веру — это всё брехня. Завидующие мне друзья, которые не видят ничего дальше своего носа.

— В таком случае мог бы и сам рассказать, — пожал я плечами.

Проверка моей части заклинания уже практически подошла к концу, но ещё немного времени на разговор было.

— Рассказать самому, это значит сдаться. А сдаваться я не собираюсь. Вот сейчас ты у меня спросил, можно и рассказать. Получается, что это не я сам тебе всё выдал. Вот.

— Ни хрена не понял. Я и раньше у тебя спрашивал, но ответа не получал, — сказал я, пытаясь вникнуть в логику Каспера.

Но это было бесполезно, и он точно не собирался мне ничего объяснять. Махнул рукой и расплылся в самой ехидной улыбке, что я у него видел. А затем для чего‑то вновь предстал передо мной в том виде, в котором я увидел его впервые двенадцать лет назад на университетской площади перед ММУ.

В семейных трусах, мохнатых тапочках и с плащом за спиной. Супергерой на пенсии, не иначе.

— Вот он, мой скакун! — с гордостью заявил Каспер, выставляя вперёд правую ногу.

— У тебя его реально не было, что ли? — не понял я. Чего он мне на свои ноги показывает?

— Тапки.

— Чего, тапки?

— Тапки и есть мой скакун! — не выдержал Каспер, чем заставил меня начать смеяться.

И в этот момент с нами связалась Мира: пора уже переходить к последней части. Все проверки были завершены. Заклинание выйдет идеальным и навсегда закрепит за нашей школой звание лучшей в империи, а то и во всём мире.

Где ещё любой ученик гарантированно сможет стать очень сильным магом, даже если родился с крайне слабыми способностями?

— Вы уверены, что на этот раз обойдётся без сюрпризов? — спросил император у людей, контролирующих работу великолепной четвёрки.

— Боюсь, что в их случае нельзя быть ни в чём уверенным, — развёл руками князь Донской. — Могу лишь сказать, что с моей стороны никаких нарушений или неправильных действий не было обнаружено.

Остальные подтвердили слова князя.

— Даже если они умудрятся выкинуть что‑нибудь в последний момент, то заклинание просто самоуничтожится. Никаких последствий для города или школы не будет, — добавил Константин Шуйский.

— Пётр Дмитриевич, ты что скажешь? Как они восприняли подарок Варакочи? Из‑за этого не возникнет проблем?

Романов выждал небольшую паузу, после чего за спиной императора включился экран, на котором шла запись распаковки подарка из‑за океана.

Все присутствующие видели, что на лицах всадников практически не появилось никаких эмоций. Четыре отрубленные головы стали для них чем‑то обыденным. Словно в ящике, защищённом магией и артефактами, лежали апельсины или что‑то в этом роде — обыденное, не вызывающее никакого удивления у любого современного человека.

— Как мы и предполагали, — произнёс Романов, когда запись закончилась, — эта четвёрка очень сильно отличается даже от своих предшественников. Я бы даже сказал, от всех Всадников, что появлялись на Земле.

— Считаешь, что так на них повлияла та аномалия? — спросил император.

— Нет, аномалия тут совершенно ни при чём. Они и до неё спокойно относились к вещам, которые вызывают ужас у других. Вспомнить хотя бы работу Медведева с мертвецами. Про Воронова и Шуйскую вообще молчу. А та же Скворцова, когда напустила на моих бойцов те ужасы? Или у них самая устойчивая психика в мире, или они сами психи, — закончил за Романова Валерий Владимирович.

В кабинете вновь воцарилась пауза. Каждый думал о чём‑то своём.

— Пока эти психи лояльно относятся к империи и не переходят черту в своих проказах, это допустимо. Кому как не вам должно быть прекрасно известно, что чем сильнее маг, тем больше у него особенностей, — произнёс император.

— А у этих детей силы столько, что могут уничтожить весь континент. Поэтому моим преподавателям будет крайне трудно. Впрочем, как и всем нам. Но я уверен, что получится выпустить достойных магов, которые будут защищать свою родину.

Валерий Владимирович больше всего переживал из‑за начала обучения четвёрки в ММУ. Многое могло пойти не так, и в этом случае под угрозой оказывались студенты. Что было недопустимо.

— После случившегося с инками многие горячие головы спрятались в песок. Хотя ещё достаточно тех, кто всё же планирует ослабить Россию. Таких хватает даже внутри страны, — сказал глава тайной канцелярии. — Но я заверяю вас, князь, что это никак не коснётся вашего университета.

— И раз уж речь зашла об университете, — заговорил император, — Валерий Владимирович, вы уже определились с экзаменами для четвёрки? Они будут поступать на общих основаниях или им предстоит пройти через особые испытания?

— Вступительным экзаменом для них станет заклинание, что они собираются наложить на Новослободскую школу. После него даже у самых закостенелых скептиков не останется никаких вопросов.

— Что же, в таком случае больше не буду вас задерживать. Времени остаётся мало. Надеюсь, что вскоре в империи появится школа, способная сделать страну гораздо сильнее.

— Вот и подошёл к концу ещё один учебный год, — как всегда начал свою речь Александр Михайлович. — Он был трудным и невероятно интересным. Сегодня ещё двадцать четыре юных мага пойдут дальше. Я не сомневаюсь ни в одном из наших выпускников. Они обязательно поступят в ММУ и докажут всей империи, что Новослободская Магическая Школа лучшая в империи.

Директор ненадолго прервался и приложил руку к уху. Ему явно что‑то докладывали. И я даже знаю кто, вон Егор стоит среди родителей и быстро говорит. По‑любому он.

Александр Михайлович облегчённо выдохнул и продолжил. Видимо, мы здесь ни при чём. Ну и хорошо. А то ещё не хватало нам решать неизвестные проблемы.

— Этот год стал особенным для многих, в том числе и лично для меня. Могу с гордостью сообщить, что сразу шесть учеников в этом году закончили школу с золотыми медалями. А это не только общие предметы, но и магия.

Присутствующие разразились аплодисментами. Особенно старались наши родители. Ведь мы входим в эту шестёрку. И для нас это было очень легко — особенно в том, что касается магии.