Через Смерть (СИ) - Атаманов Михаил Александрович

И наконец, мои условия мира. Я назову эти условия всего один раз, и кто не понял или не успел записать, пусть впоследствии винит исключительно себя. Нет, я не собираюсь требовать отречения проворовавшегося и потерявшего связь с реальностью герцога Паоло ройл Анжера. Как не требовал и отречения его сына — Перес сам пожелал уйти из политики, никто его не принуждал к этому. Я требую совсем другого — поддержки флотов, которые защищают вас и ваши семьи. Обитатели Седьмого Сектора, командующему Марату тон Месфелю как никогда нужна любая ваша поддержка! Флот после поражения в системе Наяль находится в тяжёлом положении. Мне даже пришлось выделить Марату тон Месфелю свои личные деньги на покупку кораблей, так как герцог Паоло похоже вообще забыл, кто защищает системы Оранжевого Дома. Обитатели Девятого Сектора, у вас замечательная талантливая воительница Светлана тон Месфель, которую герцог Паоло тоже давным-давно перестал поддерживать, прикарманивая положенные на содержание флота налоги лично себе. Представителям же Восьмого Сектора я говорю, что буду рад помощи, но в целом прошу просто не мешать мне выполнять свою работу. Любой, кто продолжит поддерживать блокаду против моего флота, автоматически станет моим врагом и врагом Императора Августа, а врагов Императора по законам Империи нужно уничтожать. Я даю двадцать четыре часа на снятие блокады и других ограничений против моего флота. После истечения этого срока все, кто не примут моё мирное предложение, будут уничтожены. Я всё сказал.

Глава третья. Хнель

— Ты с ума сошёл, Георг! — проснувшаяся Катерина пришла в ужас от того, что случилось за время её дневного отдыха. — Ты посмел угрожать собранию депутатов Оранжевого Дома! Это просто неслыханно!

— Так они первыми стали мне угрожать и ставить невыполнимые условия! — я понимал, что не прав, но всё равно из вредности и упрямства продолжал спорить с сестрой.

— Эх, Георг, Георг… Ну ты прямо как маленький. Это же была своего рода игра, элемент политического торга. Не мог же герцог Паоло ройл Анжер в самом деле сказать: «Ладно, так и быть, прощаю тебе все обиды, давай мириться». После такого заявления ему бы оставалось только сложить полномочия и уходить доживать свой век, разводя аквариумных рыбок где-нибудь в глуши. Всё-таки он глава Оранжевого Дома, а ты его подчинённый, и договор всегда должен выглядеть как победа старшего по титулу. Герцог и так, фактически, пошёл на попятную и запросил мира на самых щадящих, даже неприличных для себя условиях. Требование извинений и компенсаций. Ты хоть узнавал размер этих компенсаций? Может там пшик один, по триста кредитов Зелёному дому и Пересу. Две спорные системы. По одной системе вы оба одного и того же управляющего назначили, по второй бы тоже договорились. Флот бы тебе возвратили, корабли Роя вышли бы за границы Империи и снова вернулись. Из всех пунктов оставалось только вернуть какую-то часть кораблей Пересу, и всё, наступило бы примирение. А ты что сделал?! Обвинил герцога в воровстве, стал угрожать Оранжевому Дому вторжением Исееков и уничтожением столицы, обозвал депутатов тупицами, а потом ещё и поставил ультиматум… Причём назвал это всё это безобразие «предложением мира»!

Я рассмеялся.

— Нужно раздавить железной пятой и скормить исеекам всех, кто усомнится в моей гуманности и миролюбии! — продекларировал я нарочито пафосно, однако шутка не удалась.

Катерина лишь покачала головой укоризненно и поинтересовалась, как нам обоим теперь выкручиваться из сложившейся ситуации. Мы помолчали немного, затем я достал из барной стойки бутылку вина и пару фужеров.

— Да не переживай ты так, сестрёнка, прорвёмся. Военным Империи понравилось моё заявление, произошло улучшение отношений с ними сразу на два пункта. А на всяких финансистов и художников мне, честно говоря, плевать — не в их руках находятся боевые звездолёты. И, кстати, глава художников уже извинился передо мной за поведение своих представителей на съезде и вернул фракционное отношение на прежний уровень.

Тренькнуло очередное пришедшее сообщение. Я вчитался и проговорил с улыбкой:

— Парламент системы Реа большинством голосов проголосовал за нейтралитет во внутренних делах Оранжевого Дома и отзывает свои корабли из флота герцога Паоло ройл Анжера. Пяти часов не прошло, а уже шесть систем Оранжевого Дома не захотели участвовать во всех этих разборках. Посмотрим, сколько сторонников останется у герцога через девятнадцать часов.

— Да уж в любом случае поболее, чем на нашей стороне. Пока только Тиалла и Унатари проголосовали за поддержку твоей стороны конфликта, а населения суммарно с этих систем даже девяти миллионов человек не наберётся. У противника же поддержали главу Оранжевого Дома столичная система, Улиа, Несси, ну и множество систем Седьмого Сектора. По моим подсчётам семьдесят миллиардов человек уже есть на той стороне.

— Просто Седьмой Сектор ошибочно считает, что мои корабли до них не способны долететь. Уверяю тебя, Катерина, что через месяц расклад будет совсем другой. Но меня сейчас нисколько не интересует Седьмой и Девятый сектора. Гораздо важнее, как поведёт себя Тесса в условиях, когда Робен до сих пор не объявился… И меня сильно волнуют корабли, прошмыгнувшие на маяк Хнель вместе с посланником Императора.

Катерина поморщилась и отставила бокал с вином, так и не отхлебнув из него.

— Так у тебя, оказывается, ожидается бой через сорок минут, а ты вином решил налакаться?

— Да вряд ли бой состоится — слишком мало кораблей прыгнуло для настоящего вторжения. Но ты права, сестрёнка, для вина сейчас совсем неподходящее время. Отнесу тогда Астре. Принцесса заперлась в моей комнате и уже несколько часов воодушевлённо рисует, даже обед пропустила. Причём отказывается показать мне, что у неё получается.

Астра уже закончила творить и сидела на диванчике усталая, но похоже довольная собой. Все пальцы девушки и надетый фартук были испачканы в краске, преимущественно чёрной. Принцесса с благодарностью приняла из моих рук бокал с вином, отхлебнула и указала на стоящую у стены и повёрнутую в противоположную от меня сторону картину.

— Я работала перед камерой, чтобы будущие покупатели могли в режиме реального времени видеть, как я рисую, и убедиться, что это не какая-нибудь штамповка или компьютерная графика.

— Можно посмотреть? — поинтересовался я и получил утвердительный ответ.

— Да, конечно, всё уже закончено. Я просто обычно не позволяю никому из окружающих смотреть не готовую картину — мешают, сбивают с настроя, отвлекают своими комментариями и советами.

Я обошёл творение принцессы и остановился, не зная как и комментировать увиденное. Преимущественно, как я и подозревал, Астра использовала чёрную и тёмно-серую краску. Условно картину можно было разделить на две части — весь верх заполнен тёмными дисками и овалами, они густо залепили собой всё небо. В нижней части оказались просто многочисленные мазки чёрной краски, какие-то тёмные разводы и жёлтое пятно внутри сине-голубого круга.

— Я назвала своё творение «Последний день Веерде», — с гордостью сообщила мне девушка, подойдя ближе и явно любуясь получившимся результатом.

— Признаюсь, я не специалист в абстрактной живописи, хотя вот это пятно тебе особенно получилось. Трёхглазый череп единорога.