Турист (СИ) - Демченко Антон

— А говорила, что тебе этот цвет не нравится, — протянул я, глядя в сторону.

— Я же девочка, мне положено менять точку зрения по пять раз на дню, — независимо пожала плечами Оля и, встрепенувшись, уверенно направилась к одному из четырёх вездеходов напавших на нас дружинников.

— Что там? — поинтересовался я через плечо жены, внимательно рассматривающей содержимое багажного отделения заинтересовавшей её машины. В ответ Оля вздохнула.

— Ничего особенного, — проговорила она. — Я-то думала, они какой-то неизвестный мобильный щит использовали, а это классическая «Флешь» с модулем гашения. Примитив. Эх… Ладно, давай посмотрим, что там кабинетны…

— Тихо-тихо, не торопись, — замахал я руками, пока Оля не сболтнула лишнего. Половина-то дружинников до сих пор в сознании, хоть и зафиксированы в неподвижности. Незачем им это слушать… — Сначала нужно разобраться с этими «статуями», а уж апосля…

— Ой… точно, — Оля покивала и выжидающе уставилась на меня. — И? Чего стоим, кого ждём? Разбирайся давай. А я пока нашу машинку осмотрю. Вдруг эти гады не только краску поцарапали, но и чего похлеще утворили? Всё запишу и счёт их Азамату выставлю!

[1] Москит «Лена» с селекцией целей — здесь, мобильная система эфирного контроля, позволяющая не только определять наличие целей, их положение, скорость и курс, но и умеющая отличать и запоминать ведомые объекты по характерным для них эфирным следам.

Глава 29

Поворот оверштаг!

Всё тот же кабинет, всё те же лица… вот только нет здесь и намёка на прежнее спокойствие. Хозяин кабинета не взирает на гостей со снисходительной улыбкой умудрённой старости из удобнейшего кресла, а расхаживает по кабинету, бросая хмурые взгляды на сидящих в гостевых креслах визитёров, боярича Азамата и главу боярской дружины Алана. И если дружинник вёл себя как обычно, то Азамат, прежде отличавшийся некоторой вальяжностью, порой переходящей в лёгкую развязность, теперь был сам на себя не похож. Сидел в кресле, выпрямившись, будто кол проглотил, на лице и намёка на обычную ухмылку, брови нахмурены… Впрочем, всем троим было от чего нервничать. Столь муторно начавшееся, прежде не дававшее осечек, дело сейчас уже не просто попахивало, а откровенно смердело, как недельный труп, оставленный на жаре.

— Итак, я вас слушаю, — дождавшись, пока в щель приоткрытой двери проскользнёт и, аккуратно, но плотно закрыв за собой створку, застынет у порога последний участник совещания, пророкотал Девлетъяр Наильевич. — Азамат, начнём с тебя.

— Слушаюсь, глава, — тихо произнёс тот, уставившись на собственные колени. — С получением и переправкой груза на СВП никаких проблем не было. Управились в срок. Также в срок машины вышли на маршрут. В это же время люди Алана устроили чистку в Усть-Бельске. Взяли пятерых подозрительных, обозначенных моими людьми для захвата, но упустили шестого.

— Упустили⁈ — чуть ли не прошипел Алан, полоснув изображающего паиньку боярича яростным взглядом, и заговорил, с каждым словом повышая и без того полный гнева и недовольства голос: — Да, если бы твои шпионы недоделанные нормально выполнили порученную работу, мои люди не наткнулись бы на засаду! Кто говорил, что у шестого нет силового прикрытия⁈ И как твои «орлы» глазастые умудрились проглядеть четырёх старших воев, которые…

— Алан, уймись, — коротко приказал Девлетъяр. Дружинник тряхнул головой, сжал губы в тонкую полоску и, с силой выдохнув, попытался сбавить тон. Вот только в голосе, пусть он и пытался не сорваться на крик, негодование не просто слышалось, оно бурлило!

— Прости, глава. Но эти четверо наглухо положили трёх твоих воинов из штурмовой группы, выдвинутой на захват последнего подозреваемого, указанного людьми Азамата. Я за них, конечно, отомстил, но это не вернёт сыновей их матерям. И счастье ещё, что на последний захват я выдвинулся вместе с дружинниками. Иначе, боюсь, потери могли быть куда выше. Шпиона прикрывала слаженная группа, опытные бойцы, заточенные именно на защиту объекта и быструю ликвидацию угроз, хорошо знающие своё дело и явно побывавшие не в одном бою. И кабы не мой ранг гридня, там бы все штурмовики и легли. А всё из-за того, что выкормыши этого…

— Мы обсудим это упущение чуть позже, — успокаивающе положив ладонь на плечо сидящему в кресле Алану, произнёс хозяин кабинета и повернулся к умолкнувшему было бояричу. — Азамат, излагай дальше.

— Да, глава, — младший родственник до хруста и побелевших костяшек сжал кулаки, но справился с собой и продолжил доклад. — Машины вышли на точку встречи, обозначенную нашим контрагентом уже в ходе доставки груза. Двенадцатую, если быть точным. Здесь их уже ждал заказчик, но… практически в тот момент, когда наши люди начали разгрузку, обе группы были атакованы третьей стороной. Таким образом, получить информацию о месте встречи третьи лица могли только в двух случаях: либо они установили прослушивающие устройства на наших СВП, либо на транспорте грузополучателя. Прослушать же переговоры наших людей с заказчиком напрямую, во время определения точки встречи, возможности ни у кого не было… практически. Они велись через армейскую ЗАС. И да, как только наши машины вернулись в Усть-Бельск, я велел провести их обыск. Прослушку в них мы не нашли. К сожалению, проверить транспорт заказчика возможности нет, он выгорел дотла. Вот запись происходившего на месте.

Подчиняясь отданной через коммуникатор Азамата команде, огромный экран, висевший на стене кабинета, засветился, передавая запись, сделанную на месте боестолкновения. Картинка вышла не очень-то качественной, прыгающей, да и звук оставлял желать лучшего ввиду того, что запись велась нашлемным фиксатором одного из бойцов Исенбаевых, сопровождавших груз, но разобрать происходящее на экране всё же было возможно. И оно, это самое происходящее, явно не доставляло никакого удовольствия тем, кто вынужден был за ним наблюдать. Метания экипажа, занимающегося «парковкой» СВП, были им попросту неинтересны. А то что происходило дальше… попросту неприятно.

Вот громоздкие туши СВП, откинув аппарели, тяжело оседают на грунт посреди небольшого песчаного пляжа. Рядом виднеется ещё одна машина, правда, явно более массивная и, соответственно, вместительная, но она стоит чуть в стороне от прибывшего транспорта Исенбаевых, с заглушенными двигателями. Кроме того, в отличие от усть-бельских машин, на ней нет ни гербов, ни иных опознавательных знаков. Да и люди, снующие рядом с ней, не несут на своих однообразно чёрных комбезах никаких знаков отличия или принадлежности к какому-либо роду. Правда, среди встречающих выделяется статью высокий седовласый старик с хмурым костистым лицом, явно давно забывшим, как должны работать мышцы, отвечающие за приветливое выражение лица вообще и улыбку в частности. В отличие от своих подчинённых, старик был наряжен в обычный серый костюм-тройку с накрахмаленной сорочкой и шёлковым галстуком. В руках он крутил длинную, под стать его росту трость… и такой вот франтоватый вид старика ну совсем никак не соответствовал окружающему лесному пейзажу, реке и пляжу, на котором обосновались тяжёлые туши СВП.

Впрочем, самого деда этот факт, кажется, ничуть не смущал. Он спокойно, можно сказать, по-дружески поздоровался с подошедшим к нему главой группы доставки Исенбаевых, принял у него из рук обычный планшет и, пробежав по нему взглядом, довольно кивнул. Командир доставщиков улыбнулся в ответ и тут же отдал команду на начало разгрузки. Миг, и его подчинённые засуетились, вытаскивая из первой машины чёрные пластиковые ящики, которые тут же принялись складировать точно на полпути к машине заказчика. Можно было бы, наверное, и перекидывать груз сразу в трюм его транспорта, но… проверки никто не отменял. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь… В общем, люди Исенбаевых разгружали свои машины, а подчинённые старика тут же проверяли соответствие груза имеющемуся у них списку. Сам же старик, выслушивая суетящихся людей, отмечал позиции на переданном ему планшете. Учёт и контроль. Учёт и контроль.