Неуловимая Невеста (СИ) - Шевцова Наталья

До третьего этажа, где располагались покои королевской семьи и самых проверенных и преданных королю людей, в число которых входил и Вейнар, они добрались в полном молчании, наслаждаясь просто соседством друг друга.

До просторной сквозной залы, свод которой поддерживали высокие, изящные колоны, по традиции делившей покои на мужскую и женскую половины, принц вел свою спутницу столь неспешно, словно им было не по восемнадцать лет, а лет так по сто, и каждый сустав в их теле был давно и прочно поражен артритом.

Наконец, проходя мимо длинной череды портретов предков лесного короля, говорившей о долгой и славной истории рода, Вейнар таки не выдержал.

Он резко остановился, обернулся к своей спутнице, встретился с ней взглядом и протянул ей руку. Прежде чем вложить свою руку в его, Фей колебалась лишь мгновение.

Её маленькая изящная ладошка и пальчики коснулись привычной к рукоятям мечей и копий широкой мозолистой ладони воина, и он облегченно выдохнул.

– Фей, я… – начал Вейнар. Его голос дрожал от волнения. – Я... – попытался он снова, и хотя он понимал, что его только что его вполне однозначно поощрили, всё равно не решился ни сказать то, что рвалось из его души, ни задать вопрос, ответ на который он столь страстно хотел бы знать. – Как вы себя чувствуете, Фей?

– «Вы»? – удивленно переспросила девушка. – Разве мы не перешли уже на «ты»? Значит ли это, что и всё остальное, что вы сказали мне, вы наговорили под влиянием момента? –с легкой иронией в тоне и лукавой улыбкой на губах поинтересовалась она.

– Нет! Разумеется, нет! – тут же заверил Вейнар. – Просто я подумал, что, возможно, под влиянием момента были вы и теперь хотели бы восстановить статус-кво.

Фей открыла было рот, чтобы ответить, но вспомнила, где они находятся и предложила:

– Пойдемте в зимний сад, – сказала она тихим, но твёрдым и решительным голосом.

Вейнар оглянулся на ведущую в зимний сад веранду. Увитая бледно-зелёным плющом и мягко освещённая рассеянным светом она переходила в утопающую в полумраке узкую стеклянную лестницу, которая вела в безмолвие укрытых пышной зеленью уединенных тропок и беседок.

– Сейчас?.. – переспросил он, не смея поверить в своё счастье. На миг он даже испугался, а не выдает ли он желаемое за действительное.

– Угу, сейчас, – кивнула принцесса. – Но, конечно, если вы слишком устали и… – растягивая слова, медленно проговорила она, давая время своему нерешительному спутнику сделать правильный выбор. Подталкивая к которому она забрала свою руку из его полураскрытой ладони и, не зная, куда её теперь деть, воспользовалась её помощью, чтобы нервно спрятать за ухо несуществующий локон.

– Нет-нет, я ничуть не устал! – прийдя-таки к правильному решению, заверил Вейнар.

И нотки отчаяния, прозвучавшие в его голосе, сказали Фей больше любых слов. Он одновременно и мечтал оказаться с ней наедине, и боялся этого… И то, что он боялся, её очень обнадеживало! Она смущенно улыбнулась. Её сердце на мгновение замерло, а затем забилось быстрее. Она опустила глаза, пытаясь скрыть лёгкий румянец, разлившийся по её щекам.

– Тогда пойдемте, – тихо промолвила она, вновь протягивая принцу свою руку.

Вейнар, стараясь скрыть волнение, мягко и бережно сжал ладонь Фей в своей и повел её к стеклянной лестнице, которая сейчас казалась ему волшебной тропкой в мир его фантазий, и без всякого настраивающего на романтический лад антуража. А он был…

Свет освещавших зимний сад фонарей мягко просачивался сквозь стекло, создавая узоры на их лицах и одежде. Каждая ступенька под их ногами, казалось, была покрыта узором из переплетенных листьев и цветочных лепестков. Воздух был наполнен пьянящим благоуханием цветов, смешивающимся с тонким запахом свежей зелени. Окружавшую их тишину нарушало лишь мелодичное пение ночных птиц и едва слышимое журчание воды в расположенном неподалеку фонтане.

Вейнар чувствовал, как его сердце с каждым шагом всё сильнее тянется к Фей, а её прикосновение, нежное и доверчивое буквально обжигает его ладонь.

Наконец, они ступили на мягкую землю сада, который встретил их шелестом листвы и нежным ароматом только что распустившихся ночных фиалок.

– Здесь так красиво! – прошептал приморский принц, обводя восхищенным взглядом окружающее их великолепие: обвитые жимолостью, клематисом и глициниями кустарники и деревья, поражавшие яркостью красок живописные клумбы, похожие в мягком свете магических светильников на молочные реки мраморные дорожки.

– Уверяю вас, дальше ещё красивей! – лукаво усмехнулась Фей и медленно, но верно направилась вглубь сада.

Ее душа пела, а сердце плясало. Она ощущала, как кровь неудержимо азартно пульсирует в её жилах. Никогда ещё в своей жизни она не чувствовала себя настолько живой и настолько счастливой. Всё вокруг казалось ярче, красочнее, насыщеннее… Она отдавала себе отчет, что её возбуждение и столь остро ощущаемые ею проявления жизни связаны с тем, что буквально час назад она побывала в ситуации между жизнью и смертью и только чудом выжила…

И при этом не имела никакого желания позволить этому осознанию угомонить и приструнить её. Она хотела ЖИТЬ! Жить, не откладывая ничего на потом, чтобы в следующий раз, проживая свои последние минуты, ни о чем не сожалеть…

«Интересно, решиться ли Вейнар поцеловать её сам? Или ей придётся снова проявить инициативу? – размышляла она, наблюдая за растерянно смотрящим ей вслед принцем. – Придётся проявлять инициативу», – поняла она и насмешливо поинтересовалась: – Ваше Высочество, вы боитесь, что я заведу вас глубоко в сад и там брошу? Зря! – тут же заверила она и объяснила: – Сад, конечно, большой, но заблудиться в нём совершенно невозможно. К тому же, учитывая ваш дар, вы нам ещё понадобитесь! Поэтому не бойтесь!

– Да я и не боюсь, – в свою очередь заверил принц, голос его, правда, при этом звучал не очень уверено, однако с места он всё же сдвинулся. – По крайней мере, точно не того, что вы заведете меня в сад и бросите, – добавил он.

– А чего же тогда? – продолжая идти в глубь сада, насмешливо уточнила Фей.

– Вы знаете, чего… Я не должен оставаться с вами наедине… И вы не должны… У вас просто эйфории выжившего! И у меня тоже… Мы не должны оставаться с вами наедине! Тем более, в саду, где столько деревьев и кустов… О вас могут… неправильно подумать и…

Хриплый взволнованный голос Вейнара говорил, что он пытается в большей степени убедить себя, чем её.

– Мы уже оставались с вами наедине, где тоже было много деревьев и кустов и никто о нас плохо не подумал, – насмешливо напомнила Фей.

– Это не одно и то же, – возразил принц. – Фей! – он нагнал её буквально в три шага, схватил за кисть правой руки, и она развернулась лицом к нему.

– Что-о? – почти впритык приблизив свое лицо к его, выдохнула она ему прямо в губы.

– Мы должны немедленно вернуться! – сглотнув, ответили ей резко севшим голосом.

– Или что-о? – обняв Вейнара левой рукой за шею, с улыбкой поинтересовалась Фей, снова выдохнув ему прямо в губы. – Или вы меня поцелуете? Или вы ждёте, что вас поцелую я? – выгнула она правую бровь.

– Что? – оторопел принц. Что вовсе не означало, что до него не дошел смысл её слов. Очень даже дошел…

Его дыхание участилось. Его пальцы, державшие руку Фей, ослабли, но он не отпустил ее, а положил на второе своё плечо. Вслед за чем, глядя прямо в глаза любимой, прошептал её имя, коснулся подушечками пальцев её щеки.

Фей смотрела на него загоревшимися предвкушением глазами, губы ее приоткрылись. Грудь её часто вздымалась.

Вейнар до самого последнего момента не предполагал, что он всё же посмеет поцеловать Фей. Посмеет воспользоваться её состоянием. Более того, когда он открыл рот, он открыл его лишь для того, чтобы попытаться ещё раз объяснить ей, что ощущаемые ею лихорадка и возбуждение не более, чем эйфория выжившего, которую переживают все оказавшиеся на самом краю, но удержавшиеся, все осознавшие свою смертность, но… тут её губы накрыли его и он забыл все свои благие намерения и все, казавшиеся ему столь вескими и совершенно неоспоримыми, доводы против их поцелуя.