Крафтер (СИ) - Сорокин Александр Сергеевич

Он закашлялся, явно не ожидав столь неожиданного поворота. Попробовал сказать что-то еще, но я уже развернулся, направляясь к фуршетному столику, словно его существование перестало иметь значение.

— Вам действительно стоит выпить ещё, — бросил я через плечо, — и, возможно, перестать искать того, кого можно поставить на место. Жизнь станет легче. И сама всё расставит по местам.

Парень некоторое время стоял с открытым ртом, но, очевидно, сообразив, что продолжать не имеет смысла, лишь раздраженно фыркнул и удалился.

После разговора с этим наглецом я решил, что лучший способ справиться с ситуацией — это плотно забухать. И, как водится, я быстро нашёл компанию таких же «готовеньких» людей, которые тоже решили, что эта свадьба отличный повод для веселья. Мы принялись пить, шутить, смеяться и вообще отрываться на полную катушку. Никаких сдерживающих факторов, только полное безумие.

Но, как часто бывает в таких ситуациях, веселье было нарушено внезапным вниманием. Я только начал чувствовать, как меня отпускает, как тут же на меня навели софиты. Я попытался отмахнуться, но яркий свет заставил зажмуриться. Ведущий, который, похоже, и не думал останавливаться, с энтузиазмом произнёс в микрофон:

— Господин Морозов! — ага, они уже узнали мою фамилию, ну конечно же! — Настала ваша очередь! Какой подарок вы подготовили молодым на их свадьбу?

«Подарок? Какой подарок⁈» — подумал я, внезапно почувствовав, как всё веселье куда-то испарилось.

Глава 4

На мгновение я застыл, будто каменное изваяние. Софиты, что пламенели на высоких перекладинах, слепили сетчатку. Я щурился. Толпа замерла, как стая голодных волков, только пьяных.

Подарок? В голове метнулась мысль:

«Моя лаборатория — возможно, уже лежит в руинах, в карманах 3000 рублей, ценность которых для меня не изучена, а эти идиоты хотят шедевр! Гребаные традиции свадебных церемоний! Ну что ж, сами напросились.».

Плюм, сидевший на плече, ткнул лапой в песок, словно говорил: «Смотри, вон та галька — идеально подходит для позорного артефакта».

— Гениально, — прошипел я, нагибаясь за обычным морским камнем. Он был тёплым, гладким и настолько невзрачным, что даже чайка не удосужилась на него нагадить.

— Артефакт «Страсть на века», — пробормотал я, впихивая в камень щепотку магии, всю иронию вселенной и каплю личной ненависти к свадебным ритуалам. — Работает по принципу «чем проще, тем выше либидо». Особенность: гарантированно срабатывает даже на трезвых парочках. Плодовитость обеспечена!

Плюм подул на гальку, и та зарядилась. Под фальшивые аплодисменты и шёпот я вручил камень жениху.

Со стороны толпы до меня донеслось:

— Он что, сумасшедший?

— Нет, просто Морозов.

Тем не менее жених взял мой подарок пальцами, будто поднял с земли дохлую мышь.

— Просто держите его… близко к сердцу, — подмигнул я, активируя артефакт мысленным пинком.

Камень вспыхнул розовым, как девица на первом свидании. Жених и невеста вдруг схватились друг за друга, словно два магнита в эпицентре урагана. Их поцелуй напоминал попытку проглотить лицо оппонента. Невеста вцепилась в его галстук, будто это спасательный круг, а жених, рыча, задрал её юбку, забыв про сотню свидетелей.

— О БОЖЕ! — завизжала тётка в шляпке с цветами.

— ЭТО НЕПРИЛИЧНО! — заорал старик, роняя монокль в шампанское.

Молодые, сплетясь в экстатическом танго, рванули к ближайшему кусту, снося по пути официанта с подносом канапе.

— Вот это подарок! — заорал ведущий, покрасневший, как рак в кипятке. — Непредсказуемо! Эротично! Гениально!

Я усмехнулся, поправляя свитер. Слабо. Если здесь такой пустяк вызывает восторг — мои истинные артефакты снесут им крыши. Но светиться рано. Пусть думают, что это фокус провинциального шарлатана.

Плюм, превратившийся в мини-дракона, фыркнул дымом мне в ухо, как бы говоря:

— «Хозяин, ты мог бы хотя бы рубин в камень вставить. Это же позор!»

— Не ерничай, — прошипел я. — Пусть радуются, что не получили голема из унитаза.

А в кустах уже раздавались стон, хруст веток и восторженное:

— ДА, МИЛЫЙ, ИМЕННО ТАМ!

Гости, забыв про приличия, лезли на столы, чтобы лучше видеть «шоу». Один из аристократов упал в фонтан, крича:

— Я ЗА ТАКИЕ ПОДАРКИ ГОЛОСУЮ!

Плюм прыгнул на землю и начал гоняться за брошенным камнем, будто это была волшебная мышь. А я, потягивая коньяк, думал: «Интересно, сколько продлится эффект? Час? Два? Или они умрут от истощения?»

Но это уже были их проблемы. А мне необходимо было веселиться и дальше. Я уже чувствовал, как духовные силы начинали восстанавливаться. Блуждая от столика к столику, я постепенно завоевал расположение всех гостей на свадьбе. Это было нетрудно, учитывая мою огненную харизму. Многие даже внимания не обращали на мой внешний вид. У пьяного человека всегда взгляд направлен внутрь, а не на одежду. Тем не менее, Плюма разглядеть ни у кого не получилось. Его маскировка была выше всяких похвал.

В общем итоге, вечеринка взорвалась, как бочка с порохом. Вино лилось реками, затопившими даже принципы приличия. Аристократы, забыв про горделивую осанку, теряли парики в море. Один граф в камзоле прошлого века, утопился в салате «Оливье» — его усы торчали из майонеза, как антенны из мусора.

Тётки в бриллиантах, тяжелее их совести, отплясывали энергичный танец с официантами. Кажется, в этом мире он назывался «лезгинка». Один лакей, подхваченный дамой в шляпке с гусиным пером, кружился как волчок, держа поднос с шампанским выше головы — будто священную чашу на магическом ритуале.

— Эй, Барон! — пьяный граф в треснувшем пенсне, похожий на сову после удара током, тыкал в меня бутылкой «Шато де Веньер». — Ты… ты гений! Сделай мне артефакт… для… э-э-э…

Он замер, будто его мозг застрял между «хочу» и «не помню чего».

— Для увеличения чего-нибудь? — подсказал я, наблюдая, как Плюм стаскивает парик с лысого купца. Тот, не заметив потери, продолжал целовать статуэтку Аполлона, приняв её за жену.

— Точно! Для… ума! — граф ткнул себя пальцем в лоб, чуть не выколов себе глаз.

— Поздно, друг. — Я хлопнул его по плечу так, что он чуть не рухнул в фонтан с карпами. — Тут даже магия бессильна. Попробуй не пить годик — вдруг поможет.

Рядом маркиза в платье с кринолином, напоминавшем перевёрнутый торт, пела похабные частушки под аккомпанемент разбитой виолончели. Её супруг, прижав к груди вазу с фруктами, рыдал:

— Она никогда так не веселилась со мной!

Плюм, тем временем, устроил париковый геноцид. Заполучив трофей с купца, он прыгнул на адмирала, чей парик напоминал облако мерлушки. Адмирал, решив, что это новая мода, сорвал с себя мундир и закричал:

— Да здравствует революция!

— Прекрасно, — пробормотал я, отпивая коньяк из подхваченной со стола бутылки. — Ещё час — и они начнут жечь поместья.

Недалеко от свадебного шатра юный поэт, обняв чучело медведя, декламировал сонеты о любви к квашеной капусте. Его муза, симпатичная дворяночка, с обиженным видом лузгала семечки и кидала шелуху в графа Зубова, который, сидя над супом, пытался поймать ложкой плавающие брильянты своей пассии. С этим парнем мы быстро поладили. Нам нравился один и тот же напиток. Но сейчас я ему не завидовал.

— Барон! — ко мне подвалила дама с экстравагантной прической, из которой выпала драгоценная заколка. — Сделайте артефакт… для вечной молодости!

— У вас уже есть, — кивнул я на её лицо, напоминавшее смятую пергаментную карту. — Он называется грим.

А в кустах, где скрылись молодые, продолжал раздаваться хор стонов и крики невесты.

Плюм, нацепив три парика сразу, залез на один из софитов и закаркал, как ворон апокалипсиса. Я же, допивая коньяк, думал:

«И ведь кто-то ещё платит за это деньги».

Довольный своим решением завалиться на чужую свадьбу, я целеустремленно пил и смотрел на прекрасное звездное небо. Я не заметил, как быстро пролетело время. В этом месте небо было низким, и каждое светило не уступало в размерах крупному ореху. Красота! Я стоял на пороге вдохновения. Но коньяк стремительно таял на глазах. Пришлось взять еще одну бутылку.