Тени богов. Пороки - Апостолидис Йоргос

– Только объясни две вещи: как мы до нее доберемся и на каком языке ты говорил? – спросил Майкл неожиданно для себя самого. Этот вопрос не выходил из его головы.

– Мы сможем гулять под солнцем, а язык этот – это язык Высшей магии, – быстро ответил вампир. – А теперь тебе пора учиться, но сперва ты должен стать настоящим вампиром.

Он положил книгу, взял со стола бокал крови – тот самый, что видел Майкл – и протянул вперед. Майкл не понимал, отчего так сильно верит учителю. Обычно он не верил никому, даже такому трусу, как Райан, у которого не хватило бы сил соврать. Он не верил даже Эмми, у которой были силы не врать. Может, он наконец просто нашел того, кто так похож на него самого? Может, он наконец обрел семью?

Нервничая, что было для него непривычно, он взял бокал и быстро выпил содержимое. Михаэль улыбнулся, Майкл улыбнулся в ответ. Что-то происходило. Внутри словно зажглась сверхновая. Майкла качнуло вперед, бокал в руке лопнул. Он не успел сказать: «Что за черт?», как потерял сознание. Последнее, что он запомнил, было лицо Михаэля, который его подхватил и куда-то понес, его улыбка и слова: Эр ки рат, сок.

Майкл пришел в себя в относительно светлой комнате с огромным количеством свечей. Рядом с ним стояли учитель и еще четыре вампира. Один из вампиров был довольно пожилой, в белой рясе; казалось, он будет еле волочить ноги и едва говорить. Остальные же – в обычных черных джинсах и рубашках со знаком волка, которые были уже и на нем самом.

– Ты переодел меня? – со злостью спросил Майкл.

– Для этого есть служанки, – смеясь и вмешиваясь в разговор, ответил один из вампиров. – А ты и вправду интересный, раз обращаешься к величайшему воину клана на «ты».

– Мне показалось или я говорил не с тобой? – сказал Майкл и быстро ударил вампира в живот. Тот попытался схватить его руку, но беспомощно согнулся.

– Кайл, держи себя в руках, – властно приказал Михаэль.

Сейчас он был тем самым вызывавшим трепет Великим Воином и не мог позволить ученику вести себя неподобающе.

Впервые за долгое время Майклу стало страшно. Ему не было страшно, когда его чуть не порвал тот старый огромный вампир, ему не было страшно, когда умерли родители, когда недавно на него напали и чуть не зарезали ножом. Сейчас же внутри себя Майкл почти трясся от страха только от взгляда учителя, но не мог позволить себе это показать.

– Торн Орано, не стоит сразу многого требовать от него, – бодро сказал старик. – Мы простим ему его минутную слабость, ведь он всего лишь молодой вампир. Я видел тысячу таких же, я видел вас таким же. Я уверен, это всего лишь недоразумение. Отныне Кайл и его обучение – моя забота, – склоняя голову, добавил он.

– Учитель Крио, он не стоит ваших усилий, – склоняя голову в ответ, произнес Михаэль и обратился к Майклу: – Когда я вернусь, ты должен знать все о двенадцати кланах, об истории нашей крови. И не перечь. Я не прощу тебе такого же фокуса с учителем Крио.

– Учитель сам не простит, – сказал вампир, которого ударил Майкл, что крайне его разозлило.

Парень замахнулся для второго удара, но на него снова, как тогда в комнате, будто что-то упало.

– Я неясно выражаюсь? – гневно и одновременно тихо и спокойно спросил Михаэль. – Эти три вампира – твои подчиненные. Как мой ученик ты соберешь своих риверимм, и эти будут первыми. Надеюсь, тебе нравится Ройс, он такой же несдержанный и бесполезный, как и ты.

– Я уверен, мы что-нибудь придумаем, – сказал учитель Крио.

– Не сомневаюсь. Вара, накс, – ответил Михаэль и растворился во тьме.

Майкл остался совсем один.

– Ну что ж, начнем, дети, – произнес учитель, и парень почувствовал себя так, словно вернулся на школьную скамью.

Глава четвертая

Мрак и свет

Ты слышала когда-нибудь о Великом Завоевателе? – спросил Гектор.

Даже сидя, он выглядел больше Эмми раза в два. Казалось, что он нависает над ней, словно гора.

– Нет, но вроде бы я и не спрашивала, – не пытаясь обидеть, ответила Эмми. Она еще не понимала, что «обидеть» этого человека невозможно.

– Чтобы понять историю городов, ты должна знать о том, с кого все началось, – фраза звучала словно поучение, но таковым не являлась.

– Это он их построил? – казалось, на лету схватывала Эмми.

– Нет. Великий Завоеватель не был обычным человеком. Он был первым, кто жил вечно и в чьих венах вместе с кровью струился свет. Говорят, он прибыл из другого измерения. Говорят, владея Тайной магией, он перемещался из мира в мир и завоевывал их один за другим. Он искал власти и силы. Покоряя же и меняя миры, Завоеватель становился все сильнее и опаснее. Поступки его не поддавались логике, он не служил ни свету, ни тьме, но силы и первого, и второй упустили возможность его уничтожить, пока он был слаб или хотя бы находился в пределах досягаемости. Обретя силы воина со способностями и знаниями могущественного чародея, он стал неуязвим. Когда Завоеватель прибыл на Землю, убрав завесу между нашим миром и миром, который он только что поставил на колени, его уже ждали. Но ждали не мечи и не копья, не армии воинов, не армады темных существ. Его ждало что-то гораздо более опасное – женщина.

Этот странный, непонятный человек продолжал рассказывать, не отводя взгляда от Эмми, смотря прямо в глаза и не моргая. Она старалась отвечать тем же, но иногда срывалась и моргала, но делала вид, что ничего не случилось.

– Его встретила самая красивая девушка, случайно оказавшаяся там. Завоеватель впервые был сражен. Был сражен не сталью и не словом, а красотой, которую боялся осквернить. Он мог бы легко овладеть ею силой, но Владыка миров почему-то решил, что много выше такого способа добиться желаемого. Завоеватель с ней заговорил, притворившись усталым путником; она ответила, что живет на окраине маленького города, и пригласила к себе. Завоеватель, опять же скрыв свою суть, последовал за ней.

Долгим был их путь. Они прибыли в огромный, невиданно красивый и величественный город. Селуна широко раскинулась на благодатной земле. По сторонам каменных улиц, отбрасывая праздничные тени на брусчатку и на шумящие морскими приливами фонтаны, то нежно-зеленым, то щадяще-желтым светом горели необычайные огни. В городе Завоеватель увидел несколько агор. Уже вечерело, и дневные собрания ремесленников и ученых, бурно обсуждавших свои труды, сменялись ораторами и артистами, преображая площади в арены для словесных поединков и изысканных выступлений.

Эти бесстрашные, горящие огнем жизнелюбия и желания достичь совершенства на своей стезе люди впечатлили Завоевателя. Хоть темнота приближающейся ночи и опускалась на город, жители не собирались расходиться. Зажигались все новые огни, и всюду большие компании радостно обсуждали насущные и философские вопросы.

Завоеватель внимательно наблюдал за их действиями, словами, внешним видом и старался понять, чем они занимаются. Селуна напоминала большой целостный механизм, где мастера самых разных ремесел соседствовали с музыкантами и уличными актерами, моряки – с врачевателями, а стражники своей учтивостью дополняли картину миролюбия и взаимопонимания.

Именно в этом и заключались заветы основателей Селуны, благородных пращуров, тех, кто отдал душу в вечное служение потомкам, дабы никто не мог исказить искренность их помыслов и сбить грядущие поколения с пути добродетели.

Несмотря на позднее время, у неописуемо красивых и невообразимо больших фонтанов играли дети. Один мальчик, убегая от друга, нечаянно врезался в Завоевателя. Владыка миров, удивляясь сам себе, улыбнулся. Он не помнил, когда последний раз хоть что-то вызывало в нем подобные чувства. Завоеватель добродушно потрепал мальчика по голове, тот широко улыбнулся в ответ и вновь бросился наутек. А сопровождающая путника девушка молча и безразлично продолжала свой путь.