Адвокат Империи 14 (СИ) - Фабер Ник

Что-то такое было в её эмоциях. Я не мог только понять, что именно.

— Кое-кого? — уточнил я.

— Ага.

— Это кого?

— А это так важно?

— Ну… — Я вдруг задумался, а есть ли разница? Тем более что, если уж говорить начистоту, я даже догадывался, кого именно она попросила помочь. — На самом деле нет, Ксюша. Не так уж это и важно. Спасибо тебе. Это действительно прекрасный подарок.

— Тебе правда нравится? — тут же спросила она.

И нет, не потому, что думала, что нечто подобное могло бы мне не понравиться. Это прекрасный и по-настоящему хороший подарок. Она знает, что я его оценил. Но и лишняя похвала ей тоже была приятна. Девочки такие девочки.

— Спасибо тебе, — ещё раз поблагодарил сестру и тепло обнял её. — Всё, я поехал.

Взяв свой портфель с курткой, вышел из комнаты.

Оставалось только вызвать такси и ехать. Заранее вызову, а то с дорогами, чувствую, совсем беда будет.

— Саша?

Я остановился посередине коридора и обернулся. Окликнувшая меня девушка выглядывала из «гримёрки», как называли свою комнату отдыха девочки, что работали тут официантками. С утра я её не видел, а значит, смена у неё сегодня в вечер.

Сказать, что я оказался удивлён, означало бы крайне нагло соврать. Мы больше недели не разговаривали с ней с того вечера. В первые дни я ещё пытался с ней поговорить, когда она снова пришла на работу, но Вика лишь сказала, что ей нужно время. На первый взгляд могло показаться, что это её способ просто проигнорировать меня, но это было не так. Её эмоции не врали. Что бы ни терзало её изнутри, она сначала хотела разобраться именно с этим и только потом как-то восстанавливать общение.

Если вообще хотела его восстанавливать.

— Вика?

— Мы можем поговорить? — негромко спросила она.

— Конечно, — кивнул я и подошёл к ней. — Но только не сейчас, Вик. Прости, знаю, как, наверное, это звучит, но я еду в суд и…

— О нет, Саша, конечно, не сейчас, — быстро заговорила она. — Мне самой нужно готовиться к работе. Просто… Просто я хотела заранее договориться. Поговорим вечером? Хорошо? После работы?

— Конечно, Вик. Я найду тебя.

— Спасибо, Саша. Я буду ждать, — сказала она и скрылась за дверью «гримёрки», оставив меня одного в коридоре.

Странно это. Её эмоции… эх, есть у меня предчувствие.

Вздохнув, я направился на выход.

— Ну что? — спросил я Руслана сразу же, как подошёл к нему. — Готов?

— Готов, — с уверенностью произнёс он.

Как я и предполагал — дороги превратились в кошмар. Вместо предполагаемых тридцати минут я добирался почти пятьдесят. Благо я парень умный и заложил лишние сорок минут как раз в расчёте на то, что нечто подобное может случиться.

Рус, к слову, немного приободрился. Уж не знаю, с чем это связано: с тем, что он вчера наконец выпустил всё то, что в нём копилось, или просто близость «схватки» на него так действовала, но сейчас он выглядел… ну ладно. Выглядел он всё ещё так себе, но хотя бы налёта фатализма больше я не ощущал.

Руслан, пусть и мрачный, явно был готов к драке. Это обнадёживало.

— Отлично, — кивнул я. — Тогда пошли.

Мы направились с ним в сторону зала суда на третьем этаже, где будет проходить предварительное слушание. Все документы у меня были при себе. Всё проверено и готово. Всё, что оставалось, — выйти на ринг и нокаутировать противника.

Поднялись по лестнице и пошли по коридору в сторону зала. Калинского я приметил загодя. Засранец стоял недалеко от входа и общался с высоким мужчиной в светло-бежевом костюме. Сейчас, спасибо Скворцову, я знал, что его зовут Виталий Лебедь. Он из прокуратуры и будет вести обвинение по этому делу.

Тот же Скворцов немного просветил меня относительно этого мужика. Сорок три года. В этой профессии он уже очень давно, но по-прежнему занимался такими вот небольшими делами, не поднимаясь до чего-то серьёзного. Не потому, что был не компетентен. Скорее, ему просто не везло. Но, похоже, в последнее время у него началась полоса везения. Предыдущие четыре дела он довёл до обвинительного приговора. И сейчас ему предстояло пятое.

А вот дальше начиналась территория легенд, слухов и домыслов. Говорили, что государственного обвинителя на это дело назначили чуть ли не в самый последний момент. И что Лебедь чуть ли не сам упрашивал, чтобы ему позволили взять его.

А ещё, совсем уж по секрету, Скворцов сообщил мне, что получить пятый, сакральный для него «страйк», будет для Лебедя долгожданным шансом забраться повыше. Уж не знаю, с чем это связано. Скворцов только посетовал на старую традицию и какую-то прочую ерунду. Да и, если честно, времени особо расспрашивать его у меня не было.

— Господа, — поприветствовал я их, подойдя ближе. — Как ваши дела?

Присмотревшись к Калинскому, я нахмурился и просто не смог не спросить:

— Слушай, Лев, а чего у тебя рожа такая опухшая?

И ведь правда! Правая половина его лица выглядела так, словно кто-то очень хорошенько вмазал по ней чем-то плоским и широким. Он, конечно, попытался скрыть это чем-то вроде тональника, но вышло так себе.

— Не твоё дело, Рахманов, — даже не пытаясь скрыть высокомерия, выплюнул он в мою сторону. — Лучше беспокойся о себе и своём клиенте.

В ответ на это мне оставалось лишь вздохнуть:

— Эх, Лев. Ничему тебя жизнь не учит.

Глава 4

Я спокойно сидел в зале суда за столом и слушал вступительную речь прокурора. Все формальности на начало процесса уже были соблюдены, и дело наконец пошло. Первым, как и положено, выступал государственный обвинитель, так что сначала нам предстояло заслушать именно его. Белые ходят первыми, как говорится. Потом, скорее всего, выступит и Калинский, в чём я не сомневался. Вряд ли он упустит такую возможность. И только потом, после этих двоих, слово наконец дадут мне.

Вздохнув, я продолжил слушать прокурора.

— … в ходе дела следствием было установлено, что вечером указанного дня подсудимый вступил в физическое противостояние с группой молодых людей, — громко говорил Лебедь, выступая перед судьёй и всеми, кто собрался в зале. — В результате его нападения трое пострадавших были госпитализированы с тяжёлыми травмами, включая множественные переломы и сотрясения. Медицинские заключения и предоставленные документы подтверждают серьёзность полученных ими повреждений.

Прокурор повернулся в нашу сторону, бросив исподлобья холодный и горящий жаждой справедливости взгляд в сторону нашего стола.

— Действия подсудимого, — уверенным голосом продолжил он, — как полагает обвинение, явно выходили за пределы необходимой самообороны, были непропорциональны угрозе и демонстрируют не защиту, а избыточное, явно сознательное применение силы, больше характерное для умышленного нападения. Также я хотел бы обратить внимание суда на личность подсудимого. Несмотря на отсутствие судимостей, он является профессионально подготовленным спортсменом. Этого нельзя отрицать. А также тренером и владельцем спортивного клуба. Его физическая подготовка давала ему неоспоримое и весомое преимущество, которым он воспользовался не в целях защиты, а в целях нападения на своих оппонентов!

А мужик хорош! Я даже уважительно хмыкнул себе под нос. Поставленный голос. Уверенность и резкость движений. Темп речи. Он явно знал, как держать внимание слушателей. Такого слушать одно удовольствие.

— В ходе процесса государственное обвинение намерено представить доказательства, свидетельствующие об умышленном и чрезмерно жестоком характере действий подсудимого, — заявил прокурор, выдержав перед этим короткую, но весьма драматичную паузу в своей речи. — Мы также поддерживаем гражданские иски, заявленные потерпевшими, и считаем обоснованным требование о назначении наказания, связанного с лишением свободы сроком до восьми лет.

Прервавшись больше для эффектности, чем потому, что у него в лёгких кончился воздух, обвинитель выпрямился перед судьёй.