Вторая жизнь доктора Лейлы (СИ) - Хайд Адель

По пути спросила Герберта, осторожно, чтобы не показать сильную заинтересованность:

— Герберт, а Его Высочество собирался подъехать?

— Я не слышал, — не отрываясь от дороги, ответил мужчина, — он знает о времени оглашения результатов, если сможет, то подъедет

Мне не понравился ответ, обычно Максимилиан передавал через Герберта свои планы, но сейчас было как-то непонятно. То ли что произошло, то ли принц сегодня не посчитал нужным что-то сообщать.

Но, когда я вошла в ту же самую аудиторию, то увидела, что принц Максимилиан уже там.

Да, собственно, и вся комиссия там, и выглядело это так, что они сидят довольно давно и ждали только меня.

Профессор Клейн снова затряс щеками, выражая крайнюю степень возмущения, но вслух ничего не сказал.

Слово взял доктор Уислер, обратила внимание, что он выглядит более усталым, нежели довольным, но удовлетворение на его лице тоже мелькало.

Подумалось, что хочется уйти и не слышать, что они мне сейчас скажут.

Подавила в себе малодушие, и вся превратилась в слух.

— Мисс Кроули, — между тем продолжил доктор Уислер, — мы посовещались и все сошлись в мнении, что вы действительно изучили программу университета. И удивительным образом проявили великолепную эрудицию, рассказывая о новых изобретениях.

«Вот сейчас он скажет «но!», — так и вышло

… — Но звание врача несколько шире просто теории поэтому мы решили предложить вам следующее:

— Мы засчитываем вам экзамен за первые три года обучения, а экзамены за остальные курсы вы сдаёте под одному за каждый курс в конце учебного года. Итак, вы можете за четыре года года сделать то, что не удавалось до вас никому.

Доктор Уислер взглянул на остальных, сидящих в полном молчании, потом снова посмотрел на меня, и договорил:

— И мы все будем спокойны, что выдали диплом заслуженно.

Как мне удалось сохранить спокойное лицо я не знаю, но внутри меня всё кипело: — «Четыре года!»

Сколько всего я могла сделать за это время. Мало того что я женщина, так ещё и в статусе интерна.

Нет, я вполне понимала мотивацию комиссии, одно только было несправедливым:

— Я знала гораздо больше программы университета и делать там мне однозначно было нечего.

Я спокойно обвела взглядом членов комиссии, и, остановившись на Уислере, который смотрел на меня в упор, буквально впившись своими взглядом в моё лицо, сказала:

— Благодарю, — я сделала лёгкий кивок, и продолжила, — это была уникальная возможность проверить свои силы и знания.

Все замерли. Но я не собиралась больше ничего говорить. Скажу принцу позже. Надеюсь, что он меня услышит.

— Разрешите идти? — спросила я доктора Уислера

Он удивлённо смотрел на меня, судя по выражению лица потеряв дар речи:

— Мисс Кроули, это всё, что вы хотели сказать комиссии?

— Да, сэр, — невозмутимо ответила я, и развернувшись спиной к комиссии, пошла к выходу из аудитории.

Глава 63

— Мисс Кроули, я вас не отпускал, — раздался голос доктора Уислера.

А я вдруг поняла, что мне надоело выслушивать и молчать, каждый раз опасаясь того, что он может помешать мне или отстранить.

Я вдруг поняла, что Франц фон Мекленштейн предложил мне не просто альтернативу, он дал мне возможность освободиться от этой ставшей уже больной, набившей оскомину, зависимости.

«Интересно, — подумала я, — если я, наконец-то, сейчас отвечу доктору Уислеру так, как хочу, какое у него станет лицо?»

И я остановилась и повернулась, мельком увидела растерянное лицо Максимилиана, даже пожалела его, ему-то с этим человеком оставаться и задала вопрос:

— А разве вы не всё сказали, профессор?

— Я всё сказал, — тоном человека, уверенного в том, что всё делает правильно ответил Уислер.

— Так и я всё сказала, — холодно улыбнулась я доктору и остальным членам комиссии, по крайне мере, трое из которой, включая фон Мекленштейна, прятали понимающие улыбки

Принц встал, и молча пошёл в направлении двери, то есть ко мне. Но доктор Уислер словно не хотел понимать, он ещё раз переспросил:

— Мисс Кроули, вы что отказываетесь от предложения?!

— Да, — со вкусом, наслаждаясь каждым слогом произнесла я, — я отказываюсь тратить четыре года на то, что я и так знаю.

Я безусловно рисковала, но кто поверит, что в юном теле душа древней старухи из другой реальности. А «охоты на ведьм» в этом времени уже не было. Прогресс делал своё дело.

Я посмотрела на фон Мекленштейна и кивнула ему, подтверждая, что готова принять его предложение. Увидела предупреждающий взгляд принца, от которого не укрылись наши переглядывания.

Из аудитории мы вышли вместе.

На выходе из здания университета стоял Герберт, подогнав автомобиль к самым дверям.

Увидев принца, вытянулся и пошёл открывать дверцу.

Но Максимилиан остановил его, бросив:

— Езжай домой, Герберт, я сам отвезу мисс Кроули.

Возле здания университета были люди, студенты, выходившие с занятий, какие-то компании молодых людей, было ещё не очень поздно. Поэтому я удивилась, что при «всём честном народе» мы с принцем сели в одну машину, он на водительское сиденье, я рядом с ним на пассажирское и машина довольно резко отъехала, так, что щебёнка вылетела из-под колёс и взлетев вверх простучала по каменным ступеням уже после того, как автомобиль отъехал.

Какое-то время принц молчал, я слышала только его дыхание. Машина выехала на набережную, это было в другой стороне от Ист-Энда.

— Ты не возражаешь, есди мы заедем в наше место? — голос принца выдавал волнение.

Было ещё достаточно светло, я подумала о том, что мы ещё ни разу здесь не бывали с Максимилианом в светлое время, только поздно вечером или ночью, когда никто нас не мог увидеть. Но сегодня мне было всё равно, я не опасалась, дурных слухов, я больше не была зависима от этого.

Макс остановил машину, но не спешил выходить. Я усмехнулась и сама открыла дверцу. Вышла наружу, вдохнула влажный воздух. Здесь в этой части города он был чистый. Здесь было мало домов, все они были частные и не было производств, которые использовали каменный уголь, от вони которого первое время в Ист-Энде мне было не по себе.

Максимилиан тоже вышел, подошёл ко мне, но не стал обнимать, просто встал близко, так что я чувствовала тепло его кожи, спросил, не используя вопросительной интонации, а утверждая:

— Ты решила уехать

Я, смотревшая на воду и на симпатичные домики на том берегу реки, повернула голову к принцу и посмотрела ему в глаза:

— У меня нет другой альтернативы, только эта. Ты же видел сам, ваш королевский доктор непробиваем.

— А как же мы? — Максимилиан всё же положил руки мне на плечи

И если бы мне было девятнадцать, я бы никуда не уехала, потому что вся моя женская суть тянулась к нему, обнять, прижаться, поцеловать сказать, что я люблю его, что верю ему. Но я знала, что моё предназначение, то, зачем я здесь, для чего получила второй шанс, главнее.

Поэтому я просто потянулась губами и прижалась к губам принца, который сперва несколько растерялся от моей инициативы, но быстро сориентировался, превратив невинное прикосновение в настоящий поцелуй.

Когда поцелуй закончился, я улыбнулась и попыталась пошутить:

— Хорошо, что ты закрыл газеты, иначе завтра бы наш поцелуй увидела вся страна.

Но принц не улыбнулся, остался серьёзен и, прижавшись губами к моему лбу , прошептал:

— Прости, прости за то, что тебе пришлось это испытать.

Снова посмотрел мне в глаза, слегка наклонив голову:

— Давай ты не будешь спешить, ещё немного подумаешь, а я посмотрю, можно ли что-то решить с Уислером.

Я подумала о том, что мне совсем не хотелось больше иметь никаких дел с Уислером, и я даже испугалась, что принц надавит на него и придётся мне с этим чванливым индюком снова вместе работать.

А вслух спросила, намеренно сгустив требования до максимума:

— Ты снимешь Уислера с поста ректора и с поста главного королевского доктора?