Наследник 2 - Шимохин Дмитрий

Глава 2

– Пожар, – так же напряженно пробасил дед.

Отношение к пожарам здесь было особое. Вмиг можно было без всего остаться, да и я вспомнил, как Прокоп в послужильцы к моему отцу попал.

– Ну уж вряд ли кто посмел на святую обитель напасть, да так близко от Москвы, на раз укоротим, – выдал дед.

– Верно, вперед посмотрим, чего там случилось. Может, помощь наша на что сгодится. Да и тетушка там, – я ударил в бока Черныша, и он перешел с шага на рысь.

Чем ближе мы подъезжали, тем отчетливее был виден черный столб дыма, поднимающийся в воздух, да еще в нос ударил запах гари.

У монастыря же были распахнуты ворота, за которыми вовсю полыхало.

Туда-сюда бегали людишки, кто-то кричал, а кто и плакал.

Приблизившись к воротам, я тут же спрыгнул с коня, не следует в женскую обитель, да еще и на коне.

В десяти метрах от меня стояла чья-то калитка, и, быстро дойдя до нее, привязал Черныша.

Не дожидаясь своих, я прошел в ворота и заметил, что недалеко от церкви полыхало двухэтажное здание.

Люди же носились к колодцу с ведрами и обливали церковь водой, дабы и она не занялась, среди толпы были и монахини.

Чуть в отдалении я заприметил с десяток монашек, которые, сложив перед лицом ладони лодочкой, молились.

Приглядевшись к ним, я понял, что это уже совсем старые женщины, которые ничем бы не смогли помочь при тушении.

Я рванул к колодцу и отобрал два ведра с водой у мужика, который уже пошатывался вовсю и еле стоял на ногах.

– Отдохни пока, – рыкнул я на него.

Возле единственного колодца была бестолковая сутолока.

Еще бы, колодец один, а желающих много, и монашки, и местные жители, что жили близ монастыря.

– Андрей, – сзади раздался крик деда.

– Тут я, – обернувшись, махнул я рукой, и ко мне поспешил дед вместе с Прокопом.

– Помочь желаешь? – кивнул на ведра Прокоп.

– Надо, но сам видишь. – И, скривившись, я кивнул на колодец. – Суетятся, чуть ли не дерутся, а воды с гулькин нос. По-другому надо! – твердо произнес я.

– А ты знаешь? – усмехнулся дед.

– Знаю, – твердо ответил я, глянув ему в глаза. – Воду набирает один или два, остальные просто не мешают и поливают. А лучше всего цепочкой выстроиться, когда один другому ведро передает, так еще лучше выйдет, и церковь с монастырем сохраним, – на эмоциях выдал я. – Бог ведь тут с нами, он всегда с нами! – добавил я.

Дед задумался над моими словами, а Прохор лишь предвкушающе улыбнулся.

– Пойдем, – бросил он и двинулся – как медведь? бык? Нет, скорее, как мамонт – в сторону колодца, а с его пути отшатывались и старались убраться поскорее.

– Ну, Прохор, ну, могет, – только и протянул восторженно Прокоп.

Возле колодца же он парочку уже откинул, а некоторым и зуботычины прописал.

– За ним, – выдал я, когда опомнился и с ведрами побежал за дедом. На два моих шага приходился один его.

Перед дедом замерла какая-то молодая монашка и смотрела на него, выпучив глаза. Дед же тяжко вздохнул и, обхватив монашку за плечи, поднял и передвинул.

Раз – и она стоит в стороне, продолжая по-прежнему пучить глаза.

Это было до того забавно и курьезно, да еще и в таком неподходящем месте, что улыбка вылезла сама по себе, а из меня вырвался смешок.

Крики, шум, ругань, треск огня и запах горелого вокруг, атмосферно, ничего не скажешь.

– Ну? – обернулся на меня дед.

– Тута мы, – крикнул я и через пару шагов оказался возле деда.

Дед шел как ледоход, раздвигая людей, и никто не смел на него даже бранного слова сказать, сразу понимая, чем это кончится. С его пудовыми кулаками он мог себе это позволить.

Оказавшись возле колодца, я отвесил пинка замешкавшемуся мужичку, отгоняя его, и тут же повесил ведро на крюк, колодец был с журавлем, который я тут же опустил вниз и через три секунды вытянул полное ведро.

– Прокоп, – только и успел я произнести, как мой послужилец не мешкая снял полное ведро и тут же повесил пустое на крючок.

Дед отвесил кому-то затрещину и указал пальцем на ведро, а после на церковь. Ведро тут же подхватили и понеслись заливать водой – это я наблюдал краем глаза, доставая уже полное ведро. Которое Прокоп тут же заменил, так и началась наша работа.

Я наполнял ведра, а Прокоп менял.

Вверх-вниз, вверх-вниз, работал я как заведенный, сутолоки возле колодца стало меньше, подхватывали ведро и тут же несли к церкви, а если кто-то что-то не так делал, грозный рык и взгляд деда тут же исправляли ситуацию, даже без рукоприкладства обходилось.

Можно было, конечно, журавль уже и другому передать и попытаться выстроить цепочку. Вот только кто бы меня сразу послушал, кто я для этих людей? Незнакомый отрок, почти мальчишка. Да, кулаки деда вполне помогут, но это дополнительное время. К тому же и так все работает неплохо и более чем достаточно. Как говорится, работает – не лезь. Вот я и не лез, продолжая набирать воду, главное, больше не было никаких склок и сутолоки. Все работали, пытаясь спасти церковь, благо ветра не было и искры уходили вверх. Заливать же столь большой пожар смысла не было, здесь бы парочку брандспойтов, вот они бы помогли.

– Андрей, охолони, – расслышал я слова деда, пот к этому времени уже застилал глаза, а руки начали болеть.

– Чего? – остановился я.

– Отдохни, вон пусть набирает, – и дед подтолкнул какого-то мужика к журавлю.

– Уф, – я выдохнул и осмотрелся по сторонам, народ бегал как заведенный от колодца до церкви и продолжал поливать ее стены, а некоторые и на крышу плеснуть пытались, земля же превратилась в болото.

Здание уже догорало, и были видны уже остатки, крыша просела, даже, можно сказать, рухнула, в пылу работы я этого не заметил.

– Здравствуй, Андреюшка, – расслышал я голос, полный нежности.

В нескольких метрах от меня стояла тетушка, с улыбкой посматривая и в то же время косясь на деда.

«Главное, чтобы косоглазие не заработала», – мелькнула у меня в голове дурацкая мысль.

– Это мой дед по матери Прокоп, – представил я дедушку. – А это…

– Марфа я ныне, – оборвала меня тетушка.

– Кхм, – вырвалось из деда, и он отвесил ей поклон.

Я же укоризненно посмотрел на Марию, да, я понимаю, что мой дед ей никто, и по сравнению с ее родом так и вовсе. Хотя по сравнению со Стрицкими один царь с его семьей котируется.

– Тетушка, – протянул я. – Вы самые близкие для меня, и, окромя вас да еще двух дядьев, у меня никого более нету.

Мария не ответила, лишь горько вздохнула. К этому моменту освободился уж и Прокоп, передав свою работу другому, и подошел к нам.

– Это Прокоп, из ближников моих, ему можно верить, – показал я на него.

Мария на него глянула, но даже не кивнула.

– Ладно, позже поговорим, – махнул я рукой и вернулся к созерцанию.

Говорят, можно долго смотреть, как работает кто-то другой, горит огонь и течет вода, здесь же прям все вместе собралось. И люди работали, и огонь горел, да еще и вода со стен церкви текла.

– Андрей, а у тебя неплохо вышло, – похвалил меня неожиданно дед.

– Наша кровь, – тут же подключилась Старицкая.

Прохор явно что-то хотел ответить, но промолчал, лишь покосился на Марию.

Умеет дед момент чувствовать и действовать подходяще.

– Чего у вас случилось-то? – поинтересовался я.

– Пожар, – хмыкнула Мария. – Трапезная это, там готовят, но только зимой. С утра дождь был, Дунька, поди, решила там очаг затопить и не уследила дуреха. Уж и достанется ей, – хмыкнула Мария, а после глянула на продолжающих молиться монашек. – Инокиня же клуша, – зло произнесла Мария, а после махнула рукой.

Когда огонь начал спадать, его принялись заливать и тушить, от пожарища тут же начали подниматься клубы пара.

– Пойдем поговорим, нечего тут смотреть да время тратить, – махнула рукой тетушка и по кругу начала обходить пожарище, а мы вслед за ней.

Шла она к той самой беседке, где мы с ней разговаривали.