Лекарь для захватчика (СИ) - Романова Елена

Реиган стискивает зубы.

Боль разливается внутри, затрагивая, кажется, каждую клеточку его тела. Он испытывает не только боль, но и злость. И да, он хочет сломить, подчинить и принудить. Это легче легкого, эта женщина полностью его, он на ней женат – перед законом и богами она принадлежит ему!

Анна смотрит уверенно, ее руки напряжены и вытянуты вдоль тела.

«Ты так и оставишь это, Рэй?

Какая-то баба будет диктовать тебе условия? Может, будешь жить при ней монахом?»

Слова его отца бьют в черепной коробке.

«Нет в мире жалости. Никто не жалеет тебя, и ты никого не жалей».

Он спешивается и ступает на землю, чувствуя боль в едва зажившей ноге. Теперь он хром, и двор уже судачит об этом. Хромота – проявление слабости.

– Значит, быть мне женой ты не хочешь? – ставит он вопрос максимально остро.

Его голос звучит напряженно. Он приближается к Анне, и она не отступает. Ее голубые глаза глядят уверенно и сердито.

– Мы можем подумать о компромиссах.

– Каких? – вкрадчиво спрашивает Рэй.

– Я могу остаться вашей женой номинально. Я буду всячески вас поддерживать при условии, что вы не сделаете жизнь людей в Саореле невыносимой, не обложите их непосильными налогами, а ваши войска не будут их грабить и убивать. Дайте мне возможность помогать людям, лечить их и развивать медицину.

– Роди мне сына, и ты получишь все, что хочешь.

Она вздыхает, опускает взгляд, а когда поднимает, в нем горит отрицание. Анна качает головой.

«Видишь, сынок, она ни во что тебя не ставит! Обуздай ее или отправь на плаху. Женщина при муже не должна раскрывать рот!»

Рэй подходит ближе, касается лица жены пальцами.

Ясно же, она влюблена в другого. Алан прав, ей было хорошо в Рьене, потому что там был Эрт. Простой капитан… проклятый капитан, которому она отдала свое сердце, вот кто ей нужен!

Реиган резко отступает к своему коню, берет поводья и молча садиться в седло. Он ощущает пустоту, будто сердце из груди вырезали. Почему он, вообще, влюбился именно в эту женщину? До конца дней своих он будет желать только ее, это неоспоримо. Любая другая – лишь блеклая тень, замена и подделка.

«Ты разочаровал меня сын. Ты мог получить ее, взяв Саорель. Сделал бы ее своей походной шлюхой. Корсо заслуживают именно этого. Их надо умывать кровью. Война не закончена».

– Саорель выдвинул войска, – говорит он, – нам удалось взять их разведчиков. Твой отец не собирается присягать мне в верности. Юг присоединился к нему, они напали на наши границы. Они рассчитывают убить меня и посадить на трон Бреаза, как марионетку.

– Что? – Анна изумленно округляет глаза. – Алана? Он был в курсе?

– Цена его предательства – ты. Он хочет получить тебя.

Анна вздыхает и прикрывает глаза ладонью, бормоча что-то невнятно. Кажется, сквернословит.

– Я не допущу этого, – говорит Реиган. – Во дворце есть люди, недовольные миром с Саорелем. Я думаю, что убийство моего отца, это своего рода повод, чтобы заставить меня стереть его с лица Земли. Когда-то я отказался от продолжения войны и женился на тебе, что стало отправной точкой. Наши государства стравливают друг с другом, и я вижу здесь следы более масштабные, чем пешки в Вельсвене.

– Вы говорите про Орден и магистра?

Реиган глядит на нее по-доброму. Уголок его губ коротко дергается в усмешке. Да, за это он ее и любит. С ней можно говорить о политике, заговорах и мятежах. Обо всем. Ни с одной другой женщиной он этого никогда не делал.

– Считаю, Нейтан заинтересован в тебе не меньше Бреаза.

– Почему?

– Это долгая история. И давняя. Между мной и Нейтаном, – произносит Реиган мрачно, касаясь темы, которую он не любил обсуждать. – Мой отец передал храмовикам мою мать, когда они усомнились в ее вменяемости. Она говорила о таких вещах, о которых не могла знать. Она была кем-то вроде тебя. Переселенцем из другого мира. Храмовики убедили отца, что она несет знания, вредные для Эсмара. И для меня, как будущего наследника престола.

– И он согласился отправить ее в монастырь?

– Да. Чтобы уберечь меня от ее влияния.

– Вы думаете, что они вновь развязали войну, чтобы забрать меня?

– Чтобы получить знания, которыми ты владеешь. Они очень боятся, что ты теперь здесь. У меня.

Анна размышляет, сложив на груди руки.

– Дайте мне поговорить с королем Саореля, – вдруг говорит она. – Антуанетта ведь его дочь.

– Ты всего лишь женщина.

– Черт бы вас… – сокрушается она. – Разве я не принцесса Саореля и единственная наследница престола? Я смогу убедить отца остановить войну и, наконец, прийти к миру.

Рэй снова усмехается. Любая бы испугалась, а эта нет.

– Я помогу вам, а вы освободите меня, – продолжает она. – Я покажу жителям Саореля, что признаю лишь единственного императора и господина этих земель – вас. Но я сделаю это при условии, что вы будете справедливы к жителям моего государства и сохраните жизнь короля.

– Ты пытаешься заключить политическую сделку? – удивляется он.

– Да. И я сдержу слово. Это в моих интересах.

Реиган прямо сейчас влюбляется в нее все сильнее и сильнее.

Как удивится двор, если император начнет таскать с собой в военные походы женщину. Чужестранку. Ту, что опорочила его имя связями с другими мужчинами. Такой, как Реиган Уилберг, не может принять этот ход вещей. Он переломает все и сделает по-своему… Или нет?

Почему не скажет ей в лицо прямо сейчас, что никогда ее не отпустит? Почему задумывается о том, смогла бы она, гостья из другого мира, быть счастлива здесь, вдали от него? Смог бы он хоть когда-нибудь стать для нее кем-то значимым? И смог бы он беречь, любить и заботиться о ней на расстоянии?

– Я подумаю об этом, Анна.

Он пришпоривает коня и уносится по парковой дорожке.

Его снедает злость, ярость и отчаяние. Но больше желание бросить к ее ногам целый мир, ведь она этого достойна.

***

В отличие от герцога Бреаза Гийом Денвер ничему не удивлялся, никогда не оспаривал приказов и был очень жесток. Да, он мог дать фору даже императору Эсмара в вопросах бессердечия. И он сейчас просил императора отдать ему графиню Голлен.

Реиган смеется в голос, когда они идут через двор в замке Арнэр, куда привезли пленных саорельских лазутчиков. Он поверить не может в то, что Гийом, этот мрачный человек, который никогда не проявлял трепетных чувств ни к кому, и был скорее безэмоциональным исполнителем любых страшных приказов императора, вдруг заговорил о женщине.

В любой другой день Рэй ответил бы категоричным отказом. Леди Голлен направлялась в монастырь, где должна была коротать дни в уединении и молитвах. Она, вообще, была жива лишь потому, что Анна проявила о ней заботу. И тут Гийом просит бывшую фрейлину себе в качестве любовницы. Жениться он на ней, конечно, не собирается, но обещает указать ей на ее женское предназначение и держать в строгости. «Черноволосая, красивая и ладная, – говорит Денвер, – жалко ее в монастырь». Под Денвером она и не дернется никуда. Он клянется, что от нее не будет никаких проблем. Если надо, Гийом готов ее хорошенько наказать, чтобы было неповадно.

Вот Реиган и смеется, не в силах понять, что его так смешит.

Он и сам когда-то рассуждал, как Денвер. Есть цель – есть результат. Сейчас все как-то сильно усложнилось в его жизни.

– Забирай, – спокойно говорит император. – Но держи ее подальше от дворца и столицы.

Денвер довольно распрямляет спину.

Женщины – это товар, мерило платы и удовольствие. Мужчины рассуждают именно так, когда берут их себе, отдают замуж или принимают в свою семью или постель. С женщинами особо не разговаривают и не церемонятся. Мужчина, который не может обуздать женщину, слабак и неудачник.

К его величеству выбегают люди, командир Кристо и его помощник. Они припадают на колено, приветствуя его. Они же сопровождают императора в темницу, где едва живые после пыток висят на цепях пленники.

Реиган, вздернув бровь, переводит взгляд на Денвера, тот жмет плечами. Они оба не ожидают такой исполнительности от командира. Но реалии таковы, что удивляться бессмысленно. На войне нет ничего более логичного, чем жестокость.