Волкова сейчас что‑то шептала на ухо хранительнице озера, а напряжённый Романов стоял рядом с нами. Вот его я и решил немного расспросить. Ухватился за рукав и дёрнул посильнее. Вроде даже послышался треск.
– Пётр Дмитриевич, а вы не расскажете, кто все эти люди, чего здесь делают и почему местные агенты такие глупые?
– Потому что вон тот человек в короне – это кайзер. Или император, по‑ нашему. Они должны защищать его даже ценой своей жизни.
– Ну, это у них неплохо получается. Я про цену своей жизни. Скажите местному императору, чтобы он забрал своих людей и свалил с территории поместья. Ему очень не нравится, что здесь столько названных гостей. Вы, кстати, тоже среди них. Хотя поместье и не хочет вашей крови. В отличие от остальных. Сейчас мы приведём в чувства Мирославу и вернёмся домой.
– Господин Романов, что происходит? Почему моих людей схватили и не отпускают? – выкрикнул один из сопровождающих кайзера.
Должно быть, глава местной тайной канцелярии, или как оно у немцев называется?
Пётр Дмитриевич быстро ответил что‑то на немецком, отчего сопровождение кайзера заметно начало нервничать: озираться по сторонам, хвататься за какие‑то амулеты, отдавать команды кому‑то невидимому.
А вот сам кайзер был совершенно спокоен. Он вышел вперёд, даже не обратив внимания на попытку его остановить, и направился к нам. Вернее, к первой линии Гришкиных скелетов. Там стояли исключительно человеческие кости.
Гришка слегка шевельнул рукой, и перед кайзером возникла стена из костей, но он лишь хмыкнул. Достал из кармана что‑то похожее на обычную семечку и отправил это в рот.
Гришка громко сглотнул и облизнул губы. Эко его пробрало. А ведь всего пару часов без еды. Даже не представляю, как он ночью спит. Наверное, и во сне постоянно жуёт.
– Добро пожаловать на земли Германской Империи, – на чистом русском заговорил кайзер, растянувшись в белозубой улыбке.
Он был гораздо моложе нашего императора. Примерно лет пятьдесят. Коротко стриженные тёмные волосы, карие глаза и аккуратная бородка. Светлый костюм без галстука, расстёгнутая рубашка и несколько амулетов, висевших на тонкой золотой цепочке.
За исключением короны, больше никаких регалий или других знаков, говорящих о статусе этого человека, не было. А ещё от него очень странно пахло. Весьма непонятный запах. Было сложно понять, нравится он мне или нет.
На моей памяти подобное было впервые. Но могу это интерпретировать лишь так: ещё не решено, как ко мне, а возможно, и ко всем всадникам, относится правитель Германской империи.
– Меня зовут Вильгельм Германский. Тридцать второй кайзер Германской империи. И я бы очень хотел познакомиться с новыми воплощениями сильнейших магов Европы.
– Елена Шуйская, это Гришка Воронов и Максим Медведев. А со Скворцовой вы, наверное, уже знакомы, – ничуть не стесняясь императора, выдала Ленка.
Интересно, с нашим императором она так же разговаривает? Или это только Мира у нас отличилась тем, что отправляла его за булками и мороженым?
– Гер Вильгельм, давайте поговорим как‑нибудь в другой раз. Мы вообще для чего сюда прилетели? – рыжая повернулась к нам с Гришкой и подмигнула. – Наследница второго всадника захворала в ваших землях, и вот мы прибыли, чтобы вернуть её в норму. А прекрасная девушка, на которую накинулись ваши люди, – наше лекарство.
В этот момент Волковой удалось договориться с Даной, и немецкие оперативники начали падать на землю, словно перезревшие яблоки. С кряхтением, порой стонами и ругательствами на немецком.
Звучали они отменно.
Мне понравилось.
– Как жаль, но не смею вас задерживать. Надеюсь, что вскоре мы сможем нормально пообщаться в более подходящей обстановке. Знайте, что любого из вас в Германской Империи примут как дорогого гостя.
– Ваше величество, я запомню эти слова и в будущем обязательно воспользуюсь вашим приглашением, – сказал я, улыбнувшись кайзеру. От подобного не отказываются. Но воспользуюсь я этим приглашением не раньше, чем закончу обучение. – А сейчас нам действительно необходимо увидеть Скворцову. Екатерина Олеговна, попросите Дану вести себя более сдержанно. И что нам нужно делать?
Все посмотрели на меня, но промолчали.
Должен же кто‑то взять на себя общее руководство, а то мы так и будем стоять здесь и разговоры разговаривать. А там, должно быть, родители волнуются. Мы же не предупредили их, что собираемся улететь на озере в другую империю. Пусть всего на несколько часов, но всё же.
Волкова ничего не ответила, но это и не было нужно. Дана направилась в сторону дома, паря над землёй. Она даже по воздуху передвигалась так, словно находится под водой.
Скелеты тупо разлетались в стороны, а потом и вовсе осыпались все разом и превратились в прах, моментально впитавшийся в почву.
– Чего? – спросил Гришка. – Мало ли ещё пригодятся. Зачем зря добру пропадать? Знаешь, сколько времени и сил было убито на эту заготовку?
Я не знал. Да и не собирался ничего предъявлять Воронову – это он, наверное, просто перенервничал.
Дана остановилась возле двери, ожидая нас. При этом вокруг неё начали собираться всполохи силы Мирославы.
И мне это не понравилось.
Появился запах гари – такой прям противный, что в горле начало свербить. Я даже прокашлялся.
Не помогло.
Стоило нам подойти к Дане, как дверь отворилась.
– Добро пожаловать, госпожа. Всё в точности, как предсказывал господин Мартинсен. Прошу следовать за мной, – слегка поклонившись, произнёс Рихард.
При нашей первой встрече он уже был далеко не молод, но сейчас выглядел древним стариком. Хотя двигался и говорил вполне уверенно.
Похоже, что смотрителю второго всадника осталось совсем немного, и он решил дать максимум Мире. Возможно, это и стало причиной наступившего кризиса.
Дана пропустила нас вперёд и пошла последней. При этом я заметил, что после того, как она зашла, дверной проём затянуло водяной плёнкой.
– Пирожки! Я специально для вас приготовила, – раздался незнакомый женский голос, заставивший Гришку подпрыгнуть от радости. Слишком он, бедный, изголодался.
Поэтому, увидев поднос с пирожками, он сразу же подлетел к нему и схватил несколько штук, принявшись за их поглощение.
Держала поднос девушка лет двадцати, не больше. Высокая, стройная, с русыми волосами, заплетёнными в тугую косу, свисающую практически до пояса. Миловидное лицо, которое совершенно не портил слегка приплюснутый нос, пухлые губы, румяные щёки и голубые глаза.
Настоящая русская красавица, словно сошла со страниц какой‑то сказки. Этакая Василиса Премудрая, прекрасная и так далее. Ей только кокошника и красных черевичек не хватает. И сразу можно отца отправлять за цветочком аленьким.
Старый смотритель остановился, цокнул языком и осуждающе покачал головой:
– Как должен себя вести хороший слуга? Почему ты даже не представилась, а сразу предложила угощение? Это неприемлемо для смотрителя второго всадника.
– Дети голодные, вот сперва немного утолят голод, а потом уже и знакомиться будем, – заявила девушка на чистейшем русском.
– Тофно! – прошамкал Гришка с набитым ртом. – Так и надо всегда, а то со всеми этими любезностями и с голоду умереть мофно.
– Ты точно не умрёшь, – сказала Ленка и тоже взяла себе один пирожок, только скривилась, когда откусила. – Фу, с яйцами, не люблю.
Воронов посмотрел на рыжую, как на душевнобольную, и выхватил у неё из руки надкушенный пирог, после чего злобно покосился на меня. Я поднял руки, давая понять, что не претендую на пироги и не собираюсь их портить.
Поднос плавно перекочевал к Гришке, а его бывшая владелица всё же решила представиться:
– Меня зовут Василиса. – Стопроцентное соответствие имени внешности. – Рихард взял меня к себе в ученики. После того как он отправится на покой, я буду заботиться о Мирославе. Вы же поможете ей? Сил моих нет смотреть на бедную девочку, совсем вся осунулась. Так и до беды недолго. Рихард, чего застыл? Веди ребят в подвал.
