Архимаг с пеленок (СИ) - Якимов Валентин

А сейчас я стремился плавно опуститься на землю. Отправляя нас на прогулку с отцом, мама с Эммой так закутали своих драгоценных детей, что я щас сдохну от жары!

Вот бы залезть в снежок, охладиться!

— Сезёк! — повелительно ткнул я пальцем в изящную скамейку, заваленную свежей горкой. — Хотю!

Смеясь, батя всё-таки отпустил нас на землю — и мы оба тут же забурились в сугробы с головой.

Хорошо, всё-таки, иногда просто беззаботно проводить время.

Ну ладно, я довольно часто так делаю. Я же ребёнок, что с меня взять?

Душа всегда развивается вместе с развитием тела. Собственно, по этой причине я и переродился именно в новорождённого, даже рискуя лишиться прежней личности.

Я всё равно со временем стал бы собой и разблокировал память — душа-то прежняя, сильная. Но при этом получил бы мощнейший импульс чистой жизненной силы.

Его получают все детёныши всех существ, когда просто органично растут, проживая жизнь от начала и до конца. Взрослеющее тело, пышущее жизнью и проходящее все положенные стадии, омолаживает и укрепляет душу.

Позволяет ей вынести куда больше, чем способна изъеденная веками душа полувекового полутрупа.

Да. В конце концов, жизнь я заканчивал, будучи уже… практически искусственным существом.

— Котя сори! Котя сори! Сори коёпка!

Ась?

Увлёкшись размышлениями и охлаждением в куче снега, я не сразу заметил, что Саня меня зовёт.

Златокудрый мальчик прыгал вокруг какого-то ящика, стоящего у края парковой дорожки. И тыкал в него пальцем.

— О, нашёл что-то? — тоже обратил внимание отец. — то там за коробка такая у тебя, ну-ка?..

Кое-как выбравшись из мягкого снега, я тоже потащился к ним. Не то чтобы мне было сильно интересно, но раз Саня так просит…

В этом возрасте лучше уже уважать интересы будущего дружбана. А то может прилететь бумерангом.

— Тё там? — глянул я, подойдя.

Ящик как ящик. Только что он тут делает?

— Коёпка пикает! — задумчиво пососал Саня палец. — Нипанятна…

— Так, а ну-ка! — отец тут же мягко, но уверенно отбросил нас назад. — Дай-ка я сам гляну, что она там «пикает»!

Что, батя, думаешь, бомбу кто-то подложил?

Если так, Заклинание бы уже оповестило об угрозе. Так что я глядел без страха.

— Так, что у нас тут… — отец аккуратно запустил кинетические щупальца под крышку и распахнул её. — Ох блин, котята!

— Тё ита? — тут же проявил интерес Саша, побежав к коробке.

Пару раз упал по пути. Рыхлый снег оказался серьёзным противником. Но маленького исследователя это не остановило.

— Коськи! — воскликнул малыш, перегнувшись через край коробки. Столько неподдельного восторга звучало в его голосе, что я сразу понял — просто так это событие не пройдёт.

А потом глянул на физиономию бати. Чего он хмурый такой? Эх, всё нужно проверять самому…

И, заглянув в ящик, я быстро понял причину батиного настроения.

Там, на дне, на тощей изгаженной простыне, лежали четыре котёнка. Мягкого серого цвета, даже кремового, я бы сказал, в тёмно-серую полосочку. С большими ушастыми головами и тонкими хвостиками.

Ну да, котята. Какие-то породистые, судя по округлым ушкам и однотипной окраске.

Только вот… они именно лежат. Не копошатся, не ворочаются, не ползают. Просто лежат без единого звука.

— Подохли, кажись… — вздохнул отец. — Ой, прости Саня… Э-э… Спят, наверное! Не будем их будить, да?

Последнее он произнёс уже громко, явно обращаясь к нам.

Да кого ты лечишь, батя. Видно же, какие они побитые жизнью. Видимо, кто-то развёл, не смог продать, пока мелкие были совсем, да выкинул.

Саня явно тоже не поверил ни единому слову этого пожилого лжеца.

— Один севеиться! — ткнул он ручкой внутрь ящика.

И верно. Потревоженный нами, один котёнок тихо-тихо пискнул, сонно приподняв головку.

А когда он своими жёлтыми и круглыми-круглыми глазами посмотрел на Саню, когда тот посмотрел в ответ…

— Да не, блин, Саня… — почесал отец подбородок. — У мамки твоей аллергия вроде как… или нет, не помню. Или не на кошек там…

— Коську хотю! — мгновенно сориентировался пацан.

Вот уж что-что, а свои интересы он худо-бедно понимает даже в этом возрасте! Мигом уловил неуверенность в словах бати!

— Хотю коську!

— Миу… — донесся тихий писк из коробки. Один единственный живой котёнок, еле-еле шевелясь пополз к краю ящика.

Красивый, ничего не могу сказать. Я не из той породы, что умиляется всему подряд. Или печалится о мелочах. Ну вот, мол, сдохли котята — ну, кому сейчас легко?

Но, глядя на этого зверька с пару моих пухлых ладошек размером, но уже довольно красивого, я прекрасно понимал желание Сани.

— Да блин! — смутился батя. — Какую ещё кошку⁈ Откуда тут вообще коробка эта взялась⁈

— Да бабка какая-то подкинула придурошная! — раздался скрипучий голос с соседней лавки.

Обернувшись, мы увидели мужчину явно за сорок в плотной шляпе и с высоким меховым воротником.

Типичный средне-московский житель! Пижонское пальто, трубочка вместо простых рабочих сигарет… Здесь, в этом сквере, таких всегда полно бродит.

Будто работы у них нет, чес-слово!

— Что за бабка? — видимо, чисто машиналньо спросил задумчивый отец.

— Да живёт тут одна неподалёку. — крякнул мужик, пустив дымное кольцо. — Одна осталась, да завела себе на все деньги котов-кошек породистых. Буду, мол, разводить да продавать желающим!

— Не идут продажи? — мрачно усмехнулся батя.

Выставленный ящик говорил сам за себя.

— Не-а. — вытряхнул трубку в урну мужик. — Видите же, чистые британцы в ящике сидят подыхают! Сам бы взял этого последнего, да аллергия дикая, никакие доступные маги не помогают!

— Котька… — тем временем тянулся Саня, перевалившись через край коробки. — Котенька… кис-кис-кис…

И котёнок явно отзывался! Миуча из последних сил, он пополз к Сане на дрожащих от холода и голода лапках, и взобрался на протянутые руки.

Так, тихонько прижимая животное к себе, Саня и плюхнулся на задницу в ближайший сугроб.

— Гйейся коська, йасти босёй касивой… — лепетал он, наглаживая котёнка покрасневшей от холода рукой.

— Вот видите, как сыну вашему понравился! — прокряхтел мужик, поднимаясь. — Вы возьмите, возьмите. Хорошие котята… были. Чистая порода!

— А вы-то откуда так подробно всё это знаете? — подозрительно зыркнул на него отец. — А уж не сами ли вы часом…

— Нет, что вы! — выставил тот руки перед собой. — Просто эта бабка чёкнутая — мать моя, век бы её не видеть! Да вот не могу, жалко котят. Она их сюда всё время выбрасывает, а я каждый раз пытаюсь их хоть кому-нибудь всучить…

А ведь правда!

Мы ведь часто здесь гуляем. Я вдруг вспомнил, что видел эту шляпу и это пальто тут же. Этот тип всю осень тут сидел периодически. Может, и ящик был при нём, не помню уж…

— Сашка… — вздохнув, обернулся к мальчику отец. — Не, ты пойми, мне тоже жалко и всё такое… Но я ж не могу тебе так один разрешить! Надо мамку твою спрашивать, Соньку, Адама…

О, точно! Адам же как раз говорил поощрять подобные санины устремления.

Так что, раз уж так сошлись случайности, я решил и сам вмешаться в судьбу маленького, но гордого зверька.

— Коську хотю! — уверенно шагнул я к бате, скорчив самую непреклонную рожу, какую сумел.

Наверное, я сейчас очень похож на лягушку…

— Да ну ё-маё… — всплеснул отец руками. — Э-э…

— КОСЬКУ! — выкрикнули разом мы с Сашкой, уставившись на батю.

И этот бессердечный старик наконец сдался!

— Ну ладно, ладно, давайте возьмём! — хмыкнул он, мягко поднимая нас в воздух. — Если её потом выкинут — видит Бог, я не буду виноват!

Счастливо засмеявшись и мягко обняв перепугавшегося полёта котёнка, Саня посмотрел на меня. И, подлетев поближе, тихо сказал:

— Пасиба Котя…

А приятно, однако! Особенно, когда знаешь, что благодарность от ребёнка всегда совершенно искренняя.

Это я — коварная сволочь в миленьком теле и использую это на полную катушку. А у Сани явно форма в полном соответствии с содержанием. Вон как довольно лыбится…