Ave, Rey!
…за год до этого
В небольшом модуле где-то на поверхности Луны две умные машины внимательно смотрели друг на друга. Шторки иллюминаторов были закрыты, потолок мигал тусклым светом, а стены хоть и были покрыты живыми обоями, но и те не работали. Ничего удивительного – дешевый мотель на поверхности, для кого тут облагораживать жилище, старателям и беглым нелегалам и так сойдет, а богатеи и добропорядочные граждане сюда не сунутся.
Не шевелясь, роботы долго стояли друг напротив друга, пока тот, что пониже, с телом штурмовика, неожиданно не поднял руку. Его визави, покрытый черной эмалью, отреагировал зеркально, потом качнул головой верх-вниз, поднял вторую мехруку, покрутил обеими, опустил-поднял, и так по кругу. Черный робот не отставал от крепыша, повторяя его движения, первый ускорился – второй тоже, казалось, даже створки их визоров сужались и расширялись как одно целое. Скорость росла, и первый стал замечать, что черненький исполин отстает. Визоры крепыша стали ярче, и он снизил частоту повторяющихся движений. Черный с уменьшением скорости восстановил синхронность. Сородич отреагировал улыбкой на речевой панели, и машины продолжили калибровку тел.
– И долго они будут кривляться? – спросила брюнетка с карими глазами.
– Не знаю, – просвечивая какие-то странные шестигранные детальки, ответил темноволосый мужчина преклонных лет.
– Рич, а это вообще законно, то, что мы делаем? – покосившись на УэРов, спросила дамочка. – Может, на орбите уже висит военный эсминец? Не забывай, что мы на Спутнике.
– Разве я похож на нарушителя закона? – приглаживая растрепавшиеся от невесомости волосы, спросил пожилой мужчина. – Все по правилам, Роб знает, что делает, он еще тот законник.
– Охотно верю, но мы в дешевом мотеле на поверхности Спутника, – причитала дамочка. – Ты перебираешь какие-то непонятны штуковины, которые принес курьер-человек. Ты когда последний раз видел курьера-человека?
– Ева, не драматизируй! Прислали сотрудника – все умные машины были заняты.
– Я бы рада не нагнетать, но не получается. – Она встала в позу, скрестив руки. – Потому что, на минуточку, это мой праздник, мой день рождения!
– Ты еще не родилась, – подмигнув, заметил Ричард.
– А-ха-ха, какая остроумная шутка, – кривлялась красотка. – И все же не понимаю, как обещанный Атлас эмоций связан со всем этим безумием? Посмотри, с какой скоростью они повторяют движения друг за другом!
– Терпение, и все поймешь, – продолжая проверять шестигранные квантоны, буркнул Ричард. – Лучше спроси у Гарольда, где он.
– Ну вот зачем ты о нем вспомнил, сейчас заявится!
– Он твой муж, Ева, – пробубнил черноволосый. – Прими эту данность и посмотри, где он? Нужно кое-что купить.
– Ненавижу, когда ты командуешь. – Она взяла в руки биф. – Гарольд-Гарольд, ну же где ты ходишь? Покажи свой трекер.
А тем временем роботы, добившись нужной скорости синхронного движения, замерли. Затем тот, что поменьше, опустил голову и перешел в режим ожидания, красный цвет визоров сузился до точки, а конечности обмякли, словно закончился заряд. Его собрат, покрытый черной эмалью, установил на кисть устройство для демонтажа квантонов и под удивленный взгляд дамочки стал откручивать винты защитного кожуха на голове. Винтик за винтиком он снял все защитные механизмы и вынул похожую на купленные Ричардом шестигранную детальку.
– О, а эта больше и почему-то красная, – удивилась Ева и тут же добавила: – Так и должно быть?
– Да, все в порядке, – ответил ее спутник. – Ты написала Гарольду, чтоб он обналичил платы и закупился алкоголем?
– Нет, ты об этом не просил.
– Сделай милость.
– Поняла, – быстро набирая текст на биофоне, ответила Ева. – Что-то еще?
– Пусть хоть с этим справится.
– Он спрашивает, какими монетами обналичивать.
– Платиновыми, – съязвил пожилой мужчина. – Или золотом, если сможет.
Отправив распоряжение, дамочка подошла к Ричарду и со словами: «Может, ну его, этот атлас!» поцеловала его в шею. На что тот усмехнулся и заверил, что подарок понравится всем, нужно только запастись терпением.
– Ты правда не хочешь первым составить Атлас эмоций? – играя с парящими от невесомости волосами старика, спросила она.
– Это же твой подарок, – поцеловав ее руку, ответил Ричард. – Да и мне уже многое не интересно, – добавил он.
– А я интересна? – категорично спросила она.
– Ты всегда интересна. Потерпи, Роб – уникум, в нем когда-то стоял Корректор желаний, потом его хорошо порезали и списали как металлолом, а мой отец нашел и выкупил бедолагу.
– Я помню эту историю, – перебила его Ева. – Мутный старый робот, который помнит имя, но не помнит, кем он был. Отец не решался его восстановить, боялся Рея, а ты оказался смелее, нарушил закон, – гладя его грудь, тараторила Ева. – Пока нет Гарольда, может, насладимся моментом?
– К слову, про законность. – Ричард остановил ее и серьезно добавил: – На нейтральной территории я вправе делать что захочу со своим роботом.
– Все-превсе? – кокетливо спросила она.
– Да, – подмигнул мужчина. – И я хочу, чтобы он составил для моего маленького дракончика Атлас эмоций.
– Я тебя обожаю, мой щедрый марсик! – завизжала от радости Ева.
Часы показывали почти полночь, Ева достала кружку с магнитным полем и налила себе выпить. Рич попросил воды. После жадного глотка несколько капель в виде шариков отлетели в сторону. Модуль, хоть и жилой, тихое укромное местечко для любовных утех, все-таки был на поверхности, и отсутствие полноценной гравитации сказывалось. Кого-то это раздражало, но были и те, кто любил эксперименты в сексе.
Отключив стельки и, покусывая нижнею губу, Ева расстегнула комбинезон, обнажив грудь и живую татушку на шее.
– Не сейчас, милая, – прошептал Рич.
– Меня так заводит невесомость! – Прыгающей походкой она подошла к нему вплотную.
– Меня тоже, но без меня Роб не успеет составить атлас до полуночи – еле сдерживаясь под ее натиском, прошептал богатей. – Потерпи! – Он стал быстрее сортировать детальки.
Сжимая губы, Ева включила стельки и налила себе еще выпить. Слегка хмельной взгляд черных глаз, алые губы, маленький изящный носик, тонкая белоснежная шея с живой татушкой в виде черного дракончика, хрупкие миниатюрные плечи, пышные бедра и красивая грудь – эта женщина вызывала желание близости у любого нормального мужчины, ее харизма с первых секунд знакомства обезоруживала. Пару слов в непринужденной беседе, и ты уже влюблялся в эту жгучую брюнетку с шоколадного цвета глазами. Причем втрескивался по уши, готовый отдать что угодно за призрачный шанс на взаимность.
– Рич, а у Роба теперь будут визоры синего цвета? – неожиданно очень серьезным тоном спросила она.
– Возможно, – ответил богатей.
– Если мы собираемся на Марс, я хочу оставить красный!
– Так не получится, цвет визоров не переключается по желанию.
– Поясни? – встав буквой фэ, потребовала она.
– В основе формирования цвета лежит длина волны лазерного луча, используемого для кодировки информации.
Наморщив лоб, Ева пыталась разобраться в сказанном.
– Плюс способ сборки квантонов, – продолжал богатей. – При марсианской гравитации или в отсутствие таковой, когда собирают вот эти шестигранники в космосе, используют длинную волну луча, отсюда и красный цвет.
Подливая вино, она со всей серьезностью заставляла себя вслушиваться.
– Для земной сборки с элементами сжатия, – продолжал Ричард, – сжатие квантонов происходит при высоком давлении. И тут целесообразнее использовать более короткую волну лазерного луча, отсюда синий цвет.
– Ничего не понятно, но ты продолжай, – улыбнулась она. – Ум – самое сексуальное в мужчине.
Она медленно расстегнула молнию на своем комбинезоне.
– Плюс скрепы, – улыбнулся в ответ Ричард. – И когда идет запись на органические пластины, происходит нагрев, и молекулы дают едва уловимый световой спектр.
