Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ) - Коган Данил

Оказалось, не на расстрел. Хуже. В отдел кадров. Лейтенант по-хозяйски привалился к стойке, перекрывающей доступ к основному помещению отдела. И обратился к единственному обитателю кабинета, который кемарил на рабочем месте, издавая легкое посапывание:

— Семеныч. — Тот вздрогнул и мгновенно открыл глаза.

— Я не сплю, Прохор Иваныч. Задумался.

— Оформи молодого человека на работу. Бумаги должны быть оформлены на девять тридцать утра.

— Так уже полдень. — Резонно заметил Семеныч.

— Ты мне Ваньку не валяй, Семеныч. Оформляй, как я сказал, и приказ мне на подпись. Быстро давай.

— Ох, подведете вы меня, Прохор Иваныч, под монастырь! Подложные документы…

— Закройся. — Прошипел-пробулькал лейтенант. — Я сказал, ты делаешь.

— Нет, нет, Прохор Иваныч. Это непременно! Надо, так надо. Что я не понимаю?

— Не понимаешь. У нас тут труп в конторе, по вине вот этого молодого дарования нарисовался. Напал на него нехороший человек, редиска. И скончался от усердия. Одно дело, если парень — наш сотрудник. Другое, если посетитель.

— Тогда, конечно! — Семеныч начал натягивать серые нарукавники, поверх костюма. На сообщение про труп он никак не прореагировал, как будто у них сотрудники каждый день по человеку внутри участка убивают.

— А если понимаешь, поторопись, Семеныч. У меня работать некому. На хер не надо, чтобы его менты до выяснения закрыли.

— Все будет в ажуре, Прохор Иваныч. Сейчас оформим. Не беспокойтесь.

Лейтенант раздавил окурок о стойку, уже испещренную многочисленными ожогами, и вышел обратно в коридор. Семеныч только головой покачал неодобрительно. Дождавшись, когда начальство покинет кабинет, представился.

— Лев Семенович я. Выгодовский. Начальник отдела кадров, инженер по технике безопасности, юрист участка, снабженец… в общем, жрец, жнец и на шаманском бубне игрец. Ваше Ф.И.О. я уже знаю, молодой человек.

Одновременно с этим разговором он распечатывал на натужно жужжащем копире какие-то официального вида бланки.

— Я вам передаю бланки, вы расписываетесь. Значит так, с приказом ознакомлен…

Я расписался под приказом о зачислении меня стажером, за инструктаж по технике безопасности, за то, что ознакомлен с Уставом, в журнале выдачи удостоверений и еще под четырьмя различными документами. Везде стояло время девять тридцать.

Пройдя девять кругов бюрократического ада, я получил свеженькое удостоверение, его электронный образ на смартфон. И вернулся к Плахину.

— Удостоверение получил? — Спросил меня Прохор Иванович.

— Да, ваше благородие. — Ответил я. А что? Я теперь официально его подчиненный. Надо соответствовать.

— Лейтенант будет достаточно. Ты все же не из простолюдинов. Сам тоже благородие. Да и вообще. Герой. Жопа с дырой. Значит, смотри, парень. Сейчас ты подпишешь протоколы. Приедут легавые. На всякий случай посидишь в соседнем кабинете. Но, скорее всего, ты не понадобишься. Дальше. — Он снова откашлялся и сплюнул мокроту, и тут же без перерыва закурил. — Ты стажер. Месяц. Если все будет нормально, то есть ты не сдохнешь и глянешься Рудницкому, через месяц станешь полноправным ликвидатором. Стаж идет с сегодняшнего дня. Завтра у вас обычное патрулирование. То есть тебе надо будет с ходу включиться в работу. Остальное тебе Олег расскажет. Свободен.

— Я благодарен, лейтенант, за то, что вы прикрыли меня. За мной должок.

Он попытался рассмеяться, но снова раскашлялся.

— Ты свои барские-боярские замашки брось. Должок, тоже мне. Твое счастье, что ты контракт успел подписать. И у меня реально с кадрами напряг. А уж квалифицированных бойцов и вовсе… Иди уже, «благородный изгнанник». — Это он на популярную мыльную оперу намекнул.

Через два часа я покинул участок. Милиционеры приехали, забрали труп и протоколы. А я так и не понадобился. Что же, небольшую выгоду от новой работы я уже получил.

* * *

ВОРОНЕЖ. БАШНЯ СОКОЛОВЫХ

Как же мне нравится гонять на ховере! Тем более что для третьего уровня полиса это оптимальный транспорт.

Здешние узкие улицы совершенно не приспособлены для машин, крупнее малолитражки. Постоянный поток велосипедистов, самокатчиков и прочих ездунов на роликах, не умещаясь на узких тротуарах, выливался на проезжую часть.

Мой летающий агрегат здесь выглядел чужеродно, но зато позволял совершать резкие рывки вверх, обходя скопления людей и транспорта. Здесь было куда взлететь. До потолка третьего уровня аж целых тридцать метров.

Покинув лабиринт узких улочек, я выскочил на Соколовскую кольцевую автостраду. Полис Воронеж весь состоит из огромных колец, причудливо завивающихся вокруг башен аристократов.

С автострады, идущей вокруг башни Соколовых, свернул на развязку. Полторы минуты, и я торможу в конце небольшой очереди для въезда на следующий уровень. Милицейский пост, шлагбаумы. Я приложил смартфон к окошку. Писк, светофор переключился с красного на зеленый, и шлагбаум пропустил меня «домой».

Четвертый уровень раскинулся под открытым небом. Перемены вокруг были разительны. Из царства угрюмых многоэтажек и человеческого столпотворения третьего яруса я попал в мир низкоэтажной городской застройки. Широкие улицы, частные дома за вычурными оградами. Ярко раскрашенные трех или четырех этажные здания, в стиле «русское зодчество» перемежались вполне современными зданиями из стекла и бетона. Зеленые газоны и деревья вдоль улиц. Яркие рекламные щиты. Немногочисленные прохожие идут по своим делам или просто гуляют.

Здесь есть настоящее солнце и даже воздух другой. Он пахнет свежестью, выпечкой, травой и немного озоном.

Над четвертым возвышаются только башни боярских родов и бетонные нитки автострад, связывающие их между собой.

Кроме башни Соколовых, в «Птичнике», как безродные называют Воронеж, еще двенадцать башен. Тринадцать башен, тринадцать боярских родов, тринадцать изолированных районов полиса. Включая башню и район Орловых.

Четырнадцатый район лежит в руинах. Оплавленные обломки башни Синицыных напоминают всем в Воронеже о том, как страшен княжеский гнев. О том, что на самом деле может магия.

Мимо меня мелькали вывески магазинов, ограды, фонари. Краем глаза заметил интересную вывеску и почувствовал мгновенный укол ви́дения. Я притормозил, прижался к бордюру и оглянулся. Предчувствие вновь слабо шевельнулось при взгляде на вывеску «Золотая Пуля». Ниже витиеватым шрифтом было выведено: «Достопочтенные Врочек и Некрасов». Кто я такой, чтобы спорить со своими внутренними демонами? Лишь бы демоны не оказались тараканами. Запарковав ховер на тротуаре, я достал монету и подбросил. Анна! шестой раз уже. Ладно. Раз ее величество настаивает.

Я неспешно двинулся к магазинчику, наслаждаясь свежим ветром и пасмурным осенним небом.

Дизайнер интерьера «Золотой пули» явно пребывал в плену концепции треш-хоррор-кровь из глаз. Внутри «Пуля» была похожа на этнографический музей, скрещённый с пыточным подвалом. На левой стене висели человеческие скальпы, а у входа возвышалась груда черепов. Цветовая гамма ядовито-кислотных оттенков вызывала у посетителей легкую тошноту и головокружение. Человекоубийственные инструменты, в основном холодное оружие, в непонятном порядке были размещены по всему залу, стояли в стойках, висели на стенах и даже на потолке.

Да! Перед прилавком висело, наверное, штук двадцать ножей всех форм и размеров на тонких цепочках. Они угрожающе нависали прямо над головой посетителя. Порыв ветра, залетевший в магазин вместе со мной, качнул их, заставляя издавать злой тонкий звон.

Продавец, выбритый наголо, худой, невысокий парень, из тех, знаете, которые: «Маленькая собачка, до старости щенок», поглядывал на то, как я с опаской подхожу к прилавку, с иронической улыбкой на веснушчатом лице. Он был одет в оранжевое худи и красную футболку.