К тому моменту Чжао Юньлань уже достаточно повзрослел и достаточно испытал, чтобы понять: когда смотришь на человека и видишь в нём не тонкую талию, длинные ноги и крепкую задницу, а своё будущее… Это совершенно точно не просто похоть.
Иначе он давно уже обернул всё это в шутку и открыто покончил бы с Палачом Душ.
Но Юньлань попросту не мог заставить себя забыть.
Стоило ему вспомнить, как Шэнь Вэй смотрел на него посреди ночи в той хлипкой хижине посреди пурги, и Юньлань откуда-то точно знал: если откажется от Шэнь Вэя сейчас, будет жалеть об этом до конца жизни.
От офиса до его конуры было рукой подать, и к моменту, когда они приехали, Юньлань всё ещё не вынырнул из своих размышлений. Шэнь Вэй помог ему подняться наверх и снял с него куртку, аккуратно повесил её на место. А затем уложил Юньланя в постель и вышел в ванную за полотенцем.
Несмотря на кажущееся бессознательным состояние Юньланя, Шэнь Вэй вёл себя безупречно: обтёр его лицо и руки, старательно обойдя всё остальное, и бережно укрыл его пледом. А затем, подчиняясь силе привычки, принялся прибирать раскиданный по квартире мусор. Оставил пакет у двери, чтобы забрать с собой, и подобрал с пола брошенную там грязную одежду, которая отправилась в корзину для стирки. Поверх Шэнь Вэй оставил Юньланю записку с напоминанием отправить всё это в прачечную.
Внимательно оглядевшись, Шэнь Вэй также убрал с прикроватной тумбочки стакан с водой, чтобы Юньлань во сне не уронил его на пол.
Прислушиваясь к тихому шороху, с которым Шэнь Вэй передвигался по квартире, Чжао Юньлань ощутил, как сердце предательски сжимается в груди и тянется, отчаянно тянется к этому человеку.
Он ведь тоже запал Шэнь Вэю в душу, Юньлань это точно знал. Всю жизнь люди либо пытались им воспользоваться, либо им что-нибудь от него требовалось.
Никто и никогда так бережно о нём не заботился.
Кроме Да Цина, но этот невежественный котяра при всём желании не мог сойти за человека.
Закончив с делами, Шэнь Вэй развернулся к постели и понял, что Чжао Юньлань, который ещё недавно сонно его разглядывал, теперь всё-таки задремал, откинувшись на подушках. Он выглядел так мирно, что Шэнь Вэй невольно вздохнул: ему ужасно не хотелось уходить. Так и стоял бы у этой постели вечно, не в силах отвести глаз.
«Блядь, — панически подумал Юньлань, притворяясь спящим, — пожалуйста, уходи, не смотри на меня больше, я же сдохну сейчас прямо у тебя на глазах.»
Ни Палач Душ, ни многочисленные боги на небесах не вняли его мольбе. Словно в трансе, Шэнь Вэй медленно склонился к нему, ближе и ближе, пока не коснулся тёплым дыханием щеки.
Юньланю потребовалась вся его хвалёная выдержка, чтобы не выдать себя. Сердце его колотилось так сильно, что вот-вот норовило выскочить из груди.
А Шэнь Вэю выдержка, наконец, отказала. Опёршись ладонями по обе стороны от Юньланя, он мягко коснулся его губ своими. Словно стрекоза пролетела над водой и на мгновение задела её поверхность. Отстранившись, Шэнь Вэй зажмурился: это мимолётное касание так невыразимо много значило для него. Отчаянное биение сердце отозвалось у него в висках, и Шэнь Вэй вдруг резко почувствовал себя простым человеком. Украв поцелуй у любимого человека в тусклом свете лампы, Шэнь Вэй чуть не задохнулся от нежности, затопившей его изнутри. Будь ему суждено умереть здесь и сейчас, прямо на этом месте, у него бы не было никаких сожалений.
У Чжао Юньланя потемнело в глазах.
Верблюжий хребет его терпения с хрустом переломился, и в одно мгновение Юньлань с кристальной ясностью понял, что абсолютно трезв.
«Палач Душ? Кого волнует, что он Палач Душ? Он мне нравится, и он мой, а остальное пусть катится прямиком в преисподнюю!»
Чжао Юньлань, только что «крепко спящий», вскинул руки, обнимая Шэнь Вэя за плечи, и воспользовался мгновением его искреннего удивления, чтобы опрокинуть Шэнь Вэя на спину и навалиться сверху.
От него ещё немного пахло выпивкой, но глаза были совершенно ясные и внимательные.
— Ваша Честь, чем это вы занимаетесь? — мягко спросил он.
Шэнь Вэй открыл было рот, но к собственному стыду не нашёлся с ответом.
Чжао Юньлань какое-то время молча его разглядывал, а потом поддел Шэнь Вэю подбородок костяшками пальцев:
— Я думал, вы хорошо воспитаны, Ваша Честь, а вы бессовестно украли у меня поцелуй, к тому же посреди ночи. Да ещё и такой неумелый поцелуй!
Его тихий смех бальзамом пролился на израненную душу Шэнь Вэя, а следом Юньлань осыпал поцелуями его лицо. Словно во сне, в самом прекрасном и ярком сне Шэнь Вэй обнял его, не в силах оттолкнуть, и привлёк как можно ближе к себе.
Целоваться Юньлань умел, и его игривые, дразнящие губы мгновенно оставили Шэнь Вэя беззащитным и сложившим оружие у его ног.
Приподнявшись, Юньлань прошептал, почти касаясь его носа своим:
— Вот как нужно целоваться, если берёшься за это непростое дело.
Шэнь Вэй в очередной раз не нашёлся с ответом.
На рубашке Юньланя пара пуговиц уже была расстёгнута, обнажив чёткие линии ключиц. Шэнь Вэй уловил тонкий запах его одеколона, и этого хватило, чтобы у него отчаянно закружилась голова, и он перестал понимать, кто из них на самом деле пьян.
Юньлань вздохнул и мягко погладил Шэнь Вэя по волосам.
— Позволь спросить… Ты так долго скрывался от меня, но оставался вблизи. Потому, что мы на самом деле очень давно знакомы, и ты когда-то причинил мне боль; или потому, что ты думаешь, что человек и призрак не могут быть вместе?
Шэнь Вэй застыл, и глаза его прояснились. Слегка оттолкнув Юньланя, он сел, уронив руки на колени, и румянец медленно сполз с его лица.
