Хозяйка Северных гор 2 (СИ) - Хайд Адель

Король Стефан выглядел спокойно, а я вдруг подумала, что, если архиепископ Кентерберийский или герцог Кентерберийский пройдут сюда, в зал, где ведутся переговоры, то уж они-то точно узнают, что женщина, сопровождающая короля, не является его супругой.

Хотя она была очень похожа, и, может быть, мужчины и не заметят. Рост, фигура, белая кожа с веснушками, рыжие волосы – всё это присутствовало. Но те, кто близко общался с королевой, точно узнают, что это не она.

Я вдруг подумала о том, что леди Ребекка, видимо, была возвращена не леди Викторией, а королём Стефаном, которому нужен был человек, способный контролировать эту незнакомую женщину и в то же время давать остальным сигнал, что эта женщина и есть жена английского короля.

Когда все расселись и установилась тишина, со своего места поднялся один из кардиналов.

– Меня зовут кардинал Альфонсо, – сказал он. – По велению главы Святого Престола я здесь, чтобы помочь сторонам завершить братоубийственную войну и найти возможности для перемирия.

Я поразилась, насколько речь была краткая и продуманная, ничего лишнего сказано не было, но в то же время сказано было обо всём. Но это был, пожалуй, единственный положительный момент.

Через несколько часов стало понятно, что договориться за один день не получится. И кардинал Альфонсо так же торжественно встал, произнёс то, что за несколько часов прозвучало, а, к сожалению, прозвучали только позиции сторон. Никто пока не сдвинулся в сторону возможного компромисса. И это было весьма утомительно. После чего все разошлись.

Мы снова встретились с Аланом и обсудили, что при таком подходе эти переговоры могут продолжаться вечно. Алан с сожалением сказал, что если переговоры не закончатся через неделю, то ему придётся уехать. Но он по-прежнему оставит мне защитников.

Как бы мне ни хотелось закрыться ото всех и отдохнуть, пришлось идти на приём, который был назначен в честь начала переговоров.

К счастью, приём был небольшим, только для участников переговоров и их приближённых. Как я и ожидала, королева Виктория, сославшись на болезнь, не пришла. Об этом сообщила леди Ребекка, которая сначала подошла к королю Стефану. Тот сильно «удивился», потому что до этого «ожидал», что его супруга появится.

А вот архиепископ Кентерберийский появился.

Я, как хозяйка, встречала всех входящих в большой зал, который мы к переговорам тоже немного отремонтировали. Хотя, признаться, я не собиралась этого делать, потому что не планировала проводить таких важных приёмов, а зал был огромным. Мне даже представить было страшно, как его протапливать зимой. Но, как сказал сэр Джеффри, зимой его закрывали, и это было весьма разумно, потому что протопить такое огромное помещение, на мой взгляд, не представлялось возможным.

Двери распахнулись, и прямо передо мной оказался архиепископ Кентерберийский. Он зашёл и протянул мне руку для поцелуя.

Я не стала вспоминать старые обиды и прикоснулась лбом к красному перстню.

Спрашивать у архиепископа, на каком основании он присутствует здесь, не стала, хотя очень хотелось. Но снова выслушивать, что его послал Папа, было неинтересно.

Я обратила внимание, что король Стефан предпочёл не заметить присутствие архиепископа и сделал вид, что того здесь нет. Я такой вид сделать не могла.

– Как вы добрались, ваше преосвященство? – спросила я.

– Благодарю. Спасибо, дочь моя, – ответил архиепископ. – Море было спокойным.

– Мы не ожидали вас увидеть в наших краях, – сказала я вслух, понадеявшись, что ушлый церковник поймёт, что на самом деле я хотела сказать, что мы его вообще не хотели здесь видеть.

– Папа решил, что моё присутствие здесь необходимо, – сказал архиепископ. – Это светские люди ведут между собой войны. Мы же не должны допускать раскола в рядах наших верующих. Именно поэтому я здесь.

И он задал мне вопрос, который я ожидала от него услышать, но не сегодня:

– Кто же является здесь, в Уэльсе, тем пастырем, который ведёт людей Уэльса к Богу?

– Сэр Джеффри, – ответила я. – За духовное в моей стране отвечает «воин света*».

(*так иногда называли тамплиеров)

– И что же, – спросил архиепископ, – это всё согласовано с Римом?

– Да, конечно, – сказала я, вспоминая, что сэр Джеффри как-то показывал мне бумаги, которые он получал от Папы ещё когда отправлялся в крестовый поход.

«Не знаю, требовалось ли их обновлять, мне хватало того, что они есть».

– Спасибо, дочь моя, – сказал архиепископ. – Я обязательно поговорю с вашим рыцарем.

– Да, я думаю, что он тоже будет рад с вами побеседовать, – сказала я, надеясь, что архиепископ снова поймёт, что никто здесь не будет рад с ним разговаривать.

Когда собрались все, я, как хозяйка, была удостоена чести поднести сторонам напиток. Так называемое «церковное вино», несколько бутылей которого привезли с собой кардиналы.

Вино символизировало кровь Христову. У нас такого не было, в нашем климате виноград не рос, поэтому церковники специально его везли с собой. Эти бутыли передали на кухню.

Я распорядилась строго за ними приглядывать и проверить на всё. Джаббир сам проверял и сообщил мне, что напиток чистый, никаких примесей там нет. Ритуал подразумевал разбавление водой, и я на всякий случай распорядилась разбавить его кипячёной водой, чтобы исключить возможность даже кишечной инфекции.

Проверенный слуга принёс мне поднос, на котором уже стояли кубки, в которых был налит этот напиток. Я поднесла кубок сначала королю Стефану, потом Генриху. Так получилось, это было сделано не специально. Но взгляд, которым посмотрела на меня леди Элеонора, сказал о многом. Я поняла, что ей такая очерёдность не понравилась.

«Ну что ж, – подумала я, – не всегда нам нравится то, что делают окружающие».

В целом приём прошёл неплохо. Архиепископ Кентерберийский ко мне больше с вопросами не приставал. Король Стефан сослался на усталость и покинул приём пораньше, я тоже не стала задерживаться и, как только появилась возможность, ушла к себе.

Легла спать. Долго не могла уснуть, что-то во всём этом настораживало меня, но что, я не могла понять. В конце концов я подумала, что просто, видимо, настраивала себя на то, что всё быстро закончится, и теперь расстраиваюсь, что всё затягивается. С этим и заснула.

А под утро, по моим внутренним часам было около четырёх, меня разбудили. Прибежала одна из служанок, которую я захватила с собой из Кардифа.

– Леди Маргарет, – зашептала она, – вставайте.

– Что случилось, Селена? – спросила я.

– Короли…

– Что с королями?

– Их отравили, – сказала она.

У меня вдруг пересохло горло.

– Они живы? – спросила я.

– Говорят, что да. К ним отправили лекарей, но они в очень плохом состоянии.

– А Джаббир? – я попыталась проснуться, ещё плохо соображая, потёрла руками глаза, стирая остатки сна. – Ему уже сообщили?

– Его вызвали к королю Стефану, ему стало хуже раньше, чем Генриху.

Я даже не могла себе представить, что такое может произойти. Мне казалось, что мне снится кошмар, и я просто не могу проснуться.

– Вам нужно одеться, – сказала служанка. – Сейчас сюда придут.

И только я успела одеться, за дверью раздались голоса. Я знала, что моя охрана никого не пропустит, и попросила служанку сказать, чтобы пропустили.

Пришли кардиналы с отрядом своих гвардейцев.

– В чём дело? – спросила я.

– Вчера на приёме были отравлены король Стефан и Генрих, – сообщил мне кардинал Альфонсо то, что я уже знала.

За спиной кардинала маячил архиепископ Кентерберийский.

– Да, я только что об этом узнала, – сказала я.

– Так вот, леди Маргарет, леди Элеонора Аквитанская обвинила вас в этом преступлении, – заявил кардинал Альфонсо.

«Ну кто бы сомневался?!» – подумала я, а вслух сказала:

– Как бы я могла?

Но у кардинала был готов ответ:

– Только вам было отданы церковные бутыли, ваши люди проверяли напиток, и вы собственноручно подносили его королям.