Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

Похоже, что я первый раз в жизни ела с закрытыми глазами. Конечно же, омлет накалывала на вилку с открытыми глазами, и мазала маслом гренку тоже. Но, ела, медленно пережёвывая, именно с закрытыми глазами. Мне хотелось прочувствовать вкус как можно лучше, и… запомнить его. Так как что-то мне подсказывало, что скоро придёт моя персональная «ведьма Гарпия» и вернёт меня в мою кладовку без окон. А перед этим нагрузит самой чёрной работой, как мачеха Золушку из сказки.

Задумавшись о своих грустных перспективах, я даже о еде забыла. Хотя, если хорошенько подумать, перспективы эти, ещё могут быть очень даже и ни чего! В конце с концами, я же память потеряла! Вот и учите меня всему заново!

Короче, решив воспользоваться подвернувшейся возможностью по максимуму, я с воодушевлением вернулась к прерванному завтраку.

В этот момент в дверь постучали.

— Войдите! – сказала я.

В дверь, мышкой проскользнула Мила.

Я, расплылась в улыбке, и, чуть было себя не спалила, признавшись, что помню её. Обижать хорошую женщину, мне вовсе не хотелось, но я же на самом деле ни чего не знала ни об этом мире, ни о внутренних порядках замка, ни даже об обязанностях Ядвиги, то есть, теперь моих. И поэтому, мне нужно всё это узнать, не вызывая к себе не нужных подозрений.

— Доброе утро! – улыбнулась я поварихе. – А я вас помню.

Женщина радостно всплеснула руками.

— Вчера видела, — продолжила я.

Лицо Милы, расстроено вытянулось.

— Деточка! – воскликнула она, — Да как же так! А я уж надеялась, что поспишь, отдохнёшь и, всё само вспомнится!

Я в ответ лишь грустно вздохнула и пожала плечами. Потом, похлопав около себя по кровати рукой, пригласила её присесть. Она подошла, села.

— Ядвига, ну что ты хоть помнишь-то!? – с сочувствием глядя на меня, спросила повариха.

— Ну, — облизывая ложечку с вареньем, задумчиво произнесла я, — Помню, что меня зовут,… зовут… как то на «А»

— Чудесно! – заулыбалась женщина, — А что ещё? Что!? – взвилась она. – На какое это на «А»!? Ядвига тебя зовут!

Отложив предмет сервировки, я «по-настоящему» задумалась.

— Я знаю, как называется еда на столе, все вещи в комнате, но… я не помню вас, и ту женщину и светловолосого парня и… что я делала в этом доме…

— Доме!? – так и взвилась повариха. – Ты про какой дом-то говоришь?

— Как про какой!? – «Удивилась» я в ответ. — Про этот! А разве есть ещё другой!?

Мила с оханьем, приложила руку ко рту. В её взгляде плескалась паника.

— А замок! Замок ты помнишь? – в её глазах уже стояли слёзы.

— Настоящий замок? С башенками? – надеюсь, мои глаза загорелись неподдельным восторгом и удивлением.

Женщина вытерла слезу.

— А, Вильяма ты совсем-совсем не помнишь? – уже всхлипывала она.

Я в ответ, просто покачала головой.

Иииииии… — затянула женщина.

Несколько минут, она самозабвенно плакала и причитала, утирая лицо накрахмаленным фартуком.

Я почувствовала себя последней дрянью. Но, в моей ситуации, выбирать не приходилось. Вздохнув, я осторожно погладила плачущую женщину по плечу, и тихо сказала:

— Не плачьте! Я же жива — здорова. А память, я надеюсь, скоро вернётся. Если уж на то пошло, то это я должна сейчас рыдать, а не вы, — добавила я ворчливо.

— И то верно! – вытирая слёзы и высмаркиваясь в передник, сказала повариха. И ещё раз, глубоко вздохнув, улыбнулась мне.

— Вы мне всё-всё, расскажите, пожалуйста, и тогда, возможно я всё быстро вспомню! – улыбнулась я ей.

В этот момент, громко хлопнув дверью, в комнату влетела экономка.

На лице женщины, прямо-таки было написано решительное желание устроить скандал и разнос всем, кого она встретит.

Видимо, перед тем как прийти ко мне, Гарния уже успела с кем-то поскандалить. Её строгий пучок волос мышиного цвета, был взлохмачен, на лбу блестели капельки пота. Её стройная, несколько сухощавая фигура была утянута в строгое чёрное, платье-футляр с юбкой до щиколоток.

— Ну, что тут у нас? — грозно посмотрев на меня и на Милу, произнесла экономка.

— Так, а ты немедленно иди на кухню! Обед сам себя не приготовит. – Снова переведя взгляд на Милу, произнесла женщина.

Мила, стрельнула в меня затравленным взглядом, и, мгновенно подорвавшись с места, быстро вышла из комнаты.

Гарния медленно прошлась взад-вперёд, затем, резко обернулась и выжидающим требовательным взглядом посмотрела на меня.

Я спокойно смотрела на неё и думала, что же будет дальше?

Экономка хмыкнула и удивлённо вздёрнула бровь.

Ну, что ж, — произнесла она. – Вижу, что ты ничего не вспомнила. Хорошо, начнём всё сначала.

— И так, запомни. Тебя зовут Ядвига, ты в этом доме живёшь из милости, в чулане на третьем этаже. Работаешь на кухне и выполняешь разные мелкие поручения. Мои, поручения! Вот, собственно и всё, что тебе нужно знать. — Ты меня хорошо поняла? — Сощурив зло глаза, спросила женщина.

Не знаю почему, но вдруг сложилось впечатление, что она за что-то, меня явно недолюбливает. Ну, понятно, что не меня, а Ядвигу. Что-то личное здесь замешано.

Я задумалась. Да так, что на мгновение вообще забыла, что в комнате нахожусь не одна.

И тут, не знаю, что на меня нашло. Но почему-то, моего недавнего спокойствия, как не бывало. Во мне поднялось что-то бунтарское. Я решила, что не дам себя в обиду! Что больше не позволю себя запихнуть в ту кладовку без окон.

Я не спеша расправила юбку у себя на коленях и, глядя ей прямо в глаза, произнесла:

— Не знаю, за кого вы меня принимаете. Но, я никогда не жила в чулане на третьем этаже. Я почти ничего не помню, но почему-то отчётливо помню свою собственную спальню. Я помню, что она находилась на втором этаже. Да, это комната крайняя у лестницы. У меня, очень большая светлая комната, с красивой резной деревянной мебелью. А кровать моя, завешена легчайшей прозрачной занавесью. – Говорила я, закрыв глаза и вспоминая то, что видела в комнате дочери хозяина замка.

— И вообще, я не понимаю, что здесь происходит! – открыв глаза, продолжила я, возмущённо повышая голос. — Я видела себя вон в том маленьком зеркале. Это не я! Это что, колдовство такое!? Что вообще происходит…!? Почему я выгляжу по-другому!? — Я говорила это, а сама в душе ужасалась тому, что я несу. И как вообще, из всего этого буду выпутываться!? Я сама не понимала, что на меня нашло, но остановиться уже не могла.

— У меня совсем другая внешность! И да, у меня глаза зелёные, но не такие темные, а ближе к цвету травы. И волосы мои ярко рыжие, длинные и волнистые! А не это безобразие, что сейчас на моей голове! Я не понимаю, это что, заговор такой? – И, вообще! Я хочу видеть папу! — Скрестив руки перед грудью, произнесла я и с надменным видом вздёрнув нос, требовательно уставилась на экономку.

Некоторое время стояла тишина. На женщине, в буквальном смысле, лица не было. Выпучив глаза, экономка стояла и ловила ртом воздух.

Я ожидала чего угодно! Любой реакции. От взрыва ярости, до обвинений в притворстве и мошенничестве… Не знаю, что я такого сказала, но я и предположить не могла, что вообще способно что-либо поколебать железобетонную уверенность в собственной правоте этой женщины.

Она шумно сглотнула комок в горле и осипшим голосом, мягко произнесла, — Сиди здесь и никуда не уходи!

А затем, быстро вышла, хлопнув дверью.

Я, пожав плечами, снова уселась за свой завтрак, решив, что теперь уже ничего не изменить и будь что будет, там посмотрим. Интересно, а что у них тут делают с буйнопомешанными потерявшими память? В психушку отправят (если есть у них тут такие), выгонят взашей или… На третий вариант, моей фантазии не хватило.

Спустя несколько минут, в комнату тихо, словно мышка, опять просочилась Мила. Глаза у неё тоже были чуть ли не навыкате. Она плюхнулась рядом со мной на кровать и ошарашено прошептала.

— Что тут у вас произошло!? Я вообще никогда не видела Гарнию такой взволнованной! Да что там говорить! Я вообще ни когда не видела её даже быстро идущей! А сейчас она, чуть ли не бежала по коридору! Понеслась жаловаться нашему хозяину! Даже боюсь представить, что теперь будет!