— Разумно, — хмыкнул Ткачёв.
— И так как мы больше не обладаем превосходством в боевой мощи, нужно как-то заставить их эскадру разделиться, — сказал я.
— Если они вообще пойдут дальше, — сказал Платонов. — Вебер снова остановилась.
— Непременно пойдут, — сказал я. — Альянс будет хапать всё, до чего только сможет дотянуться, значит, её заставят пойти дальше. Вглубь нашего пространства. Мы должны подготовить ловушку и заманить её туда.
— Ей хватит ума не соваться в пекло, — возразил Ткачёв.
Ещё один укол в мой адрес, который я проигнорировал. Таких будет ещё много, даже спустя долгие годы. Мне обязательно ещё не раз припомнят это позорное поражение.
Но без падений не бывает и взлётов. Важно не то, победил ты или нет, важно то, как ты держишь удар.
— Если у неё не будет выбора… — хмыкнул я. — Играете в шахматы, господин адмирал?
— Бывало, поигрывал, — признался Ткачёв.
— Значит, должны знать и про цугцванг, — сказал я. — Это когда ты принуждаешь соперника сделать ход, такой, который тебе выгоден. Когда других ходов нет.
— Обложить флажками… — произнёс Платонов.
— Если вам угодно, можно сказать и так, — кивнул я.
— И как вы себе это представляете? — фыркнул командир «Кроноса». — Готов поспорить, адмирал Вебер сильнее нас всех и в шахматах, и в стратегии вообще.
— Вы ей восхищаетесь, — усмехнулся я.
— Да, и что с того? — развёл руками Ткачёв. — Это не помешает мне стрелять по её кораблю, если это понадобится. Вам следует у неё поучиться, господин адмирал.
— Как раз этим я и занимаюсь, — сказал я.
Я почувствовал, как у меня пересохло в глотке от долгого разговора, и вызвал вестового, который дежурил за дверью.
— Выпить не желаете, господа? — спросил я.
— Не откажусь… Чего-нибудь покрепче, если можно, — сказал Платонов.
— Я пас, — хмыкнул Ткачёв. — Благодарю за предложение.
— Василий, будь добр, коньяку, — попросил я. — А мне как обычно.
— Есть, господин адмирал, — кивнул вестовой.
Был соблазн тоже перейти на что-то покрепче, но я сдержался. Мне сейчас нужна ясная голова. Лучше бы вообще обойтись без стимуляторов.
Вестовой быстро вернулся, ловко поставил бутылку и стакан перед новоиспечённым вице-адмиралом, поставил передо мной дымящийся чёрный кофе, незаметно вышел.
— За победу, господа, — произнёс Платонов, поднимая бокал.
— Не знаю, как вы, а я за победу выпью после победы, — хмыкнул Ткачёв.
Разумно. Я после победы тоже непременно выпью. Если она будет, эта победа. Я не то чтоб сомневался в наших силах, но если смотреть на вещи трезво, то изначально шансы закончить войну победой или поражением были равны. Теперь, с гибелью «Титана» и остальных кораблей, баланс качнулся в сторону Альянса, и нам придётся попотеть, чтобы завершить войну хотя бы белым миром, статусом-кво. Без аннексий и контрибуций.
О том, чтобы перевести боевые действия на вражескую территорию, я теперь даже и не думал. Даже в самых смелых фантазиях. Своё бы защитить, это уже будет триумф.
Я отпил кофе, поставил полупустую кружку перед собой, посмотрел на адмиралов. Не так я себе представлял свою команду по спасению Империи, но выбирать не приходится.
— Так или иначе, нам нужно заманить адмирала Вебер в ловушку, — сказал я. — А чтобы она клюнула, приманка должна быть достаточно жирной.
— Твою мать… — выругался Ткачёв.
— Да, господин адмирал, вы правильно меня поняли, — сказал я. — Именно так.
— Прошу прощения, господин адмирал, но я против такого использования «Кроноса». Он создан для линейного боя, в строю, а не для этих ваших уловок и штучек, — контр-адмирал посмотрел мне прямо в глаза.
— А я соглашусь с господином главнокомандующим, — произнёс Платонов, повертев в руках пустой бокал. — Второго боя стенка на стенку наша эскадра не переживёт, алики превосходят нас числом. Теперь.
— Но не умением! Мы должны выйти против них ещё раз! — воскликнул Ткачёв. — Нет, «Кронос» не будет приманкой. Это просто смешно! Линейный корабль! Возьмите какой-нибудь из крейсеров, из тяжёлых, возьмите «Эгиду», если вам так хочется! Нет, нет!
— Приказы не обсуждаются, господин адмирал, — напомнил я. — А это приказ.
Глава 7
Политика — дело грязное, но нужное. И если бы мы пытались одолеть Альянс одной только военной силой, то просто расшибли бы себе лоб.
Как сказал кто-то из древних, война — это продолжение дипломатии, последний довод королей. Поэтому наши дипломаты тоже работали без сна и отдыха, выдвигая требования, ультиматумы, внося предложения, отменяя положения существующих договоров и так далее.
Галактическое сообщество, к слову, никак не осудило альянсовское вторжение. Дескать, по конституции Альянса Свободных Систем, войти в его состав может любая обитаемая система. А то, что эти системы ранее присягнули Империи, так присягу они давали явно недобровольно и вообще у вас неразбериха во власти. Вот сначала разберитесь, а потом уже жалуйтесь. О том, что Свободный Флот пересёк наши границы, а уже потом системы, в которых он побывал, присоединились к Альянсу, в совете Галактики предпочли тактично умолчать, но эта организация всегда была никчёмной говорильней.
Да и этот инцидент, когда я врезал полномочному послу… Нет, в Империи у нас все рукоплескали. От высших чиновников до последних бродяг, так, мол, ему и надо. Но для Галактического сообщества это был нонсенс, ужас и кошмар. Как же так, прямо кулаком! По лицу! Какое варварство! Но если бы мне предоставилась возможность повторить этот удар, я бы ещё и добавил сверху, а не ограничился одним.
Однако этот удар здорово усложнил работу нашему дипломатическому корпусу. Даже если до этого существовали какие-то шансы договориться мирно, пойти на какие-то уступки, найти компромисс, то после него никаких шансов не осталось.
Да и союзников против Альянса у нас из-за этого не оказалось, другие государства усмотрели в моём ударе акт агрессии. Хотя в момент удара альянсовские корабли уже пересекли границы Империи.
Туран… О нём и говорить нечего, наш извечный враг. Нам просто повезло, что Туран оказался занят внутренними разборками, погряз в очередной смуте после того, как старый султан показал слабину. Турану было не до нас.
Старой Земли наши разборки не касались, она вообще не вмешивалась в межгалактические конфликты. Там тоже хватало своих проблем. Перенаселённость, беда с экологией, свои собственные войнушки между государствами. Да и она не обладала какой-то военной мощью, оставаясь в первую очередь колыбелью цивилизации и культурным гегемоном.
А вот Сино-Индскую Федерацию можно было бы привлечь, но федераты блюли нейтралитет, не прекращая, впрочем, торговать и с теми, и с другими. Торговый флот у них превосходил наши с альянсовскими, вместе взятые, а вот боевых кораблей было не так много. Да и вояки из них, прямо скажем, такие себе. Неизвестно, что хуже, федераты в союзниках или федераты в противниках.
Про всякую независимую мелочь из одной-двух систем и говорить нечего, они могли только тявкать в нашу сторону нотами протеста и тому подобными демонстративными жестами.
Так что против Альянса Свободных Систем мы стояли в гордом одиночестве, как, впрочем, и всегда. Империи всегда приходилось полагаться только на себя, на свою доблестную армию и могучий космический флот.
Что насчёт внутренней политики… Всё было сложно. Елизавета принуждала губернаторов к повиновению, уговорами и угрозами, не имея ни официального титула, ни должности, кроме звания наследницы престола, причём не первой очереди, хотя за последние месяцы она существенно приблизилась к трону. Кто-то из наследников погиб на коронации, кто-то погиб уже после, обычно при довольно странных обстоятельствах.
К примеру, супруга кронпринца Евгения умерла в родах, и младенец, внук императора, тоже не выжил. Михаил официально отрёкся от права на трон, прямая линия пресеклась, так что с очередью наследования была такая неразбериха, что проще было пристрелить всех кандидатов, чем определить очерёдность.
