Без обмана 5 (СИ) - "Seva Soth"

Но нет, подготовкой мероприятия ведь занималась Цуцуи, а командовала ей Красная Женщина. Все было продумано. Для каждой приглашенной женщины нашелся кавалер, будь то ее собственный муж, случайный коллега или холостой сотрудник службы безопасности. В пару к Ёрико кендоист Ошима приехал и даже похвастался своей фотографией с катаной работы мастера Сабура. Пока только фото.

— Для того, чтобы хранить катану у себя дома, мне нужно оборудовать защищенное место. Квартира у меня не очень большая и отдельную запираемую комнату для меча я пока что себе позволить не могу. Поэтому с первой же зарплаты куплю себе оружейный сейф, полиция выдаст справку о том, что условия подходят и уже тогда мне передадут клинок. Таков закон.

Подарить ему еще и шкаф для оружия? Пожалуй, нет. Это будет оскорбление, намек на то, что я считаю его неспособным самостоятельно обеспечить все необходимое.

— Осталось найти тебе мастера меча, который даст уроки, как ты и мечтал, — добавил я. — Но это позже, после суда за золото.

— Ниида-сан, вы правда исполняете желания каждого, кто их высказал? Вы что, мирское воплощение богини Инари? — наверное, в нормальном состоянии воспитанный юноша такую чушь бы не сказал, но он уже выпил за сегодня большую кружку пива после приказа «алого безумия», звучавшего «всем пить до дна» и несколько захмелел. Хотя бы с ожившей статуей Будды меня не сравнил.

— Я просто ценю помощь, что мне оказали, и умею быть благодарным…

— Внимание! Всем слушать меня! — объявила вдруг «виновница торжества», выйдя на свободное пространство между столиками. — Настало время для моей мести. Я не хотела этой должности, но сегодня она все еще официально моя и я могу отдавать распоряжения. Гринписовец! Да, да, ты, в галстуке, похожем на лисий хвост, иди сюда! Буду тебя наказывать за то, что выдвинул меня на должность.

Под общие смешки вышел к грозной женщине. Все ее слова про наказание — неприкрытый сарказм. Не нужна проницательность кицунэ, чтобы в этом убедиться.

— Я знаю, что ты любишь больше всего после своей невесты и пончиков, Обжора, — начала Безымянная. — Работать! Настоящий трудоголик. Поэтому получай наказание — оплаченный отпуск на неделю. С завтрашнего дня! Принудительный, без права оспорить у моей сменщицы и только для тебя. Алая тень всё это время будет ходить на работу. И Рыжая-тян тоже.

Собравшиеся весело засмеялись. Наказала так наказала.

— Еще бы премию выписала, для усиления страданий! — выкрикнул смутно знакомый женский голос. Кажется, это та девушка, что меня на работу принимала.

Как использовать внезапно открывшуюся перспективу отдыха? Можно мангу почитать. Досмотреть все сезоны Initial.D. Как следует подготовиться к суду и отрепетировать показания. В видеоигры немного поиграть. Съездить в деревню и убедиться, что мама не обижает папу.

Но нет! Интуиция сказала мне, что есть дело куда более важное, какое я откладывал до удобного момента. И вот он наступил. Как там говорил Миямото Мусаси? «Тот, кто спешит — действует прежде времени. Тот, кто медлит — упускает свой шанс». А я своего не упущу.

Позволив себе во вторник как следует полениться и полежать на диване с мангой, в среду утром я сел на поезд до префектуры Точиги. Пришло время задать Ямаде Томо тот самый вопрос, правом на который она меня наделила. Уверен, что кто-кто, а девятихвостая лисица, пролежавшая в виде камня сотни лет, знает способы, какими можно избавить от той же участи другую кицунэ. Это если я не надумал себе всякой ерунды и Томо-сан — настоящая Тамамо-но-Маэ, а не эксцентричная старушка-лавочница.

Глава 29

Всю дорогу сначала до другой префектуры, а затем до маленького городка, где старая Томо-сан устроила себе лавку, меня одолевали сомнения. Например, не получится ли так, что Акира лучше договорилась бы со своей родственницей? На осознании этого момента я и вовсе чуть не споткнулся. Моя Акира — двоюродная внучка легендарной Тамамо-но-Маэ, легенду о которой в начальной школе проходят. А Ёрико — ее же двоюродная правнучка. Любого такое понимание шокирует. Я даже не сразу мысленно себя поправил по поводу того, что Акира никакая не моя. Она любовь другого Макото.

— Явился, Ниида-хан, — констатировала Ямада-сан, когда я с поклоном, выражающим всю почтительность к возрасту, зашел в её магазинчик. — Я так и знала, что ты придешь именно сегодня, январский ветер нашептал на ушко, что суждено старой Томо встречать дорогого гостя.

— Ох уж этот ветер, Ямада-сама. Кстати о нём — Амацу-но-Маэ как-то говорила, что еще помнит вкус утреннего морского бриза на том корабле, каким она со старшей сестрой приплыли на архипелаг Ямато, — в инструкции, полученной от наставницы, говорилось, что передавая эти слова, нужно еще и улыбнуться. Возможно, тут какая-то внутренняя шутка для своих, понятная одним лишь девятихвостым сестрам. Как бы то ни было, я выдал самую добродушную из своих улыбок. Не ехидную лисью усмешку, а то, как я улыбался чему-то приятному в те простые и понятные времена, когда был обычным бухгалтером. Удивительно, но очень искренне у меня получилось. Порадовать кого-то весточкой от семьи — дело всегда хорошее.

— А ведь эта старая Томо сразу сказала, что знает, кто ты такой, Ниида-хан. Вы, юное поколение, вечно мимо слуха своего пропускаете наиглавнейшее из речённого, а за второстенное да побочное цепляетесь, — несмотря на немного дурашливый, даже в чем-то игривый тон, в эти секунды я на своей шкуре оценил, КТО сейчас стоит передо мной.

Сила, мудрость, тяжкий груз прожитых столетий. Во взгляд старушки Томо вместилось всё. Возможно, даже ее долгий опыт нахождения в каменном облике, а также до сих пор непонятная мне история с отравлением Императора. Ответит ли Томо-сан, если я попрошу рассказать правду, как всё тогда случилось? Наверное, да, но право мне дано на только один ответ. Уж лучше задать самый главный вопрос, и лишь затем пытаться разговорить живую реликвию.

— Прошу простить меня за проявленную ранее дерзость, Старейшая, — лишний раз извиниться и показать, что мы на разных уровнях социальной иерархии, никогда не помешает.

— Пустое, юноша. Эта Маэ видала столько дерзости, что той хватило бы до вершины горы Фудзи, — любой нормальный человек, увидев ее добрую улыбку, сейчас бы сбежал. Зубы у Томо-сан, к слову, все на месте и в превосходном состоянии.

— Позвольте поведать вам о судьбе Мики-тян, каковой вы помогли избавиться от неприятностей…

Нельзя, никак нельзя сразу переходить к делу. А потому рассказал сначала о спасенной девушке. Затем о Ёсиде, открывшем свой собственный магазинчик и моей сестре, теперь помогающей тому в роли продавца…

— Ах, Тика-тян, чудесная девчушка, на диво бойкая, — поддержала старая Ямада. — А что же ваша матушка? Неужто объявилась? Видать, смягчилось каменное сердечко госпожи настоятельницы.

Ловушка! Не спросить о том, кого она имеет в виду и откуда знает про Кагами, было очень сложно. Но я полностью уверен, что, получив один-единственный ответ, буду выставлен за порог лавки и второй шанс что-то разузнать заработаю нескоро.

Будь мой собеседник обычным человеком, даже рядовой лисицей, такой, как Кагами, имелся бы смысл в том, чтобы попытаться схитрить и спросить, не задавая прямых вопросов. Хотя… пусть лучше меня посчитают дерзким, чем нерешительным.

— У Кагами-сан всё прекрасно. Она снова сошлась с нашим отцом и они выглядят совершенно счастливыми. Увы, открыться папе и моей сестре она пока не решилась. Пятнадцать, даже тридцать, лет отсутствия — это не шутка.

— Всего лишь миг, подобно всполоху зари, у большинства и хвост за сей краткий срок не отрастет, — речь древней лисы стала чуточку поэтичной. — И эта Томо видит, куда беседу ты подводишь. К твоей наставнице, к Амацу-тян.

Наверное, только одна девятихвостая имеет право обращаться к другой, как к маленькой девочке. И возражать по поводу того, что наставницей Амацу-но-Маэ была для совсем другого Макото, я не решился.