В змеином кубле (СИ) - Ружникова Ольга
— Ты не виновата, — с жалостью глядя на илладийку, проговорила старуха. С жалостью? — Я это понимаю. Ты не знала…
— Не знала — о чём?
— Не знала законов страны, где оказалась. По древнему указу еще Аврелиана Первого за насильственную смерть квиринского патриция (если это случилось не на войне) отвечают головой все его рабы, вольноотпущенники и семья убийцы. Равно как и все рабы и вольноотпущенники убийцы. Если, конечно, он — сам не патриций.
Что за дикость, Темный и все змеи его⁈ И Танцующая Ичедари в придачу! Подобное возможно лишь во времена того самого Аврелиана Затертого…
Да и то — слишком дико. Змеи побери, да такого даже «дядюшка Гуго» не устраивал! И Валериан Мальзери с графом Адором.
— При чём здесь вольноотпущенники? — ухватилась за второстепенный вопрос Элгэ.
— Ни при чём. Вольноотпущенники — под вопросом, согласно декрету Камилла Третьего Варрона еще сто шестьдесят девять лет назад. Будь Поппей убит в собственном доме — вольноотпущенники ответили бы за то, что не уберегли господина. Но раз он окочурился в Храме — их, скорее всего, пощадят. В отличие от рабов. А также табора Азы и ее самой. И Ристы, конечно.
— А табор с какой… — илладийка осеклась.
— Потому что главная подозреваемая — юная красавица-банджарон из табора. Объявленная Поппеем его рабыней и выведенная на арену в качестве «жрицы». И не оценившая такой чести.
— Будет разборчивее в рабынях! — процедила Элгэ.
— Несомненно — в Бездне Вечного Льда и Пламени. Если в число мучений там входят рабыни.
Багровые факелы, дикая усталость, чужое осуждение.
— Чего ты хочешь? — по-волчьи оскалилась илладийка. — Чтобы я пошла и сдалась властям? Смею тебе напомнить, по законам Замшелого Юлиана Первого (раз уж эти дикари их всё еще придерживаются) — ничьей казни это не отменит.
— Ты знала законы… — мертвым голосом проговорила старуха.
— Я изучала историю Древней Квирины. Просто не знала, что Квирина — всё еще Древняя.
— Перестань, Элгэ, — впервые за всё время вмешалась Эста. Раньше она была нетерпеливее. И не такой уважительной к старшим. В детстве юная Триэнн нарушала все возможные правила приличия, а Элгэ Илладэн казалась благоразумной. — Тебя никто не пытается обвинять.
Правда?
— И Мудрейшую интересует не это, поверь.
Элгэ в гробу видела называть кого-то «Мудрейшей». Возраст — еще отнюдь не символ хоть одного приличного качества.
Но старуха, как может, помогает Валерии.
— Дело не в смерти Кровавого Пса. И не в том, кто и почему его убил. И даже не в Валерии Талес.
Мрачный шатер, непроницаемый взгляд старухи, чем-то похожей на Азу. Странно — сразу Элгэ этого не заметила. И, кажется, Мудрейшая — старше, чем сначала показалась.
— Что там еще случилось? Кроме смерти Поппея и массовой оргии?
Глаза знахарки — как два черных огня. Колючих.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не знаю, что имею в виду, — без улыбки и даже усмешки изрекла банджарон. Слишком серьезно. Воистину — Мудрейшая. — Знаю лишь, что из-за этого случилось в Сантэе. В движение пришли такие силы, что не нам остановить. И я хочу знать, почему это произошло. Любому хочется знать, почему он скоро умрет, ты не находишь? Умрет вместе с детьми и внуками. Так что — отвечай!
3
Часовня патрициев Флавионов — ненамного больше домовой церкви в родном поместье. И явственнее всего сейчас — ощущение соленых огурцов. Битком набитых в тесную кадушку.
Неужели не нашлось церквушки побольше? Где столько пар разом не займут всё помещение?
Немудрено, что Алексис не сразу заметил: здесь не все участники вчерашнего действа. Не заметил — пока не поймал грустный взгляд из-под алой кружевной вуали. Эта девочка-невеста — единственная, кто оказался здесь без жениха. Не считая отсутствующей Валерии, разумеется. Но ту хоть вообще не пригласили.
Алексис с трудом поборол желание высказать всё, что думает о парочке девиц — на чьих лицах злорадство под сочувствием проступает столь явно. Так и хочется предложить им выпить кислого красного вина — для правдоподобия. Очень дешевого и очень кислого. Из мелкого недозрелого винограда.
Этим патрицианкам самим не слишком-то повезло. Но рядом есть та, кому не везет больше. Ура!
Что за паршивая человеческая черта — радоваться чужим несчастьям?
— Подожди, дорогой, — без тени тепла, но с иронией попросила Юстиниана.
И решительно направилась к одиночке. Не одна, а с еще какой-то девушкой. По пути довольно невежливо «случайно» толкнув ближайшую злорадствующую.
Вместе с помощницей они увели невезучую невесту в церковный притвор. Утешать. Говорить, что ее жених просто опаздывает. Алексис это расслышал краем уха. Причем в голосе Юстинианы не уловил ни намека на злорадство. В воспитанной в змеином храме жрице человечности больше, чем в нежных, чувствительных девах, выросших в родных домах у ласковых матерей.
И почему Алексис не женился на той вдове, а?
А еще просто здорово, что его невеста — не одна из этих подколодных гадюк.
Вернулась Юстиниана вместе со второй девушкой не раньше, чем через четверть часа. Под недовольный шелест платьев. И сдержанное, но нарастающее шипение других юных прелестниц.
Очевидно, до смерти боятся, что за это время их женихи опомнятся и тоже дадут деру. Не все же они — осторожные трусы вроде Алексиса. Вдруг есть готовые хоть к элевтерским корсарам, хоть в таинственный Мэнд? А то и за море — к пирамидам и пескам Хеметис? Или в заморский, полулегендарный Ганг?
Голос священника — тих и малоразборчив. То ли бедняга от природы волновался всегда, то ли шокирован таким поводом для венчания. А может, это и вовсе его первый свадебный обряд. И сейчас этот застенчивый юноша на Алексисе учится женить.
Когда всё закончилось, мидантиец с трудом в это поверил. А еще меньше — что сейчас всё и завершится.
Слава Творцу, Алексис хоть ни в кого не влюблен, чтобы так уж сожалеть об утраченной свободе. Он даже не слишком верит в загробное проклятие. За женитьбу на жрице змеиного культа.
Но вот что теперь дом станут частенько навещать друзья семьи — в лице чернобалахонников…
Впрочем, возможно, Алексису недолго придется терпеть их общество. Вдруг Храм гораздо больше устроит воспитанница оного культа в качестве вдовы? Причем, вполне возможно — черной. Под цвет одежд.
Ну всё — Алексис честно выполнил, что от него требовали. Он вообще все последние сутки только и делал, что исполнял чужие приказы. Теперь, если его не отпустят к Валерии — он сбежит.
[1] Мельница.
Глава 3
Глава третья.
Квирина, Сантэя.
1
Центурион — хмурый бровастый дядька — пропустил в казарму неожиданно легко. А Эсте вообще кивнул как старой знакомой. Впрочем, она же здесь вообще тайно жила какое-то время.
Но вот Анри Тенмара на месте не оказалось. Так же, как и Рауля Керли, и Шарля Эрвэ. А Элгэ очень на них рассчитывала. С дочерью Рауля, Мадлен, они когда-то даже дружили. Хоть та была даже не «фиалкой», а… «яблоней», что ли?
Да, в общем-то, на любого из троих командиров можно перевалить большую часть проблем и ответственности. Но в распоряжении Элгэ и Эсты оказался только Конрад Эверрат. Ну, если не считать юного Криса Триэнна, разумеется. И — слава Творцу! — Кевина. Потому как Кор — храбр, пылок, хорош в бою. Но думать за него придется им с Эстелой. И как же он обидится — если прямо об этом сказать…
Илладийка с трудом подавила разочарование (не зря же Кармэн столько учила хладнокровию). И как могла спокойно изложила Кевину и Конраду факты. Как они — Элгэ, Алекса и Вит — угодили в западню в Эвитане. Злоключения Александры. Замужество и вдовство самой Элгэ. Ее несостоявшаяся гибель, табор банджарон, Аза, Риста. Поппей Август и его особняк. Арена, смерть Поппея…
Как всё сухо. Будто произошло с кем другим.
— Нам нужно спасти тех двух банджарон из моего бывшего табора. Им грозит лютая смерть. И без них нам не спасти еще одну девушку, квиринскую патрицианку. Есть желающие присоединиться?
Похожие книги на "В змеином кубле (СИ)", Ружникова Ольга
Ружникова Ольга читать все книги автора по порядку
Ружникова Ольга - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.