Пугало (СИ) - Ода Юлия (Ли)

Шустро раздев от шелухи три больших головки, Аля распластала их пополам и настрогала полукольцами – справилась аккурат к тому времени, как на меньшей сковородке заскворчало щедро выложенное туда топленое масло. Так что когда по кухне поплыл аромат жареного, Келасса и правда перестала неодобрительно водить носом. Аля же, сдвинув сковороду остывать, взялась пока за почти готовый фарш: присолила и хорошенько вымесила прямо руками, жамкая и проминая без стеснения. Последним в миску отправился подостывший лук.

– Ну вот, теперь и тесто можно раскатывать.

Завернутый в промасленную бумагу кусок, что она принесла из ларя, оказался чуть весомей, чем нужно, но делить его смысла все равно не было. Лучше уж из оставшегося еще и сладких потом понаделать – с яблоками и корицей. Так что Аля освободила весь стол, вычистила хорошенько и, подпылив мукой, раскатала на нем тонкий большой пласт. Келасса, вынужденная перебраться на соседний подоконник, с интересом вытянула шею, наблюдая, как Аля режет его потом ровными квадратами и в середину каждого укладывает фарш. Но еще больше ее заинтересовала лепка пирожков – то, как собрав два угла по диагонали, Аля защипывает сложенные края косичкой, превращая тесто в аккуратные вытянутые лодочки.

– Ну вот, – переложила она последнюю на бОльшую из сковородок, заранее подмазанную маслом и припыленную мукой. Не вплотную, а так, чтобы между ними просветы были. – В оставшееся же тесто мы сейчас яблочки упакуем.

«Упаковка» времени заняла еще меньше – на каждый квадрат по две четвертинки яблок, ложечку сметаны, чуток меда, солидную щепотку муки и притрусить корицей. Тщательно защипывать края не стала – лишнее это, только хуже будет. Просто собрала наверх все четыре угла, скрутив их понадежнее – чтоб не развалилось в печи, и получившиеся квадратики тоже отправила на сковороду – меньшую.

Пока аккуратно смазывала верха растопленным маслом из плошки, заранее сдвинутой ближе к печному жару, прикинула, что котам она яблоки даже предлагать не станет – и без них потом найдется кого сладеньким угостить. Наверняка завтра Вафкил заглянет, а этому что ни дай, все мало. Мальчишка, что уж. Растет.

Соседского пацана, как раз и притащившего ей давеча тыквы, Аля привечала и жалела. Родным он соседке не был, хоть и жил у них на правах пусть и не самой близкой, но родни – то ли племянник по мужу, то ли еще кто-то в этом роде, – а по сути бесплатной прислуги «за все». Наверное, именно это их с Алей и сблизило, сама она тоже совсем уж внучкой здешней ведьме не была. Так, седьмая вода на киселе – дочка двоюродной племянницы. Вот и случилось у них с Вафкой на этой почве некое почти сиротское братство, и Аля паренька втихаря подкармливала. Жили-то соседи не сильно богато, предпочитая экономить на приемыше, а не на собственных детях. Зато на работу для него, в отличие от харчей, не скупились, поэтому Аля его еще и прятала иногда…

– Ну, вот и все! – домазав последний пирожок, она отложила в сторону жесткое гусиное перо – выкинет потом, масло с него все равно не отмоешь, и одну за другой отправила сковороды выпекаться. Печь в доме была отличной, никакой особой магии не требовала и даже разгоралась всегда с первой же спички. Заодно и дом немного протопится – ночи уже давно стояли слишком холодными, чтобы спать без такой вот подготовки. – Теперь только ждать и остается.

И сама не поняла, о чем это она сейчас – об ужине или о возвращении Ирулана.

Ждать пришлось недолго, причем первым подоспел катши – раньше даже, чем пирожки допеклись. Спорхнув откуда-то из-под крыши на внешний подоконник, он попытался протиснуться в неприкрытую до конца оконную створку и чуть опять ее не своротил.

– Не смей меня хватать! – не на шутку испугался кот, испугав заодно и ее, когда Аля попыталась придержать стекло и не дать ему вывалиться окончательно: только раскуроченного на ночь глядя окна ей и не хватало.

– Даже не думала, – быстро убрала она руки за спину, едва успев справиться со створкой. – Но просила же не летать пока…

– Нет здесь сейчас никого, – ворчливо информировал Ирулан и ее, и всех остальных заодно, невольно принюхиваясь к нестерпимо вкусным ароматам, витавшим в кухне. И так же невольно оглянувшись на кошачью малышню, снова затеявшую в углу у печи разноцветную карусель догонялок. – Селяне ваши сейчас в другом месте по горло заняты.

– Чем? – встрепенулась Аля, но тут же внутренне похолодела, кое-что сообразив. – Опять возле леса погиб кто-то? Ты видел, да?

Все эти вопросы выглядели бы странно, не стой ведьмин домик чуть на отшибе от остальной деревни, считай, на самом берегу реки. Так что если переполох сейчас происходит в противоположном конце, ближе к опушке, она и правда запросто могла его пропустить.

– Живы все, не дергайся. Ну люди то есть живы – и ваши, и наши тоже.

– А кто мертв?

– Может толком уже расскажешь? – Келасса тоже потеряла терпение.

– Печево ваше вынимать пора, пока не пригорело, – вместо ответа кот опять повел носом и поплотнее уселся на пушистый зад. Из чего следовал вполне резонный вывод – все, что могло произойти, уже произошло, и срочно куда-то бежать больше не требуется.

– То есть сначала накорми, напои, а потом спрашивай? – покосилась на него Аля. – Баньку хоть не потребуешь?

– Себе оставь, – огрызнулся тот, но поймал многозначительный взгляд Келассы и сдался. – Ладно, пока ужин вытаскиваешь – отчитаюсь вкратце. Тем более, там и рассказывать-то особо не о чем. А припозднись я еще на пару минут, так оказалось бы не о чем вообще.

– Да говори же!

– Я и говорю. Не успел, понимаешь, себе приличную веточку присмотреть, чтобы устроиться, как оно все и закончилось.

– Началось, хочешь сказать? – не поняла Аля.

– Закончилось!  За секунду – р-раз, и все. Парень какой-то с поляны возле опушки пасшегося там днем бычка уводил. Уж не знаю, где он раньше валандался и почему так задержался, но теперь с него за это точно шкуру спустят… Ту, что еще осталась…

– Шкуру?! Хочешь сказать, эта дрянь напала на человека? – Аля едва сковородку не уронила, что осторожно снимала с решетки над подом.

– Не знаю, – дернул хвостом катши и без стеснения перебрался на отмытый стол. – Вернее, не понял толком – далековато сидел. Но в лес уволокли все-таки бычка, хотя и парня зацепило. Не сильно зацепило, не дергайся – папаше выдрать его потом это точно не помешает. Ну, как только ваши бравые селяне из своего похода за местью вернутся.

– Что?! – пришла очередь спасать вторую едва не перевернувшуюся сковородку. – Деревенских в лес на ночь глядя понесло? Шутишь?!

– Да говори ты, наконец, толком! – снова не выдержала Келасса. – Толком и по порядку!

– Повторяю, – посерьезнел Ирулан, – я даже устроиться на том дереве не успел, как засек на лугу этого опоздуна малолетнего с его скотиной. И, похоже, засек не я один. Стоило ему только веревку от колышка отвязать, как та дрянь из кустов на них и вывалилась. Парень назад скакнул – с перепугу скорее, чем от больших мозгов, но вышло удачно: закогтили в итоге не его, а бычка, за которого он отпрыгнул. А уж когда он подальше отбежал и верещать начал, это, которое из кустов, прихватило первое, что под руку подвернулось – скотинку, то есть, и обратно в заросли утянулось.

– Что «это»? Разглядел?

– Нет. Во-первых, далеко и стемнело уже основательно. А во-вторых – слишком все быстро закрутилось. Но вроде бы что-то не особо грозное: ростом с человека примерно, не сказать, чтобы шустрое, скорее наоборот, и точно не из наших. Не из мелкого народа.

– Мертвяк? – похолодела Аля. Кажется, самые плохие предположения начали сбываться.

– Скорее всего, – не стал утешать ее Ирулан. – Головой не поручусь, но очень похоже.

– А селяне откуда взялись?

– Так на крики сбежались – голосил этот недоросль аж елки пригибало. Сначала подоспели из тех домов, что поближе, потом и дальние подтянулись, сразу с факелами. Наваляли тому крикуну по шее, посмотрели следы, и, видать, не сильно впечатлились.