Индийский лекарь. Том 2 (СИ) - Майоров Михаил

— А почему вы меня не предупредили об этом? — поинтересовался я. — Ведь я мог заранее себя обезопасить от последствий использования силы.

— В человеческой жизни, Аджай, всё вытекает из потребности. Зачем заниматься профилактикой, если тебя ничего не беспокоит? — спросил Чирандживи. — Когда я был молод — вопросы о здоровье меня меньше всего беспокоили. Думаю, что ты так же скептично отнесся к этому, не чувствуя какого-либо недуга.

Очень интересно получилось. Чирандживи решил, что не стоит меня предупреждать о потенциальных последствиях от использования лекарских сил. Но отчасти он был прав, вряд ли бы я согласился соблюдать определенные меры предосторожности, тем более когда вопрос касался здоровья пациента.

— Вы ведь не так давно стали так интенсивно пользоваться силами, — отметил Кикуока Горо. — Вам нужно время, чтобы дать вашему сосуду остыть.

— Сосуд? — переспросил я.

— Проще говоря, ты изрядно переутомился, — пояснил мне Чирандживи. — Тело — это твердая часть, оболочка, а энергия внутри — жидкость. Думаю не сложно догадаться, что эти две конструкции объединяются в одну под этим названием.

Японец кивнул головой в знак согласия со словами наставника.

Отдохнуть? Рано ещё. Передохнуть немного — можно. Тем более сегодня должен решиться вопрос о должности заведующего отделения. И у меня не было сомнений, что выбор падет на меня.

Я смогу совместить организационную работу с восстановлением своего сосуда. Надеюсь, что это не займет много времени.

На следующий день.

Вчера вечером мне позвонил Шарма с новостью, что я выбран на роль временно исполняющего его обязанности. Значит, время отдохнуть от использования чакр у меня будет.

Медицинское обследование пока что подождет. Нужно немного восстановиться и потом попробовать сдать анализы, чтобы посмотреть динамику.

Странно, что, учитывая эти результаты, у меня нет никаких симптомов. Японский монах сказал, что это — временно. Эффект негативного воздействия отсрочен из-за владения силой, что защищает носителя.

В дверь несколько раз постучались, прервав мои размышления.

— Да, войдите, — поспешно попросил я.

— Добрый день, — вошел мужчина и пристально на меня посмотрел. — А заведующий отделения Шарма отсутствует?

— Я временно исполняю его обязанности, — ответил я. — Если вы хотели попасть к нему, то можете обратиться ко мне.

— А он случайно не уволился? — поинтересовался мужчина, стоя в дверях.

— Нет, отпуск у него на десять дней, — пояснил я. — Так по какому вы поводу? И ко мне ли?

— Ну, раз вы временно исполняете должность заведующего отделения, то — к вам, — мужчина прошел внутрь кабинета и сел напротив меня.

— Я вас внимательно слушаю, — сказал я, посмотрев пристально в глаза пациенту.

— Пришел пожаловаться на одного вашего доктора! — нахмурившись, заявил пациент.

— По какому поводу? — поинтересовался я.

— Я до сих пор болею, Аджай Сингх, — мужчина посмотрел на мой бейджик. — По результатам анализов у меня до сих пор повышен СОЭ. Да и слабость меня замучала. Постоянно эта одышка. Решил к вам подойти, потому что ваш врач наотрез отказался мне продлевать больничный.

СОЭ — скорость оседания эритроцитов, маркер воспалительного процесса. Надо бы проверить его анализы. Но как-то он резко начал разговор. Обратился ко мне так, будто я ему что-то должен. Чувствую, намечаются разборки. Куда же без них? Заведующие часто только этим и занимаются.

У меня уже появилось желание посмотреть состояние его чакр. Но ведь японец мне посоветовал дать немного отдохнуть своему сосуду. Поэтому постараюсь справиться без использования лекарских сил.

— А по какому диагнозу у вас был открыт лист нетрудоспособности? — поинтересовался я, встав с рабочего места.

— Пневмония, — сухо ответил мужчина и артистично закашлял.

— Давайте я вас послушаю немного, — я снял с шеи фонендоскоп.

По легочным полям намека на продолжение воспалительного процесса нет. Нужно посмотреть его результаты анализов, если там нет какого-либо намека на патологию, то вполне обоснованное закрытие листка нетрудоспособности — придраться не к чему.

— Назовите ваши контактные данные, — попросил я, открыв поисковую строку на компьютере.

Пациенту было пятьдесят три года. По анализам каких-либо существенных отклонений обнаружить у меня не удалось. Но СОЭ действительно повышено.

— Так что, продлите мне больничный лист? — нетерпеливо спросил пациент.

— Боюсь, что нет, — безэмоционально ответил я. — Нет показаний.

— Как же нет? — удивился мужчина. — Ведь у меня по результатам анализов до сих пор протекает воспалительный процесс.

— Но не в легких, — отметил я. — Скорее всего это связано с воспалительным процессом в суставах. Причин может быть много, но по пневмонии больничный лист не получится продлить.

— Я не могу работать. Слабость ужасная. Одышка, — пациент стал настойчиво перечислять все свои жалобы, разбавляя это наигранным кашлем.

— На врача вы зря жалуетесь. Он и так, судя по тому, что описано в ваших осмотрах, немного затянул с закрытием больничного, — отметил я. — Вы ведь уже три недели не работаете. Да и рентгенографию повторную вам сделали. Никаких отклонений выявлено не было. Тут только выписываться.

Я уже знал, как продолжится этот разговор. Есть такой тип пациентов, которые даже с обычным насморком готовы сидеть дома чуть ли не по месяцу. А врач не имеет права оформлять продление больничного, если нет показаний. Когда начнётся проверка, медик в итоге будет платить страховым из своего кармана за необоснованное продление листа нетрудоспособности.

— Я буду жаловаться на вас главному врачу! — заявил мужчин, встав со стула. — Вот это Шарма нашел себе заместителя… Не в силах на основании результата анализов вывод сделать.

— Я сделал вывод, — отрезал я. — Заболевания больше нет. Наличие повышенного СОЭ говорит о воспалительной реакции во всем организме. Но учитывая ваш возраст — это могут быть заболевания, которые не являются обоснованием для нетрудоспособности. Причину повышения этого показателя нужно искать в плановом порядке.

— Такое чувство, что вы со своего кармана мне больничный собираетесь платить, — возмутился пациент.

— Если больничный будет выдан необоснованно, то да — заплачу из собственного кармана. В общем, я ваш больничный закрываю.

Мужчина ничего не ответил. Вылетел пулей из кабинета, громко хлопнув дверью. Ну, вот. Типичные будни заведующего отделением. Что дальше будет? Придут пациенты по поводу льготных препаратов? С ними тоже, как правило, много проблем. То склад что-то не довозит, то врачи неграмотно составляют заявку на препараты для льготников. Та ещё история!

В кабинет снова постучались. Я попросил войти.

— Добрый день, — поприветствовал меня терапевт. — Вы же сейчас временно исполняете обязанности Манмохана Шарма?

— Всё верно! — я кивнул головой.

— У вас случайно не был сейчас пациент с длительным больничным листом? — поинтересовался подчиненный.

— Да, я примерно его пять минут назад отпустил.

— Значит, он меня опередил, — с досадой сказал терапевт. — Вы же не стали ему продлевать больничный лист? Я — его лечащий врач. Решил к вам заглянуть, чтобы рассказать, что произошло у меня вот такое недопонимание с пациентом на рабочем месте.

— Вы верно поступили, — отметил я. — И видел, что вы не стали закрывать ему больничный лист. Значит, было сомнение. А что вас смутило?

— Просто хотел с вами посоветоваться, не доводилось ещё вести такой длительный листок нетрудоспособности.

— Ну, смотрите. Я ему закрыл больничный самостоятельно. Осмотр тоже напишу. Можете, ещё и свой осмотр добавить, чтобы в системе фигурировал. Если даже пожалуется, то у нас уже есть два осмотра, подтверждающих, что он находится в трудоспособном состоянии.

— Вот это я и хотел уточнить, — ответил терапевт. — Спасибо!

Мы попрощались и я остался один в кабинете. Пока пациентов нет — могу успеть набросать себе шаблонов для оформления заявки на получение льготных лекарственных средств.