Крылья пламени - Эссес Дария

От этой мысли он поморщился. Даже вино стало не таким сладким.

Хоть их новый союзник отличался своими бесчеловечными пристрастиями, он их союзник. А сейчас Альянсу как никогда нужен каждый, кто примет их сторону.

Жаль, что Рондда так и осталась независимой. Вальхалла вместе с валькириями и тамплиерами покинула Льерс сразу же после окончания переговоров. Но они сделали маленький шаг к заключению союза. Возможно, совсем скоро им удастся привлечь к сражению и королевство Кровавых Клинков.

Если кто-то не сделает это быстрее Альянса.

– Командир Коффман! – окликнули Нэша.

Он поднял голову и заметил стоящую перед ним Софи. Нэш сразу же обвел взглядом зал, но заметил кудрявую макушку Клэр и успокоился.

– Чего тебе, Эметтерио?

– Вы пробовали эти фрукты? Попробуйте, они такие вкусные! Командир Илай говорил Широ, что вы с Кирой отвечаете за продовольствие. Может, нам стоит договориться с королем на поставку продуктов Альянсу? А взамен мы…

– Помедленнее, – пробормотал Нэш, потирая виски.

Странно, что вино хоть как-то на него подействовало. Его организм уже настолько привык к алкоголю, что никак не реагировал.

Пока Софи продолжала что-то лепетать, мимо них пронеслась одна из служанок. Нэш вспомнил, что хотел узнать, пока они не покинули Льерс, и громко окликнул ее. Девушка недоуменно развернулась, затем склонила голову.

Эта та ведьма, что стояла около Драу. Хлоя, если он не ошибался.

– Можно я задам тебе пару вопросов? – спросил Нэш, на что получил лишь короткий кивок.

Видимо, Драу не разрешал им даже разговаривать с гостями.

– Ты сможешь передать королеве, что дочь короля жива и здорова? Йоркен Виллисон, внебрачная дочь Драу, сейчас в Безымянном королевстве. Она вступила в Альянс. Может, королева знакома с ее настоящей матерью?

Нэш понимал, что эта женщина отличается от Драу. Она знала о пристрастиях своего мужа и могла бы помочь Йоркен отыскать ее родную мать. Или хотя бы удостовериться, что она жива.

Ведьма подняла голову. Взгляд Софи метался от одного к другому.

– Только не говори об этом Драу, хорошо? Не нужно, чтобы он знал. Мы просто хотим, чтобы родная мать за нее не переживала. Йоркен сказала, что ее продали нашему Сенату, но с ней все в порядке.

Хлоя огляделась по сторонам и, не заметив рядом Драу, придвинулась вплотную к Нэшу. Она пробормотала:

– Всех внебрачных детей короля и их матерей держат во дворце, командир. Кто-то передал вам ложную информацию.

Нэш нахмурился. Нет, эта девушка что-то неправильно поняла.

– Это не так, поэтому я и прошу, чтобы ты передала мое послание королеве. Йоркен в Безымянном королевстве уже больше месяца.

Хлоя пристально на него смотрела, словно пытаясь разгадать какую-то головоломку. Она плотно сжала губы, как будто не могла произнести следующих слов. Затем, приняв какое-то важное решение, снова опасливо оглянулась и понизила голос до едва слышного шепота:

– Мы живем во дворце, командир. Все внебрачные дети и наши родные матери. Вас…

Ведьма резко отшатнулась, когда где-то рядом послышался заливистый смех Драу. Она с распахнутыми от страха глазами развернулась к выходу и бросила через плечо:

– Пусть лучше все думают, что мы погибли. Я видела сестру этим утром, командир. А вам советую пить меньше вина. Запах у него… странный.

Нэш замер, так и не сделав следующий глоток.

Мир перестал существовать.

– Только не это… – выдавила Софи, посмотрев на него испуганными глазами.

Он опустил взгляд и посмотрел на остатки вина, стекающие по стенкам бокала.

«Просчитался. Я снова просчитался».

Фужер выпал из его ослабших рук и со звоном разбился.

Ангелы и падшие, одетые в красно-черное, стали по очереди опускаться на колени и царапать экипировку на груди. Нэш шагнул к одному из повстанцев, но тот уже рухнул на пол. Из его рта потекла струйка крови, а глаза закатились к потолку.

Зал закружился, а внутри словно разрастался огненный ком. Нэш глубоко вдохнул, но почувствовал, как воздух застревает в горле и не просачивается в легкие. Софи подхватила его за плечи, громко крича на ухо.

Но он уже не мог различить ее слов.

Последнее, что он услышал, прежде чем упасть на холодный пол, был громкий вопль Клэр и заливистый смех Драу:

– Да здравствуют кровавые переговоры!

Глава 26

Однажды и навечно

= Илай =

Бездна, первый круг

Илай застыл напротив окна, вглядываясь в клубящуюся за ним темноту, но совсем ее не видя – там проплывали сотни воспоминаний, закрытых на замки страхов и тайн, о которых он никогда не кому не расскажет. Его разум отключился. Перед глазами мелькали потоки крови, переломанные и раскрошенные кости, друзья и товарищи, умирающие на его руках. И от его рук.

Каждая закрытая дверь распахнулась и сорвалась с петель. Люцифер – самое гнилое и испорченное в Новом мире существо – за пару мгновений лишил его рассудка. Илаю казалось, что он навсегда останется внутри стен лабиринта.

В прошлый раз ему потребовалось несколько дней, чтобы прийти в себя после того, как он выбрался оттуда. Люцифер не хотел отпускать такого известного в его владениях падшего ангела – самого Икара, который тлел меж фуаратовых камней и зубами выгрызал демонам глотки. Он был хорошей зверушкой, которую Люцифер вовремя смог приручить. Но, будучи кукловодом, Дьявол буквально заставил его пройти все круги Бездны и доказать, что он может освободиться от оков низшего мира.

Мало кто об этом знал. Мало кто знал, что они с Аароном на протяжении многих лет были сподвижниками Дьявола. Исполняли каждый приказ, оскверняли как низший мир, так и Эрелим. Поднимались они нечасто, но каждый такой визит заканчивался слезами и криками.

Матерей, детей, ангелов – они даже не различали, кто становился их новой жертвой.

Ангелы не спускались в низший мир. Единственный, кому удалось это сделать, – Дагнар. Только благодаря ему они с Аароном начали исцеляться и искуплять свои грехи.

Но Йоргенсена с Люцифером связывала особая история. И Аарон не рассказывал о ней даже самым близким людям.

В этот раз лабиринт изменил положение стен, и Илаю пришлось помучиться сильнее, чем в первый. Каждый неправильный поворот заставлял его падать на колени и кричать от боли, когда тени вгрызались в тело и заставляли его вспоминать. Жалеть о том, что он сделал или не успел сделать. Сколько душ он погубил. Сколько невинных людей обрек на смерть или, что еще хуже, на вечное скитание по низшему миру.

Все думали, что падшие и демоны отсиживаются в Бездне. Нет, они просто очень хорошо скрывались.

Внезапно в дверь постучали.

Илай моргнул и мотнул головой, отбрасывая тяжелые мысли. Его все еще потряхивало после пережитого ужаса – настоящего ужаса, который он испытал в стенах лабиринта. Но чем сильнее он будет копаться в мыслях, тем скорее сойдет с ума.

– Войдите, – произнес он спокойным тоном, засунув руки в карманы брюк.

Рубашку он так и не надел после похода в душ. Аграт прицепилась к нему и бежала до самой комнаты, но Илай захлопнул дверь перед ее носом. Что ей было нужно?

Эстелла ворвалась в его спальню, снося все на своем пути. Сейчас она напоминала ему разгневанную фурию. Или гарпию. Полы платья – если едва прикрывающую тело ткань можно было так назвать – развевались вокруг бедер, темные волосы подпрыгивали при каждом твердом шаге, а глаза так и мечтали испепелить Илая или распотрошить его внутренности.

Он стиснул зубы, стараясь не поддаваться тлеющей внутри злости. Илай не мог контролировать вспышки необоснованного гнева, особенно когда дело касалось Солари. Он не понимал, почему она так прицепилась к нему, словно ей что-то обещали.

Илай ничего не должен.

Никому.

А особенно потомку Богини Солнца.

– Я больше не собираюсь терпеть это, – прорычала Эстелла и остановилась в центре комнаты, уперев руки в бока.