Коллектор (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

— Неважно, откуда вы родом и когда попали в нашу компанию. Главное, теперь вы дома. В своей новой — самой лучшей «Семье». Мы будем расти вместе, вместе мы обретем все, о чем вы даже не осмелились мечтать. Посмотрите на меня, разве я похожа на девушку из Мытищ-2? А ведь я оттуда! Я тоже начинала с самого низа, была обычным консультантом, но я вовремя попала в «Семью» — так же, как это сделали вы сегодня! Всего за три года я выросла до менеджера среднего звена, а на четвертый год я добралась до позиции старшего менеджера! От меня требовалась только вера, вера и еще раз вера. Вера в моих коллег и друзей, а также в моего куратора. Как же я рада, что теперь сама могу стать куратором для самых лучших новичков — вас, мои дорогие.

И снова аплодисменты. Я обернулся, и люди взаправду пребывали в экстазе, чуть ли не плача от удовольствия и предвкушения. Похоже, они поверили в ее историю — и в то, что могут оказаться на ее месте. Один только я со своей хмурой миной мог испортить людям настроение, но меня совершенно никто не замечал, все устремили взгляды на идеально чистое лицо Елизаровой. Она хлопала длинными ресницами и с показушной благодарностью кивала головой.

— Итак, друзья, — продолжила она, и все тут же затихли. — Мы должны стать... «Семьей». Понимаете? Не просто коллегами. А братьями и сестрами. Опираться друг на друга, протягивать руку помощи, делиться всем необходимым. Придется идти на жертвы ради общего дела, но в итоге все вы подниметесь на следующую ступень в нашей компании. И тогда банк не будет только моим — он станет и вашим тоже! Но что я имею в виду под жертвенностью? Что требуется в семье, кто знает? Ну? — она пожала плечами, изображая интерес. — Правильно! — продолжила Елизарова, не дождавшись ответа. — Конечно, главное, что требуется в семье — покорность родителям. Ведь они любят нас и знают, что нужно для нашего счастья.

Все затихли. Свет чуть поубавился, и зал погрузился в тени. Белая блузка Елизаровой подсвечивалась в полутьме, выделяя ее на фоне мрака.

— Послушание и покорность. Да. Но перед этим вы должны доказать свою преданность и ответную любовь. Показать, на что готовы ради своей новой «Семьи». Завтра утром в ваши отделы придут мои братья и сестры. Они раздадут каждому из вас дары — фрукты. Кто-нибудь из вас пробовал настоящие фрукты? Яблоки, апельсины, бананы... Это очень вкусно и полезно. А главное — очень дорого. Это первый шаг со стороны родителей. А вы в ответ должны будете подписать договор на кредит. Это символические деньги, всего тысяча рублей. Вам нужно будет набрать небольшой долг, а потом вернуть его в «Семью», приумножить наше с вами общее богатство. И тогда все мы поймем, что заслуживаем друг друга.

Мне хотелось встать, закричать на этих людей, попросить их одуматься, дать каждому пощечину. А эту змею показательно застрелить. Но я должен был держать себя в руках. В голову пришла идея: проследить за ней, найти место, где никто нам не помешает, и устроить ей допрос. Выяснить, о каких «родителях» она рассказывала. И после этого поехать разбираться уже с ними.

Зал погрузился в бурные рукоплескания. Пока свет не включился, я встал с места и вынырнул из помещения. Я не знал, сколько еще продлится семинар, и за оставшееся время решил найти автомобиль Елизаровой. Ушел в противоположную сторону от той, откуда меня привели в зал, попал в курилку — к ней примыкал склад с корпоративной формой. Через тамбур я вышел на улицу и увидел маленькую парковку, огороженную забором с колючей проволокой от двора жилого дома. Здесь стояла всего одна машина. Огромная «Тойота», премиальный внедорожник, нелегально завезенный через границу. Редкий зверь в наших джунглях, позволить себе такую технику могут немногие. Номер с тремя семерками — еще один способ показать доминирование над плебсом.

Ветер гнал капли дождя со снегом. Прикрыв шею ладонью, я обогнул здание и вышел к дороге, где у тротуара стоял мой мотоцикл. Рукавом я убрал с сидения слой воды и налипшего снега, надел шлем, сел и завел двигатель.

***

Долго ждать не пришлось. Елизарова покинула банк, накинув пальто, покурила в одиночестве и села в свой роскошный внедорожник, который к тому моменту уже нагрел салон. Она неуклюже развернула машину, с трудом справляясь с габаритами «Тойоты», и выехала во двор, заваленный дешевыми «Ладами». Одну из легковушек она протаранила отбойником, расчистив себе путь, и вся улица заполнилась пронзительным звуком сигнализации. Елизарова разогналась и, скрипя резиной, вылетела с придомовой территории на дорогу. Я погнал за ней.

Она летела по магистрали под линией монорельса, все больше ускоряясь и выжимая новые силы из шестицилиндрового двигателя. Широкий «Ленд Крузер» заметно выделялся на фоне мелких отечественных автомобилей. Елизарова обгоняла машины, часто выезжая на встречную полосу сквозь сплошные линии разметки; она не пользовалась поворотниками и никого не предупреждала о своих маневрах, явно ощущая себя в полном праве нарушать закон и мешать простым людям.

Я старался не отставать от нее, но и не привлекать лишнее внимание. Я ехал по другим полосам, забираясь в плотный автомобильный поток и маневрируя в нем. Елизарова игнорировала красные сигналы светофоров и мчалась так, словно была застрахована от смерти. Мне приходилось выезжать на тротуар, сигналом разгоняя испуганных пешеходов.

Дорога вела нас к платной эстакаде, и я переживал, что не смогу продолжить преследование — меня могут заблокировать на въезде, там нельзя платить наличкой, а цифровой счет наверняка уже закрыт.

Но мне повезло: Елизарова перед поворотом завернула к заправке и подкатилась к бензоколонке. К ней подошел рабочий в голубой форме, поправляя шапку на голове. Она крикнула ему какую-то грубость и, спрыгнув с «Тойоты», пошла к круглосуточному магазину с кассами самообслуживания. Я припарковал мотоцикл, спрятав его в кустах, и побежал к «Ленд Крузеру», даже не снимая шлема. Поднял забрало.

— Эй, друг, — обратился я к недовольному мужчине, который держал заправочный пистолет, сунув его в бензобак. — Хочешь заработать тысячу рублей?

Тот поднял бровь.

— Ну? — спросил он хриплым голосом.

Я протянул ему десять купюр, каждая была номиналом в сто рублей.

— Не говори этой пиджачке, что я залез в ее тачку. Хочу ее припугнуть. Договорились?

— О, это я с радостью, — рабочий ухмыльнулся и принял деньги. Взглянул на одну из купюр, направив ее под свет лампы на козырьке заправки. — Давно пора проучить эту дрянь.

Я запрыгнул внутрь на задние пассажирские места и затаился в просторной нише под креслом. Внутри пахло духами. Заправщик захлопнул за мной дверь.

Я поковырялся в кармане и достал блокирующий чип — один из тех, что забрал с квартиры Строганова.

***

Моя догадка оказалась верна. Елизарова заехала на платную эстакаду, расплатилась на контрольно-пропускном пункте, и когда шлагбаум поднялся, она вжала туфлю в педаль газа, умчавшись вперед по пустой дороге.

Корпоратка так и не заметила меня — в салоне было слишком много свободного места и темных углов. В «Ладе» я точно так спрятаться не смог бы. Девушка курила и болтала вслух, общаясь с кем-то по телефону.

Я не знал, куда мы ехали. Встать и посмотреть в окно я пока не решился. Прокручивал в голове варианты, держась за электропистолет.

Когда машина замедлилась, а передний бампер опустился, я понял, что мы поехали вниз по эстакаде. В этот момент я вскочил с места и заставил ускоритель рефлексов включиться. Мои руки медленно плыли по пространству, зато я мог точно направить их в нужное место. Блокирующий чип вошел в слот на ее шее, и это значило, что ее отсоединило от интернета. Никаких больше телефонных звонков, сигналов о помощи, и даже навигатором не воспользоваться.

В зеркале заднего вида я заметил испуганные глаза пиджачки. Я поднес серебряную иглу электрического пистолета к щеке Елизаровой. Ускоритель рефлексов ушел в перезагрузку, и мир ускорился, вернувшись к привычному ритму.