Вторая жизнь доктора Лейлы (СИ) - Хайд Адель

В статье не было указано имени принца, но моё имя указали. Интересно почему? Я была настолько неприятно поражена, что, видимо, произнесла вопрос вслух.

Мне ответил Мистер Белтон, который нервничая, умудрился уронить ложку и теперь пытался здоровой ногой достать её из-под стола:

— Про королевскую семью нельзя писать плохо, Лейла, поэтому здесь нет имени принца

— Да что же это? — запричитала миссис Белтон, — да как же ты теперь?

Она достала платочек, и приложив к глазам прошептала:

— Лейла, людям же не объяснишь

Я сжала зубы:

— Да уж, миссис Белтон, вы правы, но я думаю, что поговорят и забудут

Я сказала чете Белтон, что меня не волнует, что там пишут журналисты, но на самом деле было крайне неприятно. Хорошо, что сегодня мне никуда идти не надо, я планировала посвятить этот день подготовке к экзамену. Об этом и сообщила миссис Элис

— Вот и славно — расплылась в улыбке миссис Элис, — и то правда, поговорят и забудут

Но не тут-то было, на следующий день на первой полосе снова была я, и фото тоже был провокационное, а в статье уже давались подробности что «ввиду особых обстоятельств интерну Лейле Кроули разрешено сдать экзамен без обучения»

До экзамена оставалась неделя.

Все статьи были подписаны неким Эль Женор. Я подумала, что это скорее всего псевдоним, уж больно странное словосочетание для имени. И самое неприятное было в том, что мы действительно одно время много гуляли с принцем и, думач, что вокруг никого нет, влюблённые же ничего не замечают, часто стояли обнявшись или принц целовал меня.

Было страшно, что ещё я увижу на первой полосе.

В больницу я хоила на работу накануне. Никто ничего не спрашивал и не говорил, но перешёптывания я ловила. Когда уже выходила с работы, меня вызвал ван Эрменгем. Зайдя в кабинет главного врача, присела на кресло для посетителей.

— Лейла, — ван Эриенгему явно было неловко, — я, да и многие другие, кто вас знает, не верят в ту чушь, что пишут в газетах.

Ван Эрменгем вздохнул, видимо опасаясь, что я могу превратно понть то, что он собирался мне предложить:

— До вашего экзамена остались считанные дни. Посвятите их подготовке, сделайте так, чтобы развенчать все гнусные инсинуации.

Я благодарно улыбнулась:

— Спасибо, Эмиль, я ценю то, что вы для меня сделали и делаете.

Поэтому сегодня я тоже не пошла на работу. А вечером в ко мне приехал Йен. Он прошёл прямо в дом, хотя до этого ни разу не входил. Поздоровался с мистером Белтоном, братья где-то гуляли, Мака тоже не было. В руках у Йена была коробочка с эмблемой известной кондитерской. Коробочку Йен с поклоном передал миссис Элис. Та даже засмущалась.

— Лейла надо поговорить, — напряжённо заявил он

— Ну, мы пока на кухню, — сразу сообразила миссис Элис о чём пойдёт речь

Мы с Йеном остались в гостиной, я предложила Йену присесть на диван, сама продолжила сидеть на стуле. Йен явно был взволнован и никак не мог найти нужные слова, но начал сразу о деле:

— Ты уже знаешь про статьи, — Йен не спрашивал, он говорил в утвердительной форме, поэтому мне оставалось только кивнуть.

Йен снова замолчал, лицо у него было напряжённое, мне даже было странно это видеть, потому как обычно в образе Йена, виконт Эрли всегда был весел.

— Принц и тайная служба начали расследование, — наконец произнес он, — они разыскивают тайного фотографа и журналиста, который раскопал эту историю. Ты не думала, кто бы это мог быть?

— Я не знаю, — пожала я плечами, — не хотелось бы никого обвинять. Единственный кто приходит в голову, это доктор Уислер, но я не могу себе представить его бегающим по Лондиниуму с фотоаппаратом? — мне даже стало смешно, когда воображение нарисовало достаточно крупного мужчину, прячущегося в кустах с фотоаппаратом .

Йен тоже улыбнулся:

— Доктора Уислера проверили сразу, он не причастен, это точно

— Тогда у меня больше нет кандидатур, — снова пожав плечами сообщила я, и подумала про княжну Оранскую. Но она в то счастливое для меня время ещё не была в Лондиниуме.

Мне показалось, что Йен знает несколько больше, чем говорит, и я пристально взглянув на него, спросила:

— А у вас есть подозреваемые?

— Мы считаем, что кто-то из твоего окружения может быть причастен, — объяснил Йен. — Дай нам пару дней, и мы узнаем, и кто такой этот Эль Женор и от кого он получает информацию.

Мне стал неприятно до боли:

— Что значит из моего окружения? Вы подозреваете кого-то из моей семьи?

Йен поджал губы, и они стали тонкими, что сделало лицо Йена немного злым, когда он бросил:

— Мы ничего не можем исключить.

Я даже начала задыхаться: — «Как жить? Если никому не можешь доверять?»

А вслух сказала:

— Хорошо я поняла, что мне надо делать?

Йен постарался улыбнуться, но улыбка у него получилась грустная:

— Лейла, принц лично заинтересован в том, чтобы выяснить правду и защитить тебя от возможных неприятностей.

Йен странно опустил глаза, будто бы стесняясь того, что собирался произнести:

— Принц предложил тебе уехать на время, если ты захочешь.

У меня даже растерянность прошла, нахлынула злость, почему это я должна куда-то ехать, и я с возмущением сказала, пости что крикнула:

— Ни за что! Я сдам этот чёртов экзамен!

Йен улыбнулся:

— Я в тебе не сомневался, Лейла. Покажи им! А я тебе обещаю, что найду тех, кто это сделал.

Перед уходом, уже стоя у двери, Йен сказал:

— Если вдруг чьё-то имя придёт тебе в голову, сразу же дай мне знать. В день экзамена за тобой приедет Герберт

Эти слова заставили меня задуматься. Но я не могла позволить себе отвлечься от подготовки к экзаменам, несмотря на все происходящее вокруг.

У меня мелькнула мысль, что мог быть Пьер Шушель, но я её отбросила. Я знала что доктор Листер всё-таки взял с собой Пьера Шушеля и поставил его в институте руководителем лаборатории тестов.

Когда я спросила доктора Листера: «Зачем?»

Тот помолчал, а потом медленно, будто бы продумывая каждое слово перед тем, как его произнести, сказал:

«Вы ещё очень молоды Лейла,поймите я не мог бросить своего ученика, потому что когда меня все бросили, Пьер не побоялся и пошёл со мной в бедную больницу на улице Харви».

А больше кандидатур у меня не было.

Глава 59

Вот и настал день экзамена. Казалось бы, чего бояться мне, знающей гораздо больше, чем вся медицинская академия Лондиниума. Но, парадокс заключался в том, что я, как и тысячи студентов до меня и после, испытывала предэкзаменационный стресс. Удивительное дело!

Даже Герберт, который приехал за мной, попытавшись шутить и не добившись нужного эффекта, пожал плечами:

— Мисс Лейла, я вас не узнаю, вы уже два раза невпопад ответили мне на вопрос.

Я вдохнула, подняла глаза на молодого человека:

— Герберт, спасибо за поддержку, что-то мне волнительно

— Ну-ну, вы же умница, вон принца нашего как вылечили, красавчик стал, можно снова в женихи, — радостно произнёс Герберт

А у меня сразу испортилось настроение. Зато мысли перетекли в сторону моих отношений с Максимилианом, и я несколько расслабилась и больше не страшилась того, что ждёт меня на экзамене.

А зря. Потому как, когда мы подъехали к зданию университета, то и Герберта и меня удивило большое скопление людей ещё задолго до входа в здание учебного заведения.

— Что происходит? — холодея от плохого предчувствия спросила я

Герберт притормозил, вгляделся и решительно повернувшись ко мне, сидевшей на заднем сиденье, сказал:

— Посидите здесь, мисс, я сейчас схожу и посмотрю.

Машину Герберт припарковал в тени большого здания. То есть от стен университета машину практически не было видно. Почему-то мне казалось, что всё это «звенья одной цепи»: статейки в газетах, и столпотворение в день экзамена.

Хотя, может быть, я зря переживаю, сегодня же не только я сдаю экзамен, но и выпускной курс.