Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ) - РАЙТ Кира

Но стоило только показать ему свою неуверенность, как тут же и стушевалась, испугавшись, что Дар рассердится или скорее — расстроится. Я ему и раньше отказывала, но тогда было другое. А теперь, когда мы вроде как делаем шаги навстречу друг другу, это казалось ещё более обидным для него. Ну, как я думала.

И потому совсем не ожидала, что шумно выдохнув и окинув меня долгим взглядом, он покачает головой всего лишь:

— Да, ты права, — уткнулся носом в мои волосы и повторил. — Права. Не сейчас. Мы должны думать о ребёнке…

От этих его слов теперь уже выдохнула я.

Повезло, что он не стал настаивать. Потому что понятия не имею, как бы я ему формулировала, что хотя и в положении, но близость у меня будет впервые… А то, что он не стал меня заставлять, давить и понял всё сам, только ещё больше меня к нему расположило. Настолько, что захотелось ему немедленно это показать.

Мои руки ласково обвили его шею, перебирая густые тёмные волосы.

— Спасибо! — горячо поблагодарила на ушко и смело чмокнула куда-то в щёку.

Дар усмехнулся снова.

— Это мне за то, как я с тобой себя вёл. Расплата, не иначе… — провёл носом по моей шее. — Ты такая… вкусная, Аня. Раньше не была такой. Настолько — не была.

Я подавила улыбку. Очень приятно было это слышать, что если он и сравнивает меня с прежней Анкой, то видит разницу. Мне бы очень вот хотелось, чтобы он её видел. Потому что я — не она.

— Такая нежная, скромная, тихая, будто бы нераспустившийся хрупкий цветок… — продолжал он прокладывать дорожку поцелуев по моей шее. — Не бойся. Я не сделаю ничего, чего бы ты не хотела… Не обижу… Никогда… Даю слово.

Я прижалась к нему сильнее. Потому что верила. Верила ему и доверяла. Такому.

Глава 30

В тот день у меня с утра ныла поясница. И хотя ощущения были уже привычными, всё равно казалось, что сейчас как-то по-другому. Правда, весь последний месяц и так давался мне ой как непросто. Не было и часа, чтобы у меня что-то не болело и не отекало. Даже вязать уже тяжело стало. Не то, что прибираться по дому.

Мне было стыдно, что Дар сам протирает пол и всё чаще готовит еду для нас двоих. Только сама я порой даже встать не могла, так сильно ломило тело или накатывала слабость. Вот уж подумать не могла, что оно вот так вот всё и бывает…

Радовало в этой ситуации лишь то, что у нас с Даром вроде бы окончательно всё наладилось.

Вечерами он рассказывал мне про интересные заказы или про какие-то случаи с клиентами. Было заметно, что специально выбирает истории забавнее, чтобы меня повеселить. Хотя сам он улыбался крайне редко. Но улыбка очень ему шла. Каждый раз я не могла не любоваться, в такие моменты ещё лучше осознавая, какой же он на самом деле красивый.

По ночам всё чаще я спала совсем рядом с ним, иногда — даже положив голову ему на плечо. Это было просто потрясающее чувство — ощущать, что ты не одна, что вот он рядом — большой, сильный, тёплый и кажется совершенно весь мой…

Мой!

Никаких поводов для ревности Дар мне больше не давал, а теперь я уж точно не хотела бы делить его с кем-то. Но несмотря на это, он даже не настаивал на чём-то большем и целовал-то меня не сильно часто. Ну как. Утром чмокнет в губы, приготовит завтрак — и бежать на работу. Вечером так же, только на ночь…

Мне конечно было немного грустно, что такие вкусные полноценные поцелуи бывают крайне редко, но сама его целовать я как-то стеснялась. А он это делал совсем нечасто. И сначала я думала, что это потому, что он не хочет меня целовать на самом деле. Рассматривала себя в зеркало придирчиво, мучилась от того, что не нравлюсь ему. Пока однажды не заметила, как после очередной порции настоящих поцелуев он как-то странно хмурится и отодвигается от меня.

— Ты не хочешь…? — выдохнула едва слышно, решившись на приговор для себя.

Глаза мужа блеснули жаром.

— Ты бы знала, как хочу, — проговорил весомо. — Но каждый раз после всех этих твоих нежностей мне приходится непросто.

— Почему? — распахнула я глаза.

— Ну догадайся, Аня, — вздохнул Дар. — У меня женщины не было уже чёрт знает сколько. А тут ты такая… соблазнительная… И тебе нельзя. У меня выдержка трещит по швам.

— Ох, — я покраснела, наконец сообразив, о чём он говорит и почему иногда после поцелуев поспешно куда-то сбегает.

Как-то раньше мне это не приходило в голову. Но сейчас остро внутри разлилось чувство вины.

— Прости, — ляпнула тут же.

— Ну ты скажешь тоже, — фыркнул Дар. — Не за что тебе извиняться. Нам нужно думать о ребёнке…

— О ребёнке, да, — отвела я взгляд.

Несмотря на то, что магия Дара, кажется, принимает меня, экспериментировать на моём животике мы не стали. Ни я, ни он не хотели рисковать. И узнав, что однажды он едва удержал свою силу, я строго-настрого запретила ему прикасаться впредь.

На самом деле мне этого очень хотелось. Я представляла, как его большая горячая ладонь ляжет на кругленький живот и будет приятно гладить… Это рождало в моей душе какие-то новые чувства по отношению к нему. Какой-то волнительный трепет. Но позволить рисковать жизнью своей крошки я не могла. И когда малыш появится на свет, ещё тысячу раз подумаю, стоит ли позволять Дару приближаться к нему. А то мало ли — выйдет вот его магия из-под контроля, и что тогда?

Хотя головой я понимаю, что Дар не виноват и не может отвечать за неё, но я бы такое ни за что не смогла простить.

Наверное, потому что у меня самой не было толком матери, мне хотелось ради своего ребёнка сделать даже невозможное. Оградить его от всех опасностей в мире. И если одной из таких опасностей становится тот, в кого я с каждым днём всё больше влюбляюсь, то даже от него буду ограждать. Насколько возможно…

Удивительно, но если на счёт меня интуиция Дара говорила, что магия не причинит вреда, то на счёт ребёнка она молчала. А потому пока он не будет уверен, что сможет справиться и точно не навредить, я ему так и сказала — что трогать не стоит.

К моей неимоверной радости, Дар услышал и понял. И нисколько не обиделся. Даже кажется наоборот…

— Ты будешь чудесной мамой, Аня, — погладил меня по голове. — Тебе и самой ещё многому стоит научиться, но я уверен, что ребёнок будет любить тебя очень. Куда больше, чем например я своих родителей…

Как всегда, вспоминая последних, он тяжело вздыхал. И я старалась не расспрашивать, хотя очень хотелось узнать всё. А на счёт научиться — Дар был совершенно прав. Пока я ещё толком и читать не научилась… Точнее, уже могла самые простые слова. Пусть получалось медленно, но получалось! И я хвалила себя даже за эти небольшие достижения, изучая книжки, которые он мне принёс.

Правда, за всеми этими хлопотами, проблемами и собственными страхами, я напрочь забыла о главной цели обучения. С тех пор, как отношения между мной и Даром стали теплее, мне стало уже не так важно, что было между ним и прежней Анкой. Тем более, что он уже ни раз сказал, что тоже забыл прошлое, раз забыла я. Ну а меня больше волновало в данный момент будущее. И как оказалось, совсем не зря…

Вообще я уже настолько привыкла чувствовать себя стабильно плохо, что старалась не обращать внимания. А тем более — не жаловаться Дару. И так продолжала ощущать себя неуверенно рядом с ним — казалось, что я его не достойна и только проблемы доставляю. Поэтому ныть каждый день не собиралась, держа себя в руках и проявляя чудеса выдержки и терпения.

Иногда мне, конечно, хотелось пожалеть себя или поплакать. Но делала я это только в одиночестве, чтобы Дар не видел. Я и так младше него, многого не знаю, ничего не понимаю в этом мире, а если ещё он решит, что я истеричка — вообще пиши пропало. А мне так не хотелось терять его ко мне отношение! Вот и пыталась изо всех сил делать вид, что всё прекрасно.

На самом деле, Дар конечно ни разу не упрекнул меня в моей эмоциональности. И на такие резкие приступы плаксивости реагировал весьма стойко, если они случались при нём. Ещё и успокаивал мягко так, уговаривал, объяснял. Поэтому наверное особой причины лгать ему и не было. Но решив не беспокоить его по пустякам, всё же о своём состоянии с утра я промолчала. Да и сама не понимала всю серьёзность тогда.