Фальшивые зеркала - Лукьяненко Сергей Васильевич

– Я уверен.

– Псих ты все-таки… – беззлобно говорит Шурка. Поднимает свой автомат, широко улыбается.

И со всего маху бьет себя прикладом по зубам.

11

Очень тихо.

Маньяк стоит, держась за челюсть. Потом сплевывает красным.

– Ой… – тихо говорит Зуко.

– Редчайшее извращение – аутосадомазохизм, – говорит Падла. – В полной мере возможно лишь в глубине.

Шурка одаривает его очень выразительным взглядом и снова поднимает автомат.

В этот миг рядом с ним вспыхивает голубой свет. Мы не реагируем, мы уже готовы поверить, что это результат его самоистязания. Но во вспышке появляется крепкий парень, одетый в броню и с ракетометом наперевес. Похоже, это опытный игрок, он готов начать палить во врага, едва выйдя на этап. И шансы уложить половину нашей команды у него есть. Вот только первое, что он видит, оказавшись на этапе, это человек, который с тоскливым выражением лица садит себе прикладом по зубам.

К такой картине чужак не готов, и секундное промедление оказывается губительным. Тоссер движением плеча сбрасывает винтовку, жмет спуск. Из ствола с визгом вырывается похожее на бумеранг лезвие и аккуратно обезглавливает незнакомца.

– Я не ошибся? – спрашивает Дик.

Броня у чужака трескается и рассыпается. Но ракетомет и заряды остаются, ими немедленно завладевает Пат.

– Не ошибся, – говорю я.

В тот же миг незнакомец появляется вторично. Теперь он без брони и с одним пистолетиком. Его расстреливают Чингиз и Зуко, Падла занят тем, что безуспешно пытается вырвать у Пата ракетомет.

Третьего появления не происходит. Чужак, видимо, решает повременить.

А Маньяк, не реагируя на эту суету, отплевывается кровью и роется в снегу. Поднимает выбитый зуб.

– Понял! – радостно вопит Маг. – Ты вирус встроил в тело!

– Контроль все равно бы его обнаружил! – протестует против очевидного Крейзи.

– Не вирус, – слегка шепеляво отвечает Маньяк. – Фрагменты вируса…

Он вешает автомат на шею и достает из-за пояса нож.

– Ой… – Маг закрывает глаза руками, не забыв, правда, растопырить пальцы. – Только не то, о чем я подумал, Сашка! Я не вынесу такой картины!

– Вынесешь, – срезая прядь волос, отвечает Маньяк. – Тоха, подержи…

Падла подставляет ладонь, и Маньяк бросает туда окровавленный зуб и прядь волос.

– Тьфу, какая гадость… – бормочет Падла.

– Это гадость? – удивляется Шурка. – Скажи спасибо, что я не использовал более безболезненные и естественные варианты…

Он отрезает кусочек ногтя и добавляет его в неаппетитную кучку.

– Еще нужен жабий глаз, дерьмо крокодила и яйца иволги, – морщась, сообщает Падла. – И будет замечательное средневековое средство от колотья в боку…

– Остри, остри… – подбадривает его Шурка. Поднимает левую руку над ладонью Падлы.

Неужели палец?

Нет, просто кровь…

– Тебе больно? – тихо спрашивает Нике. Сегодня она совсем молчалива. Стоит рядом со мной и послушно следует за командой… Шурка секунду смотрит на нее, потом кивает:

– Конечно. Я же не дайвер.

Несмотря на все ощущение безумия, охватившее нашу команду, лица слегка меняются.

Мы его понимаем. Правда, все по-своему. Для ребят ясно, что порезаться или выбить зуб в глубине – столь же неприятно, как и в реальности. Для меня – наоборот. Я привык уворачиваться, уходить от боли. «Глубина-глубина, я не твой…» И можно спокойно смотреть, как твое тело уродуют нарисованные монстры.

А вот самый талантливый хакер, самый лучший программист в глубине этой способностью не обладает…

– Извини, Саша, – говорит Падла. – Давай сыпь, что там еще…

Маньяк медлит. Потом задумчиво сообщает:

– Последний этап, сборка, очень прост. Ты должен проглотить эти компоненты…

– Да ты что! – вопит Падла. – Никогда! Я суп выливаю, если в кастрюлю волос попадает!

– Это тебе за аутосадомазохизм! – ехидно говорит Маньяк. Наклоняется и плюет в ладонь Падлы.

Мгновение ничего не происходит, и я пытаюсь решить, что будет проще – удержать Падлу или сразу застрелить Маньяка.

Потом из ладони Падлы начинает валить дым.

– Так и думал, что ты не удержишься от эффектов! – радостно говорит Маг.

Дым рассеивается.

– Это чего? – подозрительно спрашивает Падла.

У него на ладони стоит маленькая коробочка. Мы толпимся вокруг, пытаясь разглядеть, что же это такое.

– «Варлок-9300», – отвечает Шурка. – Наконец получилось так, как задумывал…

Коробочка – это крошечная лифтовая кабина. Самая обычная, коричневого цвета, с раздвигающимися дверями, с обрывком троса наверху.

Вот только высотой лифт десять сантиметров.

– Наиболее удобная форма, – говорит Маньяк. – «Девятитысячник» тоже должен был так работать, но не реализовалось…

– Саша… Сашенька, дорогой ты мой, – хрипло говорит Падла. – А ты уверен, что не напутал с размером? А?

– Вот о размере я как-то не подумал, – самокритично сообщает Маньяк, и я понимаю, что Падлу ждет еще один этап наказания за шуточку. – Видимо, где-то с запятой ошибся…

– Саша, я больше не буду острить в твой адрес, – жалобно и одновременно угрожающе говорит Падла. – Питером Нортоном клянусь. Только скажи честно, получилось или нет?

– Ставь лифт на землю, – Маньяк меняет гнев на милость, – тогда и увидим.

Падла с кряхтением нагибается, опускает лифт на снег.

– Из зубов дракона вырастали безжалостные воины, убивающие сеятеля… – вдруг говорит Нике. – Хорошо, что ты не дракон, Саша.

Лифт начинает распухать. Неравномерно, выпячивается то одна стенка, то другая. Внезапно приобретает нормальные размеры кусок троса, почти скрывая собой кабинку. От снега валит пар.

– Отходите, живо! – подхватывая в охапку Пата, приказывает Чингиз. Совет вполне уместен, мы разбегаемся, глядя как вырастает лифт.

– Обнаружат, – качает головой Крейзи. Он оказался рядом со мной и явно настроен жаловаться: – Леонид, вирус обнаружат. Начнется сканирование всего пространства «Лабиринта».

– Игру остановят?

– Не знаю. Не сразу, вероятно. Видимо, вначале закроют вход…

Лифт уже надулся до нормальных размеров. Единственное отличие от нормального лифта – кнопка вызова прямо на двери. Правильно, шахты ведь нет…

– Транспорт подан, – говорит Маньяк. Подходит к кабинке, нажимает кнопку – двери рывками расходятся. Внутри горит свет.

– А ведь ты все-таки ошибся с размерами, – замечает Падла. – Лифт-то мелкий. На четверых.

– Ограничения по грузоподъемности нет, – усмехается Маньяк.

– А по габаритам?

Ответ очевиден. Мы стоим перед крошечной кабинкой, и нас восемь человек.

– Втиснемся, – решает Маньяк. – Никогда в «Запорожце» вшестером не ездил?

– Пат, на плечи, – командует Падла, видимо, решив не тратить времени на пустые споры. Пригибается. Тинэйджер молча садится на его могучие плечи и тут же возмущенно кричит:

– И какого черта ты бреешься? Мне за уши твои держаться?

Падла с Патом забираются в лифт первыми. И словно бы занимают больше половины пространства.

– Леонид… и Нике, – решает Чингиз.

Вздыхаю, нагибаюсь. Девушка усмехается, забирается мне на плечи. Спрашивает:

– Не тяжело?

– Я грузчиком год отработал… – сообщаю я, не уточняя, что это было в глубине. Впрочем, мне и впрямь не тяжело. Таскать на плечах симпатичную девушку – не то же самое, что таскать мешок с картошкой.

Становлюсь рядом с Падлой. Наши седоки, скорчившись в три погибели, упираются спинами в потолок.

– Давайте, втискивайтесь. – Чингиз указывает на лифт. Маньяк, Зуко и Крейзи подходят к кабинке. В общем-то они люди не крупные, один из них поместился бы свободно…

Вмещаются все трое. Маньяк, распластанный по стене, дотягивается до кнопок и кричит Чингизу:

– Ну а как ты?

Вместо ответа Чингиз разбегается и с уханьем вонзается в толпу. Чувствую, что у меня хрустят ребра. Пат восторженно вопит, Зуко издает сдавленный писк. Его совсем прижали.